Без паники! Как научиться жить спокойно и уверенно - Дмитрий Ковпак

Продолжительность терапии

Зачастую, даже осознавая необходимость работать над собой, человек спрашивает психотерапевта, сколько потребуется встреч, чтобы разрешить проблему. Когнитивно-поведенческая терапия проводится в достаточно сжатые сроки: на редукцию симптомов необходимо в среднем, около 10–15 сеансов, после чего происходит условное перезаключение психотерапевтического контракта с целью продолжить более активную работу над мыслями, без которой симптомы могут вернуться. Преодоление проблем возможно, лишь когда человек сменит режим «я в курсе» на осознанные действия. А если он говорит «я все понимаю», это часто форма защиты, компенсаторная стратегия мышления. Непременно возникает вопрос: «Если ты все понимаешь, что в связи с этим пониманием ты делаешь по-другому?».

Краткосрочность когнитивно-поведенческой терапии не означает, что все проблемы она решает быстро, по мановению руки. Это зависит от их глубины и сложности. Решение условно простых задач становится примером и моделью для человека, который обучается навыкам их решения и преодоления. На основе этого научения происходит делегирование терапии для ее осуществления уже непосредственно человеком. Поэтому сложные процессы решения серьезных проблем не протекают быстро, но переходят в режим самостоятельной работы над собой обученным и натренированным клиентом. В этом секрет успеха и краткосрочности терапии с когнитивно-поведенческим специалистом. Работа и ее сроки зависят от целей и задач, поставленных перед терапией, и порой занимают существенные отрезки времени. Но решения ищет и находит уже сам человек, независимо от терапевта и сроков, ранее выставленных под давлением установки долженствования «всё и сразу». Это позволяет работать над собой в индивидуальном темпе и с удовольствием от получаемых результатов, что стимулирует положительное подкрепление и способствует мотивированной, последовательной системной работе с хорошим закреплением результатов.

Когнитивно-поведенческая терапия исходит из того, что человек может использовать рефлексию, метапозицию и осознанность, чтобы замечать причинно-следственные связи и понять, как он, наступая на одну часть предмета, резко получает по голове другой. При должном наблюдении за собой человек приходит к выводу: одни и те же мысли часто повторяются в голове. Так и есть, ведь кажущиеся уникальными истории тревожных людей похожи друг на друга, поскольку тревожное мышление специфично. Еще раз скажем: данный подход призван помочь человеку посредством работы над собой и путем самопознания стать психотерапевтом самому себе. Однако это невозможно без принятия на себя ответственности за свое состояние и жизнь.

Немецкий экзистенциальный философ Мартин Хайдеггер выделял неподлинную и подлинную заботу. Если в первом случае мы лишь принимаем проблемы человека на себя, то во втором помогаем ему выбрать себя и принять ответственность за свою жизнь, не сажая на иглу советов.

Обратная сторона ответственности

Тезис о том, что человек — творец своей жизни, отстаивали многие выдающиеся мыслители. Например, испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет трактовал жизнь как источник забот и проблем, избавиться от которых можно посредством свободного выбора бытия. Ведь жить, согласно философу, значит упражняться в свободе. Из этого следует, что человек ежесекундно творит свою жизнь как проект будущего существования и потому обречен на преобразование необходимости в свободу.

Схожим образом мыслил французский философ Жан-Поль Сартр, полагавший, что человек обречен на свободу, проявляющуюся в выборе поступков, за которые он несет ответственность перед самим собой и миром в целом. По Сартру, человек есть экзистенциальный проект, поскольку он сам себя творит, свободно выбирая свою сущность, иными словами — пути существования. Сартр также замечал, что успехи и провалы являются результатом свободного выбора человека, поэтому перекладывание ответственности за случившееся на других или обстоятельства рано или поздно приведет к глубокому кризису. В качестве единственного способа избежать поступка, за который нужно отвечать, философ называл сознательное бегство в эмоции, порождающее реакции, не соответствующие ситуации: страх, обморок, истерику. Такие эмоции, по мнению Сартра, представляют собой игру, в которую верит человек, а также способ самообмана с целью избежать ответственности.

Из вышесказанного можно заключить, что свобода — обратная сторона ответственности, отсутствие которой порождает зависимость человека от других и попирает творческую природу личности. Свободу никто не может дать — ее можно только взять. И если мы не отвечаем за свое поведение, то априори не можем быть свободными, поскольку возникает необходимость зависеть от другого — того, кто нужен для того, чтобы решать наши проблемы за нас, как когда-то делали родители. Поэтому обращение людей к психотерапевту часто выглядит как попытка сделать последнего ответственным за то, что будет происходить в их жизни, и так найти идеального родителя.

Но человеку пора вылетать из родного гнезда и перерезать незримую пуповину зависимости от родительских догм. Только так он может стать свободным и самостоятельным творцом своей жизни. Ибо лишь сам человек является творцом и своей жизни, и своих проблем. Он же несет в себе ключи от них и ответы на все свои вопросы. Поэтому среди когнитивно-поведенческих терапевтов актуальна присказка: в терапии все из материалов заказчика — от запроса до решения. Античный философ Протагор отмечал, что человек — мера всех вещей: существующих — в том, что они существуют, и несуществующих — в том, что они не существуют. Будто продолжая его мысль, философ Николай Александрович Бердяев говорил, что человек несет ответственность не только за свершенное, но и за не свершенное.

Обобщая утверждения мудрецов, можно сделать вывод: человек является творцом как всего происходящего, так и всего не происходящего в жизни. Поэтому наличие тревоги и страхов — шанс учиться на своих ошибках и меняться к лучшему. И не стоит ругать себя и сожалеть о прошлом, лучше начать меняться в настоящем.

От простого к сложному

В отличие от многочисленных тренингов личностного роста и теорий личности, когнитивно-поведенческая терапия снабжает человека инструментарием для решения необходимых задач. В то же время наша самоактуализация, говоря языком Абрахама Маслоу и Карла Роджерса, — единственный способ перестать быть тревожными невротиками. Действительно, не изменившись, не заполнив свои личностные дефициты, не разрешив внутренние и внешние конфликты, не проработав накопившиеся психотравмы, мы не сможем гармонично поддерживать баланс сфер нашей жизни. А до них нужно добраться — нельзя штурмовать глубины и решать коренные экзистенциальные проблемы, предварительно не освоив навыки эффективной работы. В этом направлении когнитивно-поведенческая терапия исходит из того, что обучение осуществляется по законам дидактики — от простого к сложному. Это позволяет постепенно формировать кредит доверия как к психотерапии, так и к самому себе — за счет последовательного достижения результатов, а не одного великого китайского прыжка, который в клинической практике чаще приводит к травмам и разрывам, чем к успеху и достижениям.

Тактика и стратегия