50 знаменитых авантюристов - Ольга Исаенко

После возвращения к месту постоянной дислокации в Калинин Павленко демобилизовал бойцов и «офицеров» и расформировал часть. «Свои» рядовые и сержанты получили от 7 до 12 тыс. рублей, офицеры – от 15 до 25 тыс., а сам Павленко – 90 тыс. рублей. Все разъехались на «заслуженный отдых», а Павленко, оставшись в Калинине с огромными активами, создал строительную артель «Пландорстрой». Но война закончилась, обстановка в стране изменилась, к военным чиновники стали относиться по-другому, свысока, а кроме того, пошли слухи, что артели скоро прикроют. Поэтому Павленко ликвидировал «Пландорстрой» и переехал в 1948 году во Львов, где вокруг него стали собираться уже поиздержавшиеся «боевые товарищи». Тот же Л. Рудниченко изготовил необходимые печати и штампы «Управления военного строительства» (УВС-1). Были отпечатаны бланки и необходимые документы. Свою деятельность Павленко окутал завесой секретности, давая всем понять, что он и его организация относятся к «органам». Штаб УВС-1 располагался под Кишиневом и выглядел как обычная воинская часть – имелось даже боевое знамя и вооруженная охрана. Кстати, охранников для Павленко отбирали местные органы МГБ, а военкоматы поставляли для него призывников-срочников, которые были использованы как бесплатная рабочая сила на многочисленных стройплощадках.

С помощью взяток Павленко быстро нашел общий язык с коррумпированными чиновниками. Счета УВС-1 были открыты в 21 отделении Госбанка, и через них было получено более 25 млн рублей. В период с 1948 по 1952 год УВС-1 заключило 64 договора на общую сумму 38 717 600 руб. Большая часть контрактов проходила по линии Минуглепрома СССР. Во Львове Павленко был в хороших отношениях со всем руководством. Во время праздничных парадов он стоял на трибуне вместе с руководителями в парадном мундире инженера-полковника. Он им стал в 1951 году.

Строить Павленко умел. Качество построенных им дорог весьма высоко. Многие из них эксплуатируются до сих пор. В случае необходимости он не стеснялся сманивать у госпредприятий нужных ему специалистов, платя им в 3–4 раза больше их прежних окладов. Ввел Павленко и сдельную оплату, выставляя строителям-сдельщикам после рабочего дня бесплатно бочку пива.

Погубило УВС-1 банальное воровство управленцев среднего звена. Чтобы создать иллюзию атмосферы настоящей воинской части, «офицеры» распространяли среди вольнонаемных облигации государственного займа, которые специально для этих целей покупались на черном рынке Львова. Один из рабочих, получив облигаций на меньшую, чем ему полагалось, сумму, написал жалобу в местную прокуратуру. Та начала проверку жалобы, и тогда вскрылось, что УВС-1 – мираж.

На суде Павленко заявил, что УВС-1 никогда не вело антисоветской деятельности: «Мы просто строили, как умели, а умели строить мы хорошо, и, если суд сочтет возможным, с радостью будем строить на пользу Советскому государству». Но суд не счел это возможным. Так закончилась карьера Остапа Бендера времен Великой Отечественной войны.

(род. в 1912 г. – ум. в 1966 г.)

История знает не много талантливых фальшивомонетчиков. Чаще всего они подделывали деньги для собственного обогащения. Но нередко бывало, что их труд использовался и на государственном уровне.

Многие «умельцы» прошлых веков разрезали золотые монеты пополам, изымали внутреннюю часть золота, а полость заполняли дешевым сплавом, чтобы вес монеты оставался прежним и фальшивку нельзя было выявить взвешиванием. С появлением гальванического процесса «алхимики» стали покрывать тонким слоем золота или серебра монеты из дешевого сплава. По весу, размеру и рисунку они ничем не отличались от настоящих золотых и серебряных монет.

Французский король Филипп IV на рубеже XIII и XIV веков, наоборот, уменьшал вес золотых и серебряных монет либо вовсе заменял драгметаллы оловом и медью с целью увеличения собственного состояния. Его так и называли – Филипп-фальшивомонетчик.

На государственном уровне «шалил» в XVIII веке горнозаводчик и некоронованный царь Урала Демидов. Не желая отдавать государству, согласно действовавшим законам, обнаруженные новые залежи серебра, он начал на собственном «монетном дворе» чеканить серебряные монеты, ничем не отличающиеся от царских по внешнему виду. Правда, его деньги содержали больше серебра, чем настоящие. Это, пожалуй, единственный случай в истории, когда фальшивки были ценнее настоящих денег.

С целью ослабления доллара США и для пополнения государственной казны Сталин в 30-е годы XX века с помощью советской внешней разведки открыл в странах Запада банки с фальшивыми долларами. И чуть не погубил зарубежную агентурную сеть, которая по его приказу была задействована в обмене фальшивок. Их печатали на Пермской фабрике Гознака с привлечением лучших фальшивомонетчиков Советского Союза, находящихся в заключении.

А по приказу Гитлера, во время Второй мировой войны лучших граверов, художников, химиков и других специалистов собрали со всей оккупированной Европы в концлагере, где они наладили производство фунтов стерлингов. Миллионы фальшивок очень высокого качества нацисты планировали рассыпать с самолетов над территорией Великобритании. Подделки должны были дестабилизировать денежную систему и, следовательно, существенно ослабить экономику Англии, с которой Германия находилась в состоянии войны.

Особенно преуспевали «блинопеки» (так на блатном жаргоне называют фальшивомонетчиков) в подделке бумажных денег. Во все времена и при всех режимах находились таланты, подобные другу героя фильма «Джентльмены удачи», который «с четырьмя классами образования за полчаса так червонец нарисует – от настоящего не отличишь!» Ныне с помощью копировальной аппаратуры и мощных компьютеров с соответствующим программным обеспечением они изготавливают высококачественные фальшивки, которые можно выявить только с применением специальной техники.

В 50-х годах XX века совершенного компьютерного обеспечения еще не существовало, однако Чеслав Боярский, живший во Франции, умудрился в одиночку в домашних условиях изготавливать франки очень высокого качества, практически идентичные настоящим. Этот «Рембрандт фальшивомонетчиков» на долгие годы лишил покоя полицию и банкиров Франции.

Чеслав родился в 1912 году в г. Ланцут на западе тогдашней Российской империи (ныне Польша) в семье мелкого коммерсанта. Отучившись в Львовском политехникуме, он уехал в Германию и, окончив университет в Данциге, получил диплом архитектора.

Несмотря на свой маленький рост (158 см) и мирную профессию строителя, начало Второй мировой войны 1 сентября 1939 года Боярский встретил офицером польской армии. После падения Польши он чудом не попал в плен и бежал во Францию. Вскоре эта страна тоже капитулировала перед фашистами, и Чеслав ушел в маки к генералу де Голлю, под командованием которого партизанил до конца войны. В 1945 году бывший польский офицер-эмигрант как активный участник французского движения Сопротивления получил возможность легализоваться во Франции. Сначала ему дали вид на жительство, а затем и гражданство. К великому огорчению Боярского, его польский и немецкий дипломы экономиста и архитектора на новой родине не признали, поэтому он так и не смог найти работу по специальности. Чеслав начал заниматься изобретательством и даже получал патенты. Но экономичные, универсальные электробритвы, кухонные комбайны, уничтожители документов, малогабаритные водяные насосы и прочая техника, а также уникальная пластмасса, клей, краски и очень многое другое оказалось никому не нужным и неоплаченным в послевоенной, разрушенной, голодной Европе.