Ноктуарий. Театр гротеска - Томас Лиготти

И сейчас, стоя за аптечным прилавком и разглядывая вереницу каракулей на клочке бланка для рецептов, я прекрасно отдавал себе отчет в том, что попробовать узнать, чего хочет и к чему клонит марионетка, бесполезно – так же, как и пытаться предвидеть, чем окончится этот визит, явно отличающийся от всех предыдущих. Поэтому я просто играл свою роль, роль аптечного провизора – максимально близко к сценарию, который, как мне казалось, где-то был уже написан, правда, кем и зачем – неизвестно.

– Не могли бы вы предъявить мне удостоверение личности? – спросил я, стараясь не смотреть в безжизненные кукольные глаза на мертвенно-бледном клоунском лице и вместо этого таращась сквозь витрину на вывеску магазина напротив. Снова и снова читал я слова говядина, свинина, козлятина, говядина, свинина, козлятина, засоряя свой бедный разум мясным бредом. Но тот хотя бы был на порядок привычнее и правильнее того, что находилось сейчас по ту сторону прилавка.

– Не имею права отпустить лекарство по этому рецепту, – сказал я, не отрывая глаз от вывески мясного магазина. – По меньшей мере, до тех пор, пока вы не предъявите удостоверение личности.

Время шло. Я умышленно тянул его, думая, что еще предпринять, если марионетка выудит что-нибудь из штанов и требование мое все-таки будет удовлетворено. Продолжая высматривать незнамо что в витрине мясного магазина и размышлять о вырезках и козлиных ногах, я краешком глаза все равно видел, как марионетка покачивается на проволочных нитях в золотисто-алом свете, и слышал, как ее деревянные части постукивают друг о друга, пока она пытается достать что-то из штанов. И вот он явился, загадочный объект в негнущихся, но упрямых пальцах – что-то, напоминающее тонкий буклет, который в прямом смысле слова сунули мне под нос, и мне пришлось-таки принять его. Оказалось, что это был какой-то допотопный иностранный паспорт. Слова были написаны на незнакомом языке, и разобрать удалось только два – имя законного владельца: Айвен Визнак. Адрес, указанный под именем, наверняка, уже был недействителен, ведь мне было хорошо известно, как много лет минуло с тех пор, как мистер Визнак покинул свою родину, открыл здесь аптеку и переехал в квартирку прямо над ней. Кроме того, фотография в документе тоже отсутствовала. Кто-то бесцеремонно сорвал ее с положенного места.

Ни в один из прежних визитов ничего подобного не случалось. Посторонние люди еще ни разу не бывали впутаны в наши с марионеткой игры, и теперь я совсем растерялся, не зная, что предпринять. Я понимал только одно: мистер Визнак жил наверху, над аптекой, и сейчас я держал в руках его паспорт, который получил от потустороннего существа в ответ на просьбу предъявить удостоверение личности – лишь для того, чтобы можно было притвориться, будто бы я выполняю назначения так называемого рецепта, написанного нечитаемыми каракулями. И все это, несомненно, являлось именно тем, чем выглядело со стороны: безумной, выбивающей из колеи несуразицей. Я стремительно терял способность держать себя в руках и вот-вот должен был взорваться, впасть в дикую истерику, которая, так или иначе, положила бы происходящему конец. Глаза шута казались мне непроницаемо-черными, непроницаемо-безжизненными в золотисто-багряном свете, озарившем аптеку. Его голова качалась и вздрагивала, отчего мысли мои путались, убегали куда-то с фантастической скоростью, низвергались в темные глубины смятения. Но когда я уже дошел до критической точки, марионетка вдруг отвернулась и уперлась незрячими глазами в занавесь, за которой скрывался вход в подсобку аптеки. Она направилась туда, подергивая конечностями – будто бы судорожно и безвольно, но в то же время игриво, с долей особой марионеточной самоиронии. Ничего подобного с нами раньше не случалось: ни разу еще это существо не уходило с места визита таким вот путем.

Стоило ему исчезнуть за занавесью, как с улицы меня кто-то окликнул. Оказалось, это был мистер Визнак.

– Открывай! – приказал он мне. – Тут что-то не так.

Я видел его сквозь стеклянные оконца во входной двери: глаза на худом лице, сощурившись, всматривались в тусклое нутро аптеки. Правой рукой он призывно жестикулировал, будто только так и мог заставить меня открыть дверь. Сейчас сюда войдет посторонний, прямо в разгар визита, подумал я про себя. Но я ничего не мог сделать, ничего не мог сказать – только не при марионетке, притаившейся в подсобке всего в нескольких футах от меня. Я вышел из-за прилавка аптеки, открыл дверь и впустил мистера Визнака внутрь. Когда старик переступил порог, я увидел, что на нем был старый халат с разорванными карманами и пара старых тапочек.

– Все в порядке, – шепотом сообщил я ему. И затем добавил умоляющим голосом: – А вы лучше идите домой и дальше спите. Утро вечера мудренее.

Но Визнак, казалось, меня не слышал. Войдя в аптеку, он погрузился в необычное состояние. Вся его оживленность, которую он выказывал, стуча в дверь и жестикулируя мне, куда-то испарилась. Он указал одним из своих бледных, кривых пальцев вверх и медленно осмотрел магазин.

– Свет… свет, – сказал он, когда на его худое морщинистое лицо легло золотисто-алое сияние. Создалось впечатление, будто на нем была какая-то древняя маска, выбитая из какого-то странного металла, за которой сверкали его старые глаза, расширившись от ужаса.

– Скажите мне, что стряслось, – потребовал я, пытаясь отвлечь его. Мне пришлось повторить несколько раз, прежде чем он наконец ответил.

– Мне показалось, что кто-то ходит в моей комнате наверху, – сказал он совершенно безжизненным голосом. – Они шарили в моих вещах. Я подумал, что мне приснилось. Потом услышал, как кто-то сходит по лестнице. Не шагает. Просто тихонько трется об ступеньки пятками. Я не был уверен. Я не сразу пришел…

– Я не слышал, чтобы кто-то спускался, – сказал я мистеру Визнаку, словно впавшему в ступор. – И на улице никого постороннего не видел. Вам, наверное, просто сон дурной приснился. Может, вернетесь к себе – и забудем обо всем?

Но мистер Визнак больше не слушал меня. Он смотрел на занавешенный дверной проем, ведущий в подсобку.

– Мне нужно в туалет, – протянул он.

– Наверное, лучше сходить у себя, наверху, – сказал я.

– Нет, – произнес он. – Не мешай. Мне нужно в туалет.

И он пошел туда, шаркая по полу старыми тапочками. Я несколько раз негромко окликнул его, но он продолжал неуклонно двигаться в сторону подсобки, словно в трансе. Через несколько мгновений он исчез за занавеской.

В душе я надеялся, что, быть может, он ничего страшного там не обнаружит. Возможно, все, что откроется его взгляду, – лишь бутылки, банки и коробки на полках с лекарствами. Возможно, визит уже закончился, подумал я. Мне пришло в голову, что визит мог закончиться как раз в тот момент, когда марионеточное существо скрылось за занавесом в подсобке. Может статься, мистер Визнак благополучно сходит в туалет и вернется оттуда, а затем поднимется к себе, в квартиру на втором этаже. В последние мгновения этого конкретного визита я слишком много размышлял о посторонних вещах и мог попросту не заметить, как все закончилось.