Раб моих желаний - Джоанна Линдсей

— Перед обедом, — ответила Мэри. — Это было, когда они не могли найти свой жемчуг, и они сказали, что видели его за час до того.

— Значит, ближе к обеду, когда они сами видели его в последний раз? — возбужденно спросила Ровена.

— Ну да, они так сказали.

Ровена засмеялась, ее переполняло облегчение. Она обняла Мэри и почти повисла на ней.

— Успокойся, — проворчала Мэри, но видно было, что ей это скорее приятно. — С чего это ты?

— С того, что ты дала мне отдохнуть целый день и никому о том не сказала, и это будет доказательством моей невиновности.

— Не вижу — как, но я рада такое слышать, потому что стража все еще ищет тебя. Не понимаю, как ты умудрилась войти в замок незамеченной.

— Возможно, увидев со мной Уоррика, они перестали меня искать.

— Он вернулся?

— Да. — Ровена усмехнулась. — И он приказал мне идти есть, так что я лучше сейчас этим и займусь. Боже правый, ко мне вернулся аппетит, Я также должна заказать ванну и бутылку вина из Туреса.

— Иди ешь тогда. Я позабочусь о ванне и принесу тебе бутылку.

— Спасибо, мистрис…

— Мэри, — сказала она, усмехаясь про себя. — Да, я думаю, вы можете звать меня теперь Мэри.

Немного позднее Ровена вошла в зал, прижимая к груди бутылку вина, как ребенка. Ее походка была уверенной, и она улыбнулась Уоррику, когда подошла к нему.

У него был недовольный вид. Он выслушал обвинения. Конечно, Беатрис даже не дождалась, пока он выйдет к столу, а пошла за ним в его покои и дала полный отчет о том, что произошло, пока он переодевался и сушил волосы.

Сейчас его русоволосая дева выглядит, будто знает какой-то секрет. Он надеялся, что это так, потому что обвинения против нее тяжелые.

Он передвинулся к камину, еда со стола была уже убрана. Беатрис села на один из стульев, Мелисант — подле нее, на скамейку. Уоррик кивнул Ровене, чтобы она заняла другой стул.

Беатрис задохнулась от изумления и возмущения, но ничего не сказала. Отец смотрел на нее хмуро с первых слов о краже.

Это не очень радовало ее. Она надеялась, что он придет в ярость. Она бы предпочла, чтобы он вернулся домой и нашел эту девчонку изуродованной, но, возможно, лучше, если он сам изобьет ее, если будет проводить расследование. В любом случае он не возьмет ее обратно к себе в постель, когда убедится в ее вине. В этом Беатрис была уверена.

— Моя дочь, — произнес Уоррик с неудовольствием, адресуясь к Ровене, — выдвинула серьезное обвинение против тебя. Что ты можешь сказать по поводу кражи жемчужного ожерелья?

— Она сказала, когда оно исчезло?

— Когда, Беатрис?

— Прямо перед обедом, — ответила Беатрис.

— Спросите ее, милорд, насколько она уверена в этом?

— Насколько, Беатрис?

Беатрис едва удержалась от того, чтобы не нахмуриться. Она не понимала, какая разница? Ожерелье исчезло и найдено в покоях Уоррика. Ясно, что девица не будет предполагать, что его взял он.

— Это было уже много позже полудня, когда я в последний раз видела его и решила тогда надеть его к обеду. И не более, чем через час оно пропало, и ее… — она указала пальцем на Ровену, — видели в моей комнате в это время. Это Мелисант ее видела.

Ровена улыбнулась Уоррику.

— Сказала ли я вам, в какое время вчера я убежала?

— Убежала? — воскликнула Беатрис. — Ты хочешь сказать, что ты пряталась в замке?

— Нет, миледи. Я не могла бы просто спрятаться от того, что вы планировали для меня.

Горячий жар прихлынул к щекам Беатрис, а в глазах сверкала злоба.

— Ты признаешься, что убежала? Ты знаешь, какого наказания заслуживают сбежавшие вилланы?

— О да, леди Беатрис, у меня есть свои собственные владения и свои собственные вилланы. Я должна знать…

— Лжешь! — прошипела Беатрис. — Разве ты бы обращался с ней так, отец?

— Я не думаю, что она лжет, — ответил он. — Я обращаюсь с ней так, потому что дал ей статус вилланов, но не по рождению. Но мы отвлеклись. Когда ты ушла отсюда, Ровена?

— Около полудня.

— Она опять лжет! — вскричала Беатрис. — Как ты можешь слушать…

— Ни слова больше, Беатрис, — ледяным тоном предупредил ее Уоррик.

— Время, когда я ушла, можно проверить, милорд, — предложила Ровена. — Мистрис Блуэ скажет вам: когда она заметила мое исчезновение, начала искать и не могла найти весь день. И стражник у внешних ворот может сказать, когда Милдред вовлекла его в разговор так, что я смогла пройти незамеченной. Только, я надеюсь, вы не накажете его, потому что, если бы он был более внимательным, вы нашли бы меня не у моста, а в темнице — по крайней мере то, что осталось бы от меня, — невинно закончила Ровена.

— Что ты скажешь, Беатрис? — спросил Уоррик.

— Она лжет, — презрительно сказала дочь лорда. — Нужно тех, на кого она ссылается, привести сюда, и пусть они скажут мне это в лицо.

— Ты думаешь запугать их? — ответил Уоррик, и на губах его появилась та самая усмешка, которую так ненавидела Ровена.

— Ответь мне вот что. Если она украла твой жемчуг, то почему не взяла его с собой?

— Откуда я могу знать, что думает шлюха?

Это замечание немедленно отразилось на лице Уоррика, он пришел в одно из самых мрачных своих настроений. Беатрис смотрела на него, не отводя глаз, слишком обозленная, чтобы бояться. Но когда он перевел свой нахмуренный взгляд на Мелисант, та не выдержала и расплакалась.

— Она заставила меня это сказать! — добровольно призналась Мелисант. — Я не хотела этого, но она грозилась, что тогда скажет, что это я украла ее ожерелье! Прости, отец! Я не хотела обижать Ровену, но Беатрис была так сердита на тебя…

— Да, на меня, — глухо прорычал Уоррик. — Все ради меня. Ладно, ты получишь то, что заслужила, это будет ради твоей пользы, хотя и очень запоздало.

Уоррик выпорол свою дочь прямо там же, в зале, использовав для этой цели толстый ремень перевязи своего меча. Ровена откинулась на спинку стула и закрыла глаза, но она не могла не слышать. Это было жестокое истязание. Крики Беатрис становились все глуше, ее жалобные просьбы невозможно слушать. Ровена закусила губу, чтобы не попытаться вмешаться, прежде чем Уоррик сочтет наказание достаточным. Уоррик успокоился только когда счел, что его дочь уже выглядит вполне раскаивающейся и крайне запуганной.

После того как ее дамы увели ее из зала, Уоррик рухнул на стул рядом с Ровеной.

— Это должно было умерить мой гнев, но нет…

— И вызвало мой, — сухо заметила Ровена. Уоррик чуть не подавился от смеха.