Кейн Черный Нож - Мэтью Стовер

Я состроил рожу. - Давно ли мы дружим?

- Последнее дело стало причиной, по которой посол Райте перевел меня сюда. Думал, что это станет местом покоя, где я оправлюсь от ран.

- Это дерьмо можешь смело сбросить, куда следует.

- Никогда не придерживалась такой иллюзии. - Одутловатое лицо приободрилось. Я уже забыл, как ярко и сурово могут сиять эти глаза. - Знала, что во что-то влипну.

- Ты гений.

- Кто я, так лучший в мире эксперт по тебе.

Я скривился. - Говоришь, ждала меня.

- Да. С приезда. Каким именем пользуешься?

- Хм?

- Наверное, ты Джонатан Кулак? - Она рылась в бумагах на столе, хмуря лоб и щурясь на тесно поставленные строчки. - По крайней мере, под этим именем ты уходил на юг, расследовал пограничную войну. С Орбеком и лошадиной ведьмой...

- Мы ничего не расследовали, мы... откуда знаешь?

- Имя. Из какой-то артанской легенды, верно?

Я пожал плечами. - Он заключил сделку, из которой не смог выпутаться.

- А. - Она постучала задним концом пера по носу, улыбнулась. - Очень хотелось бы встретиться с лошадиной ведьмой. Ты ее привез?

- Никогда не замолкаешь?

- Нет, конечно, ты не мог - примитивный комплекс воина-мужлана - ты ни за что не подверг бы ее опасности. Ты редко сражался с женщинами, еще реже убивал - ясное дело, видишь в этом нечто отвратительное, если не прямо недопустимое - но если они иного вида, это ведь не считается? Верю, ты считаешь лишь убийства женщин люд...

- Могу добавить еще одну, если не заткнешься.

Она подняла голову, воздела брови. - О, прошу. Так какое имя ты используешь?

- Я очень устал, - ответил я. - Намок как половая тряпка, а последний обед выблевал на пол камеры, когда хриллианский рыцарь играл в мяч моей головой. В вашем городке серьезные проблемы. Я хочу лишь разрулить их, поужинать горячим и, чтоб меня, отойти ко сну. Неплохо?

- А мне очень интересно, что ты расскажешь. Но будем делать всё в организованном порядке, или не будем вообще. Имя?

Я вздохнул. - Доминик Шейд.

- Ага. - Она держала ручку между ладоней, но я мельком увидел стол: буквы сами собой появлялись на бумаге. - Под обоими именами ты уже известен - в послушании и в Кириш-Наре. Не подумал, что это рискованно?

Я пожал плечами. - Это казалось меньшим риском, чем врать рыцарю Хрила, с магией или без.

- А ты использовал магию нераспознавания?

- Вариант Вечного Забвения.

- Магию, изобретенную Конносом-искусником, да? Твоя покойная жена пользовалась ей в личине Саймона Клоунса?

Я кивнул: - Предполагается, она не дает людям сопоставлять различные факты. Потому я и выбрал два разных имени. Но не уверен, что эта фигня работает как следует. - Я повел рукой. - Ты - явное свидетельство обратного.

- Сам мог бы предвидеть: тавматургическая магия ненадежна на Бранном Поле, тем менее, чем мы ближе к Аду. Хотя...- Она порылась в бумагах. - Припоминаю... да, вот. Вечное Забвение уязвимо перед теми, у кого коренной образ объекта превосходит данную личность.

- И какого хрена это должно значить?

- Не важно. Дальше. Почему ты отказался от личности Джонатана Кулака?

Ты пришел не для того, чтобы выпороть ее, сказал я себе. Не для того. - Ты что, пишешь трепаную книгу?

- Ну да. - Она послала улыбку столь лукавую, что я чуть не передумал. - Да, пишу.

Я лишь закрыл лицо ладонями. - О сладкие судороги траха. Ненавижу. Ты хоть знаешь, как я тебя ненавижу?

Я слышал хихиканье. - Хватит. Ты ранишь мои чувства.

- Чертова книга обо мне уже написана...

- Я прочитала. Но она не совсем о тебе; на мой взгляд, скорее о вреде, который ты причиняешь жизням тех, кто вокруг. Моя книга будет гораздо глубже; не простая история, не биография для простаков, но научный трактат о твоем феномене, не о жизни. О тебе, который больше чем просто ты.

- О боже.

- О сущности, делающей тебе тобой: квинтэссенции духа Кейна во всех нас. Ведь это главный мой интерес. Кейнизм никогда не станет чистой философией, истинно полезным и универсальным моральным компасом, пока сущность не удастся вырезать из злосчастного месива твоей жизни.

- Я был бы лучшим моральным компасом, если бы вы, тарахтелы, назвали себя иным именем.

Она словно не слышала. - Почему, думаешь, я выпросила Пуртинов Брод? В этом месте ты достиг функционального апофеоза. Здесь ты...

- И сколько готово из книги?

- Ну, я... я еще систематизирую заметки...

- Значит, ночь переживешь.

- Умоляю. Ты не убьешь меня - не искалечишь и даже не тронешь - из чистого тщеславия. Ты всегда такой.

- Стараюсь вырасти. Что за хрень этот апофеоз? - а, забудь. Не желаю знать. - Я резко встал, глядя на мокрые отпечатки от двери. Взял лампу, взвесил в руке.

Когда я двинулся к внутренней двери, трость со стуком преградила путь. Изящное движение пальца, и колесико на лампе провернулось, тоже на палец. Гася фитиль.

- Моя ошибка, - сказала она. - Не нужно было упоминать документы в гостиной - хотя, как видишь, я легко предугадала и смогла помешать твоим попыткам угрожать моей работе.

Я вздохнул, видя, как последний завиток дыма улетучивается по стеклянному горлу лампы. - Может, поступить проще? Разбить этой штукой твой, уже трахнутый череп?

- И как это убедит меня использовать ресурсы Монастырей для спасения Орбека?

Я уставился на нее.

- За этим ты и пришел. Не трудись, не отрицай.

- Я говорю с тобой, - ответил я мрачно, - потому что Совет Братьев должен узнать о том, что творится в вашем задрипанном городе.

- Дерьмо лошадиное.

- Что?

- Лошадиное, - сказала она громче. - Дерьмо. Повторяю: я - ведущий специалист по тебе. Знаю Орбека - отлично знаю, помнишь? И тебя знаю. Знаю, что нет ничего, что ты не скажешь и не сделаешь ради жизни близкого. Это дело принципа, не так ли?

- Потому Совет должен узнать новости от тебя. Потому что никто не поверит ни одному слову такого сукиного сына.

- А я почему должна верить?

- Потому, - буркнул я, - что ты лучший специалист по мне.

Она нахмурилась. Я ощущал, как в голове щелкают колесики.

Подцепил. Осталось лишь дернуть за крючок.

- Итак, я лжец. А ты эксперт. Расскажи мне о моей лжи.

- Ах... - Она села прямее, глаза заблестели. - Ах да... твоя ложь заставила Короля Канта начать мятеж, приведший к второй Войне за Наследие. Ты обещал, будто разоблачишь Ма'элКота как актира перед всем городом.