Убийство в кукольном доме. Как расследование необъяснимых смертей стало наукой криминалистикой - Брюс Голдфарб

Сначала Ли сомневалась: «Я долго над этим думала, потому что упорно избегаю приглашать на семинары посторонних. Но всё же, полагаю, Гарднер может оказаться полезен»[346].

Писателя пригласили на семинар в октябре 1948 года. Знакомство с современными методами научного расследования смертей стало для него откровением. «Группа людей, которых он встретил, произвела на него самое глубокое впечатление, вызвала по-настоящему сильный интерес», — заметила Ли[347].

Ли решительно раскритиковала книги о Перри Мейсоне.

— Ваши истории ходульны, — заявила она, — полицейских вы изображаете как невежественных тупиц, которых побеждает адвокат защиты, оправдывающий своих клиентов благодаря совершенно невероятным ошибкам полиции. Почему у вас нет книг с реалистичным описанием полицейской работы?[348]

— Если бы я писал правду, — ответил Гарднер, — книга заканчивалась бы через полторы страницы. Мне просто не верится, что люди, которых я здесь встретил, работают в полиции штата[349].

— Но так и есть, — отрезала Ли. — И чем скорее вы прекратите писать о Перри Мейсоне и о том, как полиция бегает вокруг него кругами, тем лучше.

За неделю семинара Гарднер как раз закончил еще один роман об адвокате — «Дело незадачливого жениха». Во время перерывов в занятиях писатель диктовал книгу по телефону своему секретарю в Калифорнии.

Ли произвела сильное впечатление на Гарднера. Она была «перфекционисткой во всех смыслах этого слова», вспоминал он: «Когда она устраивала свои банкеты, то тратила часы на вдумчивую организацию рассадки, цветочные композиции и программу. Думаю, ни одна деталь не казалась ей слишком незначительной, чтобы не уделить ей пристальнейшее внимание»[350].

«Благодаря своему дисциплинированному уму и логическому складу мышления, — писал Гарднер, — Ли смогла понять полицейскую работу настолько, чтобы проводить остроумный и точный анализ как отдельных дел, так и текущей ситуации в целом, а также тщательно планировать, что еще предстоит сделать».

Убедившись в важности судебной медицины, Гарднер позвонил Гарри Стигеру, издателю Argosy и еще одному члену экспертного совета «Суда последней надежды». В последний день семинара Стигер прибыл из Нью-Йорка в Гарвард, чтобы обсудить идею книги, героем которой стал бы полицейский штата или судмедэксперт, использующий последние достижения науки для расследования убийств.

«Дело незадачливого жениха» Эрл Стенли Гарднер посвятил капитану Ли. В предисловии он написал:

«Эта книга была написана при весьма необычных обстоятельствах. Последнюю часть я продиктовал, посещая в Бостоне семинар по расследованию насильственных смертей на кафедре судебной медицины Гарвардской медицинской школы.

Я давно слышал об этих семинарах, организованных под началом Фрэнсис Глесснер Ли, капитана полиции штата Нью-Гэмпшир. В полицейских кругах приглашение на семинары ценится не меньше, чем приглашение в Голливуд среди барышень, мечтающих стать актрисами…

Организатор и путеводная звезда этих мероприятий — капитан Фрэнсис Ли. Думаю, за всю свою жизнь она не упустила из виду ни одной детали. Капитан Ли реконструировала в мельчайшем масштабе (один фут к одному дюйму) некоторые загадочные преступления, с которыми сталкивалась полиция…

Работа, которую проделывает капитан Ли, изумительна. Я посвящаю эту книгу ей в качестве выражения признательности и восхищения тем, как ее разум, работающий с точностью железнодорожных часов, реализовал план профессиональной подготовки, способный сделать полицейского штата таким же компетентным специалистом, как доктор или юрист»[351].

Как только первый экземпляр «Дела незадачливого жениха» сошел с типографского станка, Гарднер подписал его и отправил Ли[352]. Книги с автографом писателя доставили также всем побывавшим на семинаре полицейским. Ли обратилась к издателю Гарднера в William Morrow & Company с необычной просьбой — прислать ей неразрезанный печатный лист с первыми тридцатью двумя страницами «Дела незадачливого жениха». «Я бы хотела сделать уменьшенную фотокопию в моем масштабе и использовать ее для изготовления миниатюрной книги для одного из моих „Этюдов“, — объяснила она. — Надеюсь, я не прошу слишком многого. Также я надеюсь получить разрешение воспроизвести эту часть книги — разумеется, не для продажи! Но, пожалуйста, не говорите мистеру Гарднеру»[353].

С энтузиазмом новообращенного Гарднер пообещал Ли написать «книгу, в которой полиция штата показана с положительной стороны»[354]. Он был готов подписать произведение собственным именем или одним из множества своих псевдонимов, например Чарльз Дж. Кенни, Карлтон Кендрейк или А. А. Фэйр. Но писатель хотел попросить Ли об одном одолжении: ему нужен был реальный опыт работы с полицией штата. Гарднер хотел провести время с полицейскими, чтобы следить за тем, как расследуют настоящее убийство, и набрать реалистичных подробностей для своих книг, и он просил Фрэнсис о помощи. Имена и другие детали писатель обещал изменить, чтобы не нарушать конфиденциальности и не рисковать судебным преследованием, а всю историю рассказать в художественной форме. «Что я по-настоящему хочу, так это узнать, как организована работа полиции штата, расследующей сложное дело об убийстве, посмотреть, как всё это устроено, и набрать сведений для основы книги, увидев весь механизм в действии», — писал он.

Ли считала, что Гарднер может быть полезен для продвижения судебной медицины, и берегла их отношения. Честная книга из-под его пера, описывающая полицию в благоприятном свете, внесла бы неоценимый вклад в ознакомление широкой публики с судебной медициной. «Началась живая переписка с Эрлом Стенли Гарднером, — сообщила она Морицу. — Я предполагаю, мы сможем убедить его написать то, что мы хотим»[355].