Не пара - Nata Zzika

— В Италию?

— Куда получится, где работу найду. Ладно, мама, поздно уже, рада была тебя услышать! Крепко обнимаю и целую, береги себя! Пока!

— И ты береги себя!

Никита несколько раз прослушал разговор: ну, наконец-то, есть зацепки! Заказчик будет доволен. А если получить распечатку разговоров со второго номера, заблокированного, то информации станет еще больше. Единственно, для этого требовалось больше времени и больше денег, поэтому детектив решил, что до разговора с заказчиком сам инициативу проявлять не будет. Входящий номер он тоже зафиксировал — звонили из Феодосии, и если подсуетиться, его тоже можно на прослушку поставить. А пока он отправит Морозову запись разговора объекта с матерью и будет ждать дальнейших указаний.

После разговора с Земовым Владислав доехал до дачи и почти два часа просто сидел, положив руки на руль и откинув голову на подголовник.

Напряжение последних дней потихоньку отпускало и кусачая боль, казалось, надолго поселившаяся в висках, потихоньку сдавала позиции.

Земов мужик слова, уважает честность, и терпеть ненавидит ложь в любом ее проявлении! Об этом Влад давно слышал от разных людей, но все равно, идя ва-банк, осознавал, насколько рискует, все-таки, единственная дочь. Надо же, оказывается, он все знает о похождениях Марины и смотрит на это сквозь пальцы! Нет, как он сказал? — приглядывает и если ее жизни и здоровью ничего не угрожает, то не вмешивается. С ума сойти, он бы так не смог.

Влад вспомнил Катюшку и неожиданно почувствовал, как в груди разливается тепло — его девочка. Совсем-совсем его, родная капелька, смешной человечек, такой искренний и открытый!

Блин, он что, скучает, что ли? Аська, ну, мы и дураки же оба. Он, конечно, дурак в квадрате, потому что мужчина, с него и спрос больше и ответственность выше, обязан был предусмотреть и сберечь.

Какое счастье, что Кате до кавалеров еще лет десять расти, а если он постарается воспитать в правильном ключе, то и все пятнадцать. Влад поймал себя на мысли, а вдруг когда-нибудь его Катюша встретится вот с таким, как он сам? И тот будет ее гнуть и строить, гадости перед приятелями наговорит, условия ей поставит? Что-то звериное заворочалось внутри при одной этой мысли нет, он не допустит такое! Говнюку просто ноги повыдергивает и отпустит… С десятого этажа головой вниз.

Ладно, хватит сидеть, надо в душ и спать, утро вечера мудренее.

— Владик! — обрадовалась Татьяна Николаевна. — Уже освободился? Сейчас ужинать будем!

— Нет, мама, спасибо, я не голоден.

— Но как же, нельзя ложиться на пустой желудок! У меня все готово!

— Нет, я спать, очень устал. Не обижайся.

Как добрался до кровати, он и не помнил толком, его будто выключили.

Утром проснулся совершенно отдохнувшим и счастливым — сон приснился, такой, необыкновенный, очень правильный сон!

Только успел умыться, как позвонил отец.

— Влад, ты у матери?

— Да. И тебе доброе утро.

— Ты какого хрена к Земову сунулся? Да ты понимаешь, что он теперь с нами может сделать?

— Не ори, — спокойно ответил Владислав. — Тебя никто в койку силком не тянул, нашкодил — убирай сам. Анатолий Викторович предложил за его счет слетать в Берлин, сдать анализы, если подтвердится, что ребенок не наш, мы будем свободны от любых обязательств. По-моему, прекрасный выход из ситуации. Он же говорил уже с тобой?

— Говорил, — пробурчал отец. — Давление поднялось, так перенервничал.

— Давление поднялось — это не страшно, — подколол Влад. — Главное, чтобы кое-что другое на кого попало не поднималось, а давление мы вылечим, не волнуйся!

— Ты еще ёрничаешь!

— А что, плакать, что ли? Хотя, повод есть — родной отец пытался сыном собственные грешки прикрывать.

Ты что, не понимаешь, что с анализами этими я буду загнан в угол?

— С чего ты взял? Во-первых, сначала получим результат, потом паниковать будешь. Во-вторых, если Земова устроит зять одного с ним возраста, то просто разведешься с мамой и женишься на Мариночке. Или живите втроем, мама же ее так любит!

— Влад, ты забываешься!!

— Нет, отец, это ты забылся, когда пытался подложить под меня свою любовницу, а когда не вышло, принялся шантажировать, заставляя жениться на ней и прикрыть твой грех. Я не настолько наивный и не настолько себя не люблю, чтобы пожертвовать своей жизнью ради чужого спокойствия.

— Владислав, я тебя по миру пущу! Не получишь ни копейки!

— И не надо, у меня свои деньги и бизнес есть. Обойдусь без тебя, — отрезал Влад. — Ты все сказал, а то у меня тут вторая линия разрывается.

— Сын, подожди, я не хотел ссориться. Прости, вырвалось. Давай встретимся и поговорим спокойно!

— Приезжай на дачу.

— Нет, там мать не даст поговорить, будет трещать, достанет.

— Отец, сколько вы женаты?

— Что? Причем тут это?

— Просто ответь.

— Двадцать семь… нет, двадцать восемь лет. А что?

— Ты, когда женился, маму любил?

— Ну, как сказать… Нравилась она мне, да. К чему ты это спрашиваешь?

— Гулять от нее сразу после свадьбы начал или какое-то время побыл примерным мужем?

— Влад, я не понимаю, какое это имеет значение, и с какой стати ты с меня требуешь отвечать на личные вопросы?

— Ну, ты же пытаешься руководить моей личной жизнью, почему бы мне не интересоваться твоей?

— Все, хватит, так мы ни до чего не договоримся. Давай, встретимся и все обсудим, как взрослые люди.

— Я не поеду в Москву, хочу просто отдохнуть без разъездов хоть один день.

— Хорошо, я через полтора часа сам приеду, только придумай матери дело, иначе она нас ни на минуту не оставит.

— Хорошо.

Владислав отключил телефон и задумался — ну, и о чем отец хочет поговорить? Влад ясно дал понять, что жениться не намерен, и отстранение от семейного бизнеса его не пугает от слова «совсем». Тем более, Земов в курсе и как только будут готов результат в немецкой клинике, оставит Морозовых в покое. А, да ведь отец не знает, что один тест уже проведен и ребенок не его. Точно, как он забыл, что Анатолий просил ничего отцу не рассказывать, дескать, сам с ним переговорю. Видимо, придержал информацию, ладно, я тоже не стану распространяться. Пусть отец понервничает и на своей шкуре попробует, каково это, когда кругом обложили, и от тебя ничего не зависит.

Да кто же там долбится? О, Никита, неужели, новости из Энска?

— Да, слушаю.

— Доброго утора, Владислав Александрович! Вам удобно разговаривать?