Расстрелянный парламент - Анатолий Грешневиков

То, что иностранные спецслужбы заинтересованно отнеслись к действиям Ельцина, нас нисколько не удивило. Западу не нужна сильная Россия. Они давно поддерживали реформы, направленные на развал экономики, на уничтожение русской культуры.

Отсюда и все обвинения прозападных газет в фашизме. «Московский комсомолец» так и пишет – до суда и следствия – Баркашов «главный фашист». Мы, депутаты, конечно, фашисты помельче. Когда я несколько раз выступил в защиту национальных библиотек, кинематографа, книгоиздания, в защиту русских песен (на экранах телевидения сплошное засилье западной масскультуры), то меня тут же назвали фашистом. Значит, если ты поднимаешь голос в защиту своей культуры, духовности – то ты националист, фашист, антисемит, черносотенец. После таких обвинений стало ясно, почему бурбулисы, шахраи, Шейнисы, глебы Якунины и вся эта антироссийская политика выступают за расстрел парламента, стало ясно и то, почему они клеют всем ярлык «фашизма». Почему я должен теперь верить, что Баркашов – фашист? Говорят, у них знак на рукаве фашистский. Но этот знак всего-навсего – восьмиконечная Звезда Богородицы, издревле почитаемая на Руси. Ее можно встретить и на иконе, и в орнаменте вышивок русской национальной одежды.

Как у каждой организации, у них свои законы, правила, свои проблемы. В нашем РОСе точно так же – у нас своя жизнь, своя программа; разделяете ее – можете вступать в наши ряды. Для всех организаций и партий есть одно право на существование – жить в ладу с Законом.

Ни одного российского закона баркашовцы не нарушили. Желание антироссийских и антипатриотических сил – устранить РНЕ их эмоциональные обвинения, есть всего лишь эмоции и желание не иметь сильного противника, который бы смело говорил о проблемах русского народа. Но ведь крик души не есть нарушение Закона?!

* * *

Ко всем партиям и движениям у меня сдержанное отношение, тем более, никто их не заставлял приходить на баррикады, они по собственной воле прибыли – и было бы глупо нам, депутатам, в заточении и среди спирали Бруно, проводить отбор…

* * *

При обстреле Дома Советов гибли прежде всего врачи. Они бегали под пулями и спасали раненых. По бегающим и стреляли.

Среди убитых – фельдшер из Самары – Павел Александрович Шлыков. Он никогда не держал в руках оружие, он спасал в Белом доме тех, кто истекал кровью.

Около «Останкино» ходил врач с палочкой… Он вытаскивал из-под огня раненых, его заметил снайпер – и выстрелил прямо в голову.

Много погибло их, верных клятве Гиппократа. Бурбулисы, герберы и Шейнисы любят рассуждать о фашизме, так что же такое фашизм, если убийство врачей, изуверское убийство, не есть этот самый фашизм?! Неужели фашизм – перевязывание раненых?.. А убийство врачей – героизм?!

* * *

Народ прорвал у мэрии милицейские заграждения. По безоружным открыли стрельбу, люди стали падать замертво… И тут еще двинулись БТРы. Сейчас начался бы повальный расстрел. Но с баррикад поднялся священник – и смело двинулся навстречу БТРу. Он встал перед лобовой броней. Экипаж долго размышлял: давить или не давить. Струсили. Машина отъехала, раздавила заграждение из «поливалок» и скрылась за стадионом.

* * *

Плакал старик у костра… Спросил, что случилось?.. Он рассказал о гармошке, которую всего лишь в единственном экземпляре сделал какой-то деревенский мастер. Ночью гармонь сгорела.

* * *

У одного костра, где более всего многолюдно, главный дежурный – Сан Саныч. Он – испытатель автомобилей. Ополченцы его любят, ибо вряд ли кто кроме него может без передыху рассказывать по 100 анекдотов за сутки.

В отряде Сан Саныча мало военных – тут артисты да писатели. Физик Сережа еще. Ребята завидуют соседям: в том отряде половина дежурит, половина отдыхает. Зато среди сорока ополченцев – десяток Сереж. Их так и прозвали – батальон «Сережа».

…В первые дни их били дубинками. А потом – на них пошли бронетранспортеры!

* * *

Где-то среди ополченцев на баррикадах мой земляк, друг, поэт и фермер Сергей Коржиков. Еще один Сергей. Он всегда был за Ельцина… Но когда меня околючили проволокой и окружили в Белом доме войсками, он приехал из далекого Борисоглеба, из своей деревни Иваново-Рудаково, спасать меня. Увидел на улицах фашизм Ельцина – и перешел на нашу сторону, встал на баррикады.

* * *

«Литературная Россия» о батальоне «Сережа»:

«Рядом уводили маленьких детей. Они-то здесь откуда? Стояло несколько бутылок, – видимо, с бензином. Но какие бутылки, когда идет перекрестная стрельба… Когда трассеры проносились над площадью. Когда БМП – десятки, и они, уже протаранив все, окружали на ходу Дом Советов. Рядом стоял майор с петлицами летчика, из глаз текли слезы.

Я видел, что мои, несчастные, на Горбатом мосту что-то бросают в дико ревущие БМП. Без толку. Вдруг крик: «Сан Саныча убили!!!» Это моего-то?!! Его несут на одеяле по той стороне улицы.

Больше не могу. Зарыдал, колени подкосились.

Подбегает Паша, молодой строитель: «Вставай, Николай Иванович, пошли!»

За углом лежит на земле Сан Саныч. К нему не подойти, потому что вокруг два десятка человек.

– Скорую! Скорую!

– В спину… Без сознания. Все! А я жив. И ребят добивают.

– Пойдем туда, – тащит Паша, – пойдем быстрее».

* * *

Сан Саныч выжил… У него прострелено бедро.

* * *

Сергей Бирюков приехал в Москву за вещами для детей – у него их четверо. Услышал про государственный переворот. Пошел сразу защищать Конституцию. Уберечь страну от разрушителей-реформаторов больше некому, потому он, монтер из Мурома, и решил записаться в ополчение, сражаться за лучшую долю.

Рядом с ним – ветеран войны. Брал Берлин, освобождал Украину, Польшу, Чехословакию. Теперь выступил против Ельцина. У костра сидят: художник В. М. Толмачев, работник газового хозяйства столицы А. М. Авдюков, радиоинженер Д. И. Фадеев.

Ученых очень много на баррикадах. Они заявляют, что выступают против уничтожения науки и культуры, против утечки «мозгов».

На баррикадах – певица Тамара Картинцева. Чудный голос, оказывается, она пела во Франции!

* * *

«Моя родина – Советский Союз» – заявляет ополченец Сабир Досмагамбетов. А вообще-то он родом из Актюбинска.

* * *

Кандидат технических наук, заведующий лабораторией одного из академических институтов Сергей Никитин подошел к воинским частям, окружавшим Дом Советов и угрожающим баррикадникам. В роду Никитиных есть военные. Вот он и хотел узнать: есть ли среди военных верные присяге?.. Или приказ начальника превыше всего?!

Оказывается, понятие «присяга» давно не существует.

* * *

Баркашовцы были совершенно никому неизвестны. И вдруг – только и разговору в прессе – о фашистах-баркашовцах. Они явили себя организованной силой, у них много аналитиков, есть доступ к важной информации. Откуда и что – мне неизвестно. Но то, что о них так много говорят, означает одно – измазать весь парламент красно-коричневой краской. Все та же «дезинформация», чтобы запугать народ…