Опиум - Лидия Сивкевич

– Мы едем на переговоры в ангар, Рит. Хочешь помёрзнуть и послушать про цифры?

– Хочу, – он удивил меня, не сказав категорическое «нет». – И хочу быть в курсе этого направления.

Даниил только сейчас поднял на меня взгляд и ничего не ответил. Всё же в его глазах вращались мысли, пока мужчина укладывал пистолет в кобуре.

– Разве не понимаешь? – наконец, заговорил он. – Это не дипломатическая встреча. Произойти может то, что тебя напугает.

– А что, по-твоему, может меня напугать? – я зевнула и посмотрела на настенные часы. Чёрные стрелки сложились в 6:30 утра.

– Рита, – он закончил сборы, снял с вешалки куртку и направил на меня серьезный взгляд, – некогда сейчас разбираться в личном.

– Княшич, – неожиданно для себя самой назвала его я, – ну что ты заладил? Я уже повидала рядом с тобой немало. Ты уже видел меня всякую, и всё ещё считаешь меня хиленькой деткой.

Мужчина глянул на меня ни то со злобой, ни то с пониманием моей правоты.

– Как хочешь, – сказал он, направляясь к выходу, – только не смей потом жалеть. На тебя и так свалилось слишком много нового за последнее время.

***

Одна машина с людьми осела у въезда. Остальные три миновали серый забор и кротко встали вдоль ржавых стен ангара.

Я держалась спокойно и уверенно. Шагала за Князем, чуть позади, рядом со мной шёл Никита, по сторонам отрепетированной цепью маршировали охранники. У клуба я не знала, как много людей будет присутствовать, теперь же сосчитала. Не беря в расчет полную машину с людьми у забора и такую же на парковке, охранников было шестеро.

В распахнутые ворота ангара задувал ветер, вместе с собой бросаясь в лица мокрыми хлопьями снега. Пройдя на середину, все заняли свои места: Князь стоял в центре, рядом по правую руку от него находился Волохов, по бокам от них заняли посты двое «ножей».

– Вадим, Саша, – Князь обратился к охране и жестом указал для них объект. Мужчины послушно встали у меня за спиной. Оставшиеся два человека заняли позицию в самом начале ангара.

Спустя минуту охранник, стоящий возле Даниила, прижал руку к гарнитуре и внимательно вслушался, затем произнёс:

– Одна машина.

Князь не пошевелился. Никита тихо выругался и, глубоко вздохнув, стал пальцами постукивать по бедру. Я мало что поняла, но тоже набрала полную грудь воздуха. Пахло сырым металлом, грязью и зимой. В ангар вдруг нырнули лучи пробившегося утреннего солнца и подсветили парящие снежинки.

– По тепловизору в салоне трое. – Снова заговорил охранник с гарнитурой. От входа послышался шелест колес по грязи. – Гонец. – Добавил спустя минуту мужчина. Никита чертыхнулся и бросил взгляд на спокойно стоящего Князя.

В ангар вошёл мужчина. Одет он был донельзя просто: серая дутая куртка, из-под которой любопытно выглядывал ворот белой рубашки. На коротеньких косолапых ногах висели брюки, не способные скрыть кривоту, и ботинки, военные, повидавшие жизнь. Я до последнего не хотела вглядываться в лицо этого человека, но он остановился в лучах восходящего солнца и нахмурился от света.

– Что решил твой босс? – как бы невзначай спросил Волохов и сделал шаг вперёд.

– То, что и должен был. – Ответил мужчина. Его дружелюбное лицо казалось приятным, но с каждой секундой на карие глаза набегала усмешка. – Как вы понимаете по его отсутствию – ответ отрицательный. Цена неоправданно завышена. Нет никакого смысла доверять вам. Нет доверия. – Он поджал тонкие губы, совсем спрятав их во рту.

– Доверия? – переспросил Никита и отшагнул назад. – С нашей стороны ни разу не проявлялось неуважения. Все условия выполнены! Так чем же мы не заслужили доверия?

– Я всего лишь посыльный. – Мужчина растянул губы в улыбке и выжидающе смотрел на Князя.

Я видела лишь затылок Даниила, но чувствовала, как через его спину сочилась ярость. Я думала, что же кроется за такими, безобидными на первый взгляд, переговорами.

Всё, что я знала о бизнесе с китайцами – они только недавно начали сотрудничество с Князем и были золотой рыбкой. Чтобы прийти к соглашению, Даня много раз шёл на уступки, не считая это слабиной, но теперь, когда азиаты обесценили его добросердечность, я могла только представить, как пострадала его гордость.

Князь, сцепив в замок руки за спиной, заговорил:

– Ты дословно передал информацию? Твой босс сказал именно так? Он не доверяет мне?

– Именно так, слово в слово. – В подтверждение своих слов мужчина утвердительно кивнул головой.

– Ты родственник? – поинтересовался Даня.

– Боссу? – удивлённо вскинул бровями посыльный. – Нет.

– Сколько лет ты ему служишь?

– Я работаю, – позволил себе исправить мужчина, – на его семью больше пяти лет.

Княшич медленно расцепил руки и спрятал их от меня перед собой. Стараясь не подавать виду, я нервно сглотнула, ведь уже тогда поняла, что будет дальше.

– Он ждёт тебя сейчас, верно? – скорее заключил, чем поинтересовался Князь. – Ждёт, как своего доверенного гонца, чтобы ты в подробностях рассказал ему об эмоциях на моём лице.

Улыбка сползла с лица мужчины. Его взгляд опустился ниже и сделался испуганным. Спустя секунду прогремел одинокий выстрел. Послышался шум с улицы, но его тут же пресекли ещё два хлопка.

Единственная мысль, которая поселилась в моей голове в то мгновение: пистолет стреляет громко даже с глушителем. Да, ощущения, что через барабанные перепонки вытекает кровь, как при обычном выстреле поблизости вы не почувствуете, но лёгкий шорох, который издает заглушенное оружие в кино – миф.

Какими бы ни были тяготы моей прошлой жизни, но прежде на моих глазах никто не умирал насильственной смертью. Моя мама долго уходила, я была с ней от начала болезни и до последнего хриплого стона предсмертной агонии. Это было страшно, тяжело, но это было другое. К смерти нельзя подготовиться, даже если этому предшествует болезнь, но это будто бы правильный порядок вещей. А как смириться со смертью, которая настигла человека внезапно?

Никита Валерьевич дёрнул головой, глянул на Князя удивлённо, но не посмел издать ни звука. Затем его взгляд переместился чуть правее, на меня, стоящую за спиной Даниила.

Следом и сам Князь повернулся ко мне и сверкнул веками. От его раскалённого взгляда из меня испарился шок, Даня будто вытянул из меня ступор. Уже потом, спустя время я поняла, что всего лишь увидела в этом взгляде человека, которого любила, а потому и забыла о его жестокости.

Всё же мне захотелось кинуться к машине и спрятаться, оказаться как можно дальше от этого места, от холодеющего тела на ледяной земле. Но обведя взглядом всех присутствующих, я поняла, что сбежать – значит сознаться в слабости. Причём, не