Сильнее магии - Аманда Квик

– Согласен с вами, – кивнул он. – Кстати, есть и еще одно подтверждение этой теории. Несмотря на то, что все приятельницы мисс Стабтон сходятся во мнении, что у нее были богатые любовники, некоторые из них считают, что она заводила их, чтобы угодить Делбриджу.

Рука Леоны застыла на голове Фога.

– Но к чему джентльмену желать, чтобы его любовница имела связи с другими мужчинами? – удивленно спросила она.

Виктория презрительно фыркнула.

– Когда вы проживете столько же, сколько прожила я, мисс Хьюитт, вы поймете, что, когда дело доходит до подобного, не бывает конца всевозможным извращениям, – проговорила она.

Леона заморгала и покраснела.

– Святой Господь! Вы хотите сказать, что Делбриджу мог доставлять удовольствие тот факт, что его любовница и другой мужчина… – Она осеклась, взмахнув рукой в знак того, что не может договорить предложение до конца.

– Что его светлости нравилось наблюдать за своей любовницей, лежащей в постели с другим мужчиной? – холодно осведомилась Виктория. – Да, именно это я хотела сказать.

Леона с трудом сглотнула.

– Как странно!

– Да уж, странно, – мрачно повторил Таддеус. – Однако в этом случае, полагаю, мы можем избавить Делбриджа от обвинений в половом извращении. Он же маниакальный коллекционер. И все те джентльмены, с которыми мисс Стабтон заводила связи, тоже были коллекционерами. – Он выразительно помолчал. – Последними ее любовниками были Блумфилд и Айвингтон.

Глаза Леоны широко распахнулись от возбуждения.

– Это те самые мужчины, которые были убиты ядовитыми испарениями, – промолвила она.

– Совершенно верно, – кивнул Таддеус. – Делбридж использовал свою любовницу для того, чтобы получить доступ к коллекциям этих двух мужчин. И именно после смерти Блумфилда стали распространяться слухи о краже камня утренней зари. Должно быть, Блумфилд был последним его обладателем, прежде чем Делбридж украл его. Калеб провел кое-какие исследования. Похоже, что Блумфилд приобрел камень около одиннадцати лет назад.

Леона застыла как изваяние.

– Тогда выходит, что Блумфилд – один из тех, кто убил мою мать, – прошептала она.

Таддеус заметил, что Фог тяжело навалился на нее.

– Выходит, что так, – сочувственно произнес Уэр.

– После всех этих лет… – пробормотала она. – Я так и не смогла разыскать ее убийцу. И вот теперь он мертв – благодаря другому убийце.

К удивлению Таддеуса, Виктория наклонилась к Леоне и похлопала ее по руке.

– Справедливость, пусть и таким ужасным образом, восторжествовала, моя дорогая, – тихо проговорила она.

– Да, – сказала Леона и быстро заморгала. – Да, думаю, это правда.

Таддеус вытащил из кармана носовой платок и, не сказав ни слова, подал его Леоне.

– Спасибо, – кивнула она, промокая глаза кусочком тонкого льна.

– Блумфилд был таким же сумасшедшим, как и Делбридж, – продолжал Таддеус. – А еще он был известен как человек скрытный, предпочитавший вести затворнический образ жизни. И факт владения кристаллом он держал в большой тайне. Но есть у меня чувство, что, по крайней мере, один из коллекционеров знал об этом.

Виктория нахмурилась.

– Ты говоришь об Айвингтоне? – спросила она.

– Да. Если вы помните, Айвингтона отравили первым, – ответил Таддеус. – Я подозреваю, что его убили после того, как он сообщил кому-то, что кристалл находится у Блумфилда. Делбридж хотел прикрыть свои грязные делишки.

Леона смяла платочек в кулаке.

– Ты считаешь, что яд им обоим дала Молли Стабтон?

– Нет, – отозвался Таддеус. – В ходе расследования, еще до встречи с тобой, я опросил прислугу в их домах. И все слуги были уверены в том, что в ночь смерти у их хозяев никого не было. Оба они крепко спали в одиночестве, в своих постелях. А проснувшись, оба сошли с ума.

Виктория кивнула: она, наконец, поняла, о чем идет речь.

– Убийства совершил кто-то, кто мог незамеченным проскользнуть в спальню и выйти оттуда, – проговорила она. – То есть человек, обладающий талантом охотника.

– Это тот самый охотник, который убивает проституток, – сказал Таддеус.

– Но прошлой ночью было совершено еще одно убийство. И пошли слухи о том, что пропала еще одна проститутка, – напомнила Леона. – Зачем охотнику снова убивать, если известно, что он работает на лорда Делбриджа?

Таддеус посмотрел на нее.

– Каждый, кто убивает женщин столь диким и бессмысленным способом, явно безумен, – сказал он. – Да, Делбридж нанял убийцу, это так, но им оказался обезумевший дьявол, который не может остановиться и воспротивиться желанию убивать снова.

Леона поежилась.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать.

Виктория скривила гримасу.

– Будь я на месте Делбриджа, я бы сильно переживала, если бы у меня на службе оказался человек с такой неустойчивой психикой, – заметила она. – Да, у охотника могут быть свои способы убийства, но, судя по коробочкам с румянами, он не может не оставлять такие вот своеобразные автографы на месте преступления.

– Кстати, если уж мы заговорили о коробочках с румянами… – вспомнил Таддеус. – Вам удалось найти магазин, в котором торгуют такими румянами?

На лице Виктории появилось самодовольное выражение.

– Разумеется! Все румяна – французские, как я и предполагала. Две коробочки были проданы в маленьком, мало кому доступном магазинчике на Уилтон-лейн. Румяна, кстати, очень дорогие.

Лицо Леоны запылало от возбуждения.

– А вам описали человека, который купил их? – наклонившись вперед, нетерпеливо спросила она.

– Покупки совершал мужчина, – ответила Виктория. – Но должна с сожалением заметить, что это не тот человек, которого вы ищете. Хозяин магазинчика сообщил мне, что у мужчины были седые бакенбарды и длинные седые волосы.

– Это могла быть маскировка, – быстро сказала Леона.

Виктория приподняла брови.

– Да, думаю, это вполне возможно, – кивнула она.

– А хозяин магазина больше ничего не упоминал? – спросил Таддеус.

– У этого человека была в руках хорошая прогулочная трость, – добавила Виктория. – Торговец восхищался ее серебряным набалдашником. Он сделан в форме головы ястреба.

Чувства удовлетворения и предвкушения охватили Таддеуса.

– Полуночный монстр сделал покупку для своей следующей жертвы, – промолвил он.

В особняке, который снимала Молли Стабтон, стояла та гнетущая тишина, какая бывает только в домах необитаемых. Таддеусу было известно о существовании людей, обладавших особым талантом ощущать и оценивать остатки физической энергии, исходившей от обитателя дома. Люди с таким талантом были в состоянии понять, какого типа и какой силы эмоции остались в стенах жилища. Но даже они, со своей удивительной чувствительностью, могли бы ощутить резонанс пустоты.