По осколкам разбитого мира - Кармаль Герцен

Из павшего форта выбегали Венетри. Но битва закончилась — им больше не за что было сражаться. Все их многолетние труды превратились в пепел. Ни ядов. Ни зелий. Ни Камней Рикельма, ни плененных Скользящих, благодаря которым их можно было заново создать.

Венетри были уничтожены.

Абигайл сидела на коленях отца, обхватив руками его шею. Прятала от других покрасневшие от слез глаза. Несмотря на пережитый кошмар, Алексия улыбалась, глядя на эту картину. Они вернулись в свое покинутое убежище, зная, что больше некому их здесь потревожить. Пока Венетри не создадут новую лабораторию — если они вообще когда-либо сделают это - Скользящим нечего бояться.

Благодаря обману Джувенела, Венетри так и не сумели заполучить Печать Силы — настоящая Печать все это время была надежно сокрыта в межпространстве. Шелана Вескерли мертва, Тревор Таррел, мучитель Джувенела, стал их пленником. Кристофера она тогда так и не увидела. Находился ли он в тот момент в лаборатории? И, если да, то что с ним стало? Несмотря на предательство бывшего жениха, смерти ему Алексия не желала. Джувенел был прав — жизнь ее близких куда важнее отмщения. Джувенел и отец живы, Абигайл счастлива, и больше ей нечего желать.

Джувенел рассказал Скользящим об Ивэн, о том, что заставило ее выполнять приказы Шеланы. Алексия понимала — будь на месте Бринна Эбби или отец, она бы и сама сделала ради их спасения все, что угодно. Она даже вызвалась помочь Джувенелу сдержать данное ей Ивэн слово и забрать из замка Шеланы ее жениха, но он убедил Алексию, что в такой момент ей лучше побыть рядом с отцом. В этом заверила ее и Дани, когда Алексия вызвалась помочь раненым. С усталой улыбкой целительница заверила ее, что опасность уже миновала.

По дороге до убежища Скользящих Алексия успела рассказать отцу о Сновидице. Как отыскала Дрессировщицу и как отреагировал на нее браслет.

— Я уверена, она и есть Сновидица, превращенная Бездной… в одну из ее детей.

— Должно быть, так на нее подействовал ритуал, — глухо сказал отец.

Сейчас плененные Скользящими Венетри колдовали над Дрессировщицей, делая все возможное, чтобы развеять самой Бездной насланные на нее чары. Наблюдая за тем, как Тревор Таррел и его приспешники-Венетри, пытаясь выторговать свои драгоценные жизни, корпят над телом спящей Сновидицы, Алексия не могла сдержать презрительной усмешки.

Скользящие и Венетри вдруг в одночасье поменялись ролями. И охотники стали жертвами.

— Папа, мне о стольком нужно тебе рассказать! — качая головой, воскликнула Алексия, когда они с Эбби остались наедине с отцом.

— И мне, милая.

— Ладно, начнем с главного. — Алексия сцепила руки. Она обязательно расскажет отцу о том, как нашла его, как встретилась с Джувенелом и остальными Скользящими… но потом, когда во всем разберется. — Ты говоришь, что провести обратный ритуал может только Сновидица, потому что именно она провела ритуал, положивший начало Слиянию… Но откуда ты знаешь обо всем этом? Сколько себя помню, ты никогда не рассказывал мне о ней.

— Эбби, милая, сходи, пожалуйста, к Дани, и принеси мне ее чудесный травяной чай.

— Хорошо, папа, — послушно отозвалась Абигайл. Слезла с коленей отца и, на ходу вытирая мокрые щечки, вышла из комнаты.

Алексию насторожила перемена в голосе и в выражении лица отца.

— Потому что я не мог рассказать тебе всей правды. Нет, снова ложь — мог, но не нашел в себе сил. И прошу прощения за это.

— Правды о чем, папа? — медленно спросила она.

— Слияние вызвала не Сновидица. Точнее, не только она. Я был одним из тех… одним из пятерых, кто провел ритуал. Кто, пусть и не по собственной воле, а по незнанию, породил Слияние Альграссы и Бездны.

Алексии казалось, что небо рухнуло на землю. Ее отец все это время лгал ей… впрочем, неудивительно: кому захочется признаться в ответственности за жизни десятков или тысяч людей — или сколько их погибло с момента первого Слияния? Никто не считал, потому что говорить о подобном было не принято.

— Твоя мама заболела еще до рождения Абигайл. Никто из врачей не мог понять, в чем дело — она просто медленно угасала. Я приглашал лучших знахарей из самой столицы, опробовал на Эльзе самые новейшие препараты и даже траволечение. — Отец горько усмехнулся. — Будто это бы могло ей помочь. Я цеплялся за любую соломинку, за любую возможность ей помочь. Я очень любил твою маму, Алексия, безумно ее любил.

— Я знаю, — тихо ответила она.

— Почти двадцать лет тому назад люди еще видели сны. И в одном из этих снов мне привиделась она, Сновидица. Я никогда не спрашивал ее имени, а она его и не называла, предпочитая именовать себя именно так. Милая девочка, чуть старше, чем Эбби сейчас, она говорила так, будто перед ней открылась вся мудрость Вселенной. А, возможно, так оно и было. Она нашла нас, четверых, чьи души или тела были искалечены. Она находила нас по нашим снам, по самым потаенным грезам, безошибочно угадывая в нас отчаявшихся, сломленных людей, готовых пойти на все, лишь бы изменить свою жизнь или жизнь близкого человека. Сновидица рассказала нам о том, о чем я поведал тебе в дневнике: о мире, полном магии. А магия в тот момент означала для каждого из нас, четверых, избавление или же спасение. Сновидица говорила, что нужна лишь малость — открыть брешь между двумя нашими мирами, чтобы призвать магию в Алырассу. Раз за разом она открывала мне тайны Бездны. Она говорила на языке этого мира, знала все его секреты — о Бьянмарне, о Иннисе, об Эльсбре, о храме Аласкапар, о руинах в пустыне Асхарандж, и в какой-то момент я даже решил, что она снизошла к нам из этого мира. И в какой-то момент, отринув все, чему меня всегда учили, я поверил ей. Поверил в то, что призвать магию в Алырассу — возможно.

— И с помощью магии хотел вылечить маму, — прикрыв глаза, прошептала Алексия. Кто бы мог подумать, что роковой шаг, на которых его толкнуло желание спасти любимого человека, приведет к таким катастрофическим последствиям…

— Тогда это казалось мне единственным выходом, — устало сказал отец. — Пойми, милая, если бы кто-то из нас хотя бы допустил мысль, что Бездна отныне станет нашим вторым домом, мы ни за что бы не пошли на такое. Мы знали, что Бездна опасна, но хотели лишь одного — вытянуть магию из другого мира в наш мир. Сновидица собрала нас четверых вместе, в ее собственном сне — пятерых, включая ее саму. И сон этот был о Бездне. У каждого из нас в руках был ее камень — часть принадлежащего Сновидице артефакта. Часть пресловутой Печати Силы, которую этим ритуалом она намеревалась вновь сделать цельной, ведь Печать и ее магия — и есть два ключа для образования бреши между мирами. Все это казалось странным и нереальным. Я не знаю, как это ей удалось, знаю лишь одно: благодаря своему дару, Сновидица сумела преодолеть грань между сном и реальностью. Добыв Печать Силы и собрав всех нас там, в Долине, она сделала ритуал, проведенный во сне, реальным.

— Но что-то пошло не так, — глухо произнесла Алексия.