Трое - Алайна Салах

Мирон кивает.

Обними меня. Пожалуйста, обними меня на прощанье.

Он обнимает. Гладит по волосам, мягко касается губ. Мне нужно запомнить этот момент до деталей, чтобы его хватило на все его отсутствие.

— Та-а-ати… — Лена активно машет ладонями с противоположного края стола в попытке привлечь мое внимание. — Ты слушаешь, о чем я говорю?

Я смаргиваю мучительную мысль и беру подругу в фокус.

— Ты говорила, что завтра хочешь съездить в «Мегу».

— Правильно. А для чего?

На этот вопрос у меня нет ответа, потому что я думала совершенно о другом. Как и обещал, Мирон написал мне сообщение о том, приземлился. С тех пор прошли почти сутки, а мой вопрос «Как погода?» так и остается непрочитанным.

— В моем любимом обувном распродажа летней коллекции. Хочу пару туфель прикупить, — голос Лены становится требовательным: — А теперь рассказывай, что случилось. Две недели такая живенькая была, и теперь снова выглядишь как сомнамбула.

Я улыбаюсь ее боевому напору и качаю головой.

— Просто задумалась. Не бери в голову. Хочешь поехать в «Мегу» — давай поедем. И Ксюше могу предложить.

— Предложи, конечно, — уверенно соглашается Лена, откусывает печенье и начинает хитро улыбаться: — Ксюха ведь еще и на машине. Не придется мучиться с пересадками.

Я испытываю огромную благодарность ей просто за то, что она и есть, и что именно меня она по счастливой случайности выбрала в соседи. Лена моя большая противоположность — бойкая, никогда не унывающая, заражающая оптимизмом. Для меня она стала куда больше, чем человек, с которым я делю арендную плату. Про себя и в разговорах с другими людьми я называю ее своей подругой. Я не так часто и легко схожусь с людьми, но в Ленином случае все сложилось. Своей прямолинейностью она немного напоминает мне Алину, чья честность, пусть и горькая, куда ценнее вежливых, но лживых улыбок Алисы.

Допив чай, мы перемещаемся в гостиную. Лена, плюхнувшись на диван, включает свой любимый сериал, а я забираюсь в кровать и обнимаю подушку. Телефон лежит в кармане домашних шаровар, и мне то и дело приходится одергивать себя, чтобы не заглянуть в экран. Если бы от него пришло сообщение, я бы услышала. Включены и звук, и вибрация, я несколько раз проверяла.

Я даже думала ему позвонить, просто для того, чтобы убедиться, что у Мирона все в порядке, а непрочитанное сообщение вовсе не означает то, что с ним что-то случилось. Звонить я не стала, и вместо этого залезла в интернет, чтобы просмотреть сводки чрезвычайных происшествий. Возможно, он просто занят, и потому мне не отвечает.

— Переживаешь, что он без тебя улетел? — голос Лены звучит мягко, без привычных шутливости и задора.

Нет, сейчас совсем не об этом. Невольный укол разочарования, когда Мирон сообщил мне о поездке, был родом из прошлого, где мы все свободное время проводили вдвоем. Мне нужно помнить, что все изменилось. Даже если он не готов брать меня с собой — я это принимаю. А еще вчера я в очередной раз поняла, что тогда он был прав: идея работать секретарем, находясь в отношениях с ним, была глупой. За неимением потребности себя содержать, мне стоило мыслить шире. В нашу первую поездку заграницу, я испытала острую нехватку знания языка, и вместо меня с персоналом отеля и в ресторанах общался Мирон. Тогда я пообещала себе выучить английский, но благополучно об этом забыла по возвращению в Москву. Я могла бы пойти на языковые курсы. В кулинарную школу. Получить диплом стилиста, о котором мечтала на первом курсе, и от которого отказалась из-за нехватки денег.

— Нет, не переживаю. Просто скучаю по нему.

— Он ведь там с друзьями? — не отступает Лена. — Прошерсти их инсту, наверняка, на каких-нибудь фотках засветился.

Я бы соврала, сказав, что не думала об этом. Все сегодняшнее утро на работе рука тянулась открыть инстаграм Алины или Марьяна, но я себе запретила. Что я хочу там найти? Доказательство того, что Мирон действительно находится в Питере? Я знаю, что он там. Фотографии, на которых он будет с Алиной, или с любой другой девушкой? Не исключено, что такие найдутся, но даже они не являются поводом ему не доверять. Единственное ценное, что я смогу обнаружить на случайных снимках — это выражение его глаз, говорящее о том, что он тоже по мне скучает. Но лучше пусть он ко мне вернется, и все это я смогу увидеть лично. Мне нужно учиться верить.

Поборов очередной порыв заглянуть в телефон, я заставляю себя сосредоточиться на сериале.

— Это та серия, в которой героиня решает сбросить вес?

Лена хмыкает.

— Она самая. А в следующей снова начнет жрать как напуганная.

Мы смотрим телевизор до полуночи, пока Лена не засыпает на нерасправленном диване. Я встаю, чтобы накрыть ее покрывалом и возвращаюсь в кровать. Остался один день, а потом он ко мне вернется.

Половину следующей субботы мы с девчонками провели полдня в «Меге», где я старательно принимала участие в выборе босоножек для Лены и купальника для Ксюши, которая купила путевку в Турцию на закрытие пляжного сезона. Мирон по-прежнему никак не дает о себе знать, несмотря на то, что мое сообщение изменило свой статус на «Прочитано». Тревожные мысли пробиваются сквозь смех подруг и звуки непринужденного разговора, но я гоню их от себя. Не хочу выглядеть вечно понурой третьей. Не хочу сочувственных взглядов.

Домой мы приезжаем около десяти вечера. Два часа назад Мирон должен был вернуться в Москву, но от него по-прежнему нет никаких вестей.

Суббота подошла к концу, минуло воскресенье, а он так и не появился.

*******

— Ленка тебе звонила? — Ксюша появляется в дверях сразу после того, как Вера Николаевна покидает кабинет, чтобы налить себе чай. — Предлагает пойти в кино после работы.

— Да, знаю. Но сегодня без меня.

— Твой принц, наконец, вернулся?

Мои пальцы сжимают компьютерную мышь, а мозоль в левой половине груди начинает ныть сильнее. Нет, он еще не вернулся. По-крайней мере, не ко мне.

— Сегодня у меня первое занятие в английской школе. Поэтому я не могу.

Идеально подведенный брови Ксюши взлетают вверх.

— Собралась учить язык? Ты не говорила.

— Записалась вчера. Давно хотела.

— Ты молодец, Тати. Что несмотря ни на что, продолжаешь идти вперед.

В ее голосе угадывается губительное для меня сочувствие, и мне приходится выставлять защитный барьер, чтобы не пустить его в себя. Мне нужно двигаться вперед, не теряя веры. Он любит меня и никогда бы не оставил все вот так. Когда Мирон появится — появится и объяснение.

Наверное, мне следовало бы подстраховать себя и начать готовиться к худшему: к тому, что там, вдали от меня, он понял, что у нас не получится, и решил отойти в сторону. Но я задолжала ему доверие, и именно сейчас испытываю необходимость его возместить, невзирая ни на что. Мне так нужно.