Какие большие зубки - Роуз Сабо
Шрифт:
Интервал:
Он обернулся и посмотрел на меня.
– Прощай, Элеанор, – сказал он.
И шагнул в ночь. Порыв ветра с грохотом захлопнул за ним дверь. Я стояла с дикими глазами, задыхаясь.
– Довольна?
Отец вышел из темной гостиной. В руке он держал бокал бренди. Напиток слегка расплескался, когда папа споткнулся, шагая ко мне.
– Он тебя не полюбит, – сказал отец. – Это не в его природе. Я пытался тебя предостеречь.
– Что он такое?
– Творение твоей бабушки, – ответил он. – Предназначенное для присмотра за детьми.
Он рассмеялся.
– Не понимаю.
– Еще бы. Тебе ли это понимать?
– Почему ты ведешь себя так с Артуром? – спросила я. – Ты женат. Ты вообще не думаешь о том, как поступаешь с мамой?
Отец издал низкий рык.
– Не суйся.
Это меня разозлило.
– Это еще почему? – спросила я. – Я всего лишь пытаюсь разобраться, стать частью этого дома, а от тебя слышу вечно одни запреты. Почему? Чего ты так боишься? – Я сделала еще шаг к нему, и он попятился, а бренди снова перелилось через край бокала и выплеснулось на пол. – Ты боишься, что я что-то выясню? Что? Что ты влюблен в него? Что ты не хочешь отпускать его после бабушкиной смерти, хотя сам он хочет уйти?
Отец отшатнулся, споткнулся и удержался на ногах, лишь навалившись на входную дверь.
– А знаешь, права была моя сестра насчет тебя, – сказал он. – От тебя одни проблемы. Лучше бы ты никогда не возвращалась.
– Папа, – сказала я, отступая на шаг. Мои глаза наполнились слезами. – Ты же это не всерьез.
Он опустил взгляд, и я поняла, что он говорил серьезно. Он боялся. Ему было стыдно. Он был такой же, как я. Я вдруг поняла.
– Ты не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, – сказала я. – Но ты не хочешь его терять.
– Я не знал, как ему помочь, – сказал отец. И разрыдался.
Мне хотелось подбежать к нему, обнять. Я поняла, что мы могли бы в этом разобраться. У нас с ним не типичная размолвка, какие бывают между отцами и дочерями, но, опять же, мы не такие, как все. Мы – Заррины.
– Мне нужно рассказать тебе кое-что, – начала я. – Почему я бросила школу.
Но папин взгляд метнулся вверх, куда-то за мою спину и поверх моей головы.
– Господи, Майлз, – сказала grand-mère с верхней площадки лестницы. – Ты что, пьян?
Он посмотрел на бокал в своей руке так, словно видел его впервые.
– Отправляйся спать, – сказала она. Отец зашагал вверх по ступенькам. По пути он метнул на меня взгляд. В этом взгляде читалось: помоги. Но теперь пришла моя очередь ломать голову, как ему помочь.
– Мне жаль, – сказала мне grand-mère, когда отец ушел. – Поверить не могу, что он так с тобой разговаривал. Что он такое говорил!
– Все в порядке, – сказала я. – Он просто был не в духе.
Grand-mère нахмурилась и покачала головой.
– Это неприемлемо, – сказала она. – Просто неприемлемо. – Что-то в ее голосе встревожило меня. Она словно приняла какое-то решение.
– Утром я поговорю с ним о случившемся, – сказала я. – Он поспит, и мы со всем справимся.
– Элеанор, милая, – сказала grand-mère. – Если тебе лучше, ты не могла бы сходить в кухню, принести мне чего-нибудь? Может, хлеба с маслом?
– Ты же позволишь мне с ним поговорить?
– Разумеется. Утром.
Я отправилась в кухню. Маргарет стояла перед раковиной. Едва я вошла, она начала стонать, постепенно поднимая тон голоса.
– Не смей, – сказала я. Она умолкла. Я отрезала ломтик белого хлеба и намазала его маслом. Когда я принесла хлеб grand-mère, та уже была в постели, под одеялами.
– Отец лег спать? – спросила я.
– Ушел. – Grand-mère жестом пригласила меня к себе в комнату. – Не хочешь войти, моя дорогая?
– Я… очень расстроена, – сказала я. И только теперь заметила, что плачу. – Думаю, мне просто надо немного поспать.
– Милая моя девочка. Надеюсь, ты знаешь, что я всегда защищу тебя от людей, которые ничего не понимают.
– Он не такой уж плохой, – сказала я. Слезы по-прежнему катились градом. – Уверена, ты его переубедила. Он больше никогда такого себе не позволит. Прошу, не будь к нему слишком строга.
– Ты очень великодушна, – сказала grand-mère. – Это мне в тебе нравится. Добрых снов, моя дорогая.
Наутро отец не появился за завтраком.
Я проверила лес, берег, даже сходила в город на почту, чтобы спросить о нем.
Вернувшись, я обнаружила отца в гостиной. Он сидел в низком кресле и читал газету.
– Папа, – сказала я, входя. – Прости за вчерашнюю ночь. Мы оба наговорили лишнего, и я…
– Ерунда, – сказал он из-за газеты. – Я только хочу, чтобы ты была счастлива.
– Но… – Я посмотрела налево и направо, и только потом села на колени перед его креслом. – Я хочу знать, что ты пытался мне сказать. Прошу, ответь, что такое Артур? Ты сказал, он бабушкино творение. Что это значит?
– Это не важно, пока ты счастлива.
– Но я не счастлива. Мне… – Я заметила, что через каждые пять слов невольно оглядываюсь через плечо. – Мне страшно, папа.
– Ерунда.
– Но…
– Я только хочу, чтобы ты была счастлива.
Я схватилась за газету и вырвала ее из папиных рук. И не смогла отвести взгляда от его абсолютно пустого лица.
Я думала, что увижу, если с ним что-то не так. Например, другой взгляд или цвет волос. Но он выглядел в точности как мой отец.
– Папа, – взмолилась я. – Скажи, что не так. Прошу тебя, папа.
– Ерунда, – ответил он.
Поначалу я испугалась. А потом разозлилась.
Я поднялась по лестнице и заколотила кулаками в дверь grand-mère. Она отозвалась не сразу.
– Элеанор, милая, – сказала она. – Я так устала. Ты не могла бы зайти в другое время?
Я подергала ручку. Заперто.
– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала я.
Она вздохнула и слезла с постели, на удивление громко ударив ногами в пол. Я услышала за дверью шелест юбок и быстрые шаги, после чего замок щелкнул.
– Хорошо, входи, – сказала grand-mère.
Открыв дверь, я увидела, что она уже снова лежит в постели. Комната выглядела немного неопрятно, нетипично для нее. Краем глаза я заметила что-то на полу, что-то черное и сверкающее на фоне яркого ковра, под краем кровати. Что это?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!