Послушная одноклассница - Ими Ви

— Мия, я… знаю, это может быть не выход, но ты… ты посмотрела буклеты о новой школе? — Я нетерпеливо откинулась на спинку стула, напор мамы поутих, но она быстро оклемалась и продолжила. — Мне Лёня рассказал, мы с ним обсудили, школа хорошая, скоро выпускной класс, непростой, нагрузка прибавиться, нужно себя поберечь, а там… есть все условия для учебы.

Как я удержалась, чтобы не закатить глаза, чтобы не наорать, не знаю. Не знаю… Но обидные слова всё равно слетели с губ.

— Мама, у тебя всё хорошо? Что за свинью ты мне подкладываешь?

— Мия! — Предупредительная строгость.

— Разве не так? Я не хочу переходить в другую школу. Пусть она будет хоть самой лучшей на планете!

— Мы хотим, как лучше. Мы же видим, как тебе сложно, ты не привыкла к такому…

— Да, ты права, я не привыкла оправдываться, когда мне не верит собственная мать! — Не выдерживаю, перебиваю.

Да, не положено. Да, невоспитанно. Да, всё это да! Хоть сто тысяч раз да, назад не переиграю!

Бурный поток несёт меня всё дальше, мимо всевозможных спасений, ограждения, мимо того крепкого дерева, что склонилось у самой кромки воды, свесив свои ветки над самой её гладью. Мама могла бы стать таким деревом, спасти, протянуть веточку, но подул ветер и расчесал крону, не давая помочь мне.

— Мия! Как ты так можешь?

— Ты предала меня тогда, сразу не поверив, что ничего ужасного и распутного не произошло, что никакого разврата не было. Ты и сейчас меня предаешь! А я всё время переживаю, как бы тебя не огорчать, как бы меньше хлопот принести, как бы не обидеть, не припомнить, не задеть за больное.

Не замечаю, как повышаю голос, как он становится всё громче и громче.

— Остановись! Не заставляй меня пожалеть, что мы не позволили поставить тебя на учёт! — Понимает, что сказала и замолкает. Поджимает губы.

Воздух вылетает из лёгких. Пожалеть за то, что не упекли в…

Закрываю лицо руками. Они опять ледяные, подушечки ничего не чувствуют, хотя я изнутри ощущаю, как горит мой лоб, как раскален он.

— Мия, я не хотела. Не то хотела сказать, просто ты такое наговорила…

Поднимаю голову, смотрю маме прямо в глаза, облизываю губы, чтобы сказать напоследок. Нужно что-то выговорить.

— Спасибо вам. — Говорю шёпотом, бесстрастно, но не холодно.

Поднимаюсь со стула, убираю посуду в посудомоечную машину.

— Мия? — Мама попыталась остановить, у двери оборачиваюсь.

— Я правильно поняла, что вы не пустите меня завтра в лицей?

— Да, конечно, ты ещё не…

Недослушав, разворачиваюсь и выхожу из кухни.

Поток воды унёс далеко от могучего дерева, по скользким камням, по пенистым завиткам. Он не в силах разбить спаянное, развязать накрепко завязанное. А нас разделил и не заметил.

Иллюзии может и не до конца упали, но потрескались. Купол перестал быть непроницаемым. Раньше я бы многое, я бы всё отдала, чтобы снова его закрасить, чтобы подлатать. Сейчас — нет.

Я не знаю, что такое любовь. Я не уверена, что умею любить. Даже родных. Может я вообще ничего не умею. Как там… Точно: «Не человек, а двуногое бессилие…»

Поднимаюсь в свою комнату, плотно закрываю дверь, но понимаю, что это ненадежно, я ведь теперь под неусыпным контролем. На особом счету, а состояние — в особой книге учета.

Нахожу в тумбочке шпильку и вставляю её в замок, с трудом, но получается обмануть его механизм, уха касается такой нужный щелчок. На всякий пожарный шпильку не вытаскиваю, так спокойнее.

Только когда заперлась и вернулась к своему столу, поняла, что телефон забыла на кухне. Чуть не расплакалась от досады, вот держалась-держалась, а такая мелочь срывает все планы.

Но спускаться обратно точно не вариант. Что ж, ладно, придется в кое-то веки достать свой ноут. Уроки-то у нас к интернету не привязаны, а вот соцсети родимые да почта — это да.

Даже не помню, куда запрятала эту железяку. Не очень люблю всё большое, вот телефон в самый раз. Ага, только не нужно было тогда раззявой быть, Мия!

Такое странное состояние, хочется всё и сразу, переделать все дела, выучить все уроки на день, на неделю вперед, если бы была такая возможность. Загнать себя до потери пульса, чтобы потом не зря сумасшедшей считали!

Порыскав по всем полкам, шкафам, всё-таки нахожу ноут. Лежит красивый такой, давно нетронутый да под грудой учебников. Эх, лишь бы выдержал нагрузку, лишь бы не приплыл.

Вместе с ним вылетает что-то металлическое и маленькое. Только посмотрев поближе, распознаю флешку. Такая миниатюрная, как чип. Хм, не припомню у себя такой. Ладно, будет время, посмотрю, что хранит этот необычный лилипут.

Поднимаюсь с колен и возвращаюсь к столу. Убираю всё лишнее, чтобы уместить ноут без дискомфорта. И только когда включила его, а экран встретил красочным пейзажем, понимаю, что вместо уроков непроизвольно выбрала соцсети. И что я там ожидаю увидеть…

Восстанавливать страницу в вк пока не планирую, оказывается, и без неё есть на свете жизнь, отвечать одноклассникам на их душещипательные письмеца тоже нет настроения. Но повод находится сам с собой, когда на почте замечаю письмо с предупреждением.

Была выполнена попытка входа с другого компьютера… Странно. Что это всё значит?

Перечитываю письмо раз пять. Точно! Это же, это же в тот момент, когда мой телефон пиликал, а я самозабвенно болтала с одноклассниками. По времени вроде то.

Только не это… Получается, я сама могла предотвратить взлом страницы, прочитай вот это сообщение. Сменила бы пароль, обезопасила бы себя. Да… Вот уж точно, сопливых вовремя целуют!

Так, окей, уже свершилось. Нужно теперь разгребать, что есть. На ноуте обнаруживается Телеграм, скаченный ещё давно, как сейчас он кстати. Обновляю приложение до последней версии, вхожу, удаляю сразу все переписки с совестливыми. Не так, конечно, их и много, но пусть и эти глаза не мозолят и лишний раз меня не злят.

Захожу в «звонки». Незнакомых номеров не так уж и много, поэтому открываю переписку с нужным и без промедления набираю сообщение. Важно долго не обдумывать, иначе ещё сама себя отговорю.

«Есть на примете хороший программист, айтишник или хакер?»

Ответа прям так сразу точно не жду, поэтому закрываю переписку. Но, как ни странно, сообщение от друга Эндшпиля прилетает.

«Есть. Но за так не пашет.»

Ожидаемо. Вполне. Знаю, что на карточке, которую мне выдал отец денег прилично. Но брать их не хочу. Нужно самой, я должна сама себя вытащить. Вышвырнут на улицу или в новую школу, и буду беспомощным котенком пищать? Ну уж нет. Все жданы съедены, есть только своя рука, своя голова и своё сердце.