Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления - Алексей Рогачев

Возникновение названия Чуксина тупика во многих работах относят к XIX веку, хотя на планах Москвы начала XX столетия он еще называется тупиком Старого шоссе, а Чуксиным стал лишь в середине 20-х годов. Но с ним все более или менее понятно. В 1916 году (и в последующие годы) домом № 3 в этом почтенном проезде владела Александра Ивановна Чуксина. Видимо, чем-то замечательна была сия дама, если ее фамилия сочтена достойной увековечения в названии целого тупика.

Меньше повезло С. И. Чувикину – обладателю владения № 2 по Ивановскому проезду. Хотя соседний Дачный проезд и получил название Чувикина, но продержалось оно всего несколько лет.

Совершенно непонятна ситуация с Пышкиным огородом. Официально это название ни в какие справочники не включалось, зато было в ходу среди местных жителей. Примитивное объяснение экзотического наименования вполне очевидно: был, дескать, здесь огород купца Пышкина, снабжавшего Москву овощами. Чтобы гипотеза превратилась в неопровержимую истину, осталось совсем немного – найти свидетельства существования как самого неведомого купца, так и его огорода.

Из краткого обзора высоконаучных трудов ученых-топонимистов следует один непреложный вывод – указанная дисциплина принадлежит к группе наук, в которую академик А. Н. Крылов включал белую и черную магию, астрологию, хиромантию, графологию, а заодно и метеорологию[134].

Коренная реконструкция наряду со старыми постройками не могла не затронуть и местную топонимику. Вместе с ветхими домишками и временными бараками ликвидировалась и запутанная улично-дорожная сеть района. Многие мелкие проезды становились ненужными в четкой системе новых, крупных кварталов, их ликвидировали. Но интересные, причудливые имена перешли на новые улицы. Так, от трех Астрадамских проездов и четырех тупиков осталась одна улица и один проезд. Исчез тупик Соломенной сторожки, но, к счастью, сохранился одноименный проезд.

А вот оживленный, имеющий важное транспортное значение Чувикин проезд стал Красностуденческим – благодаря соседству с домами студенческих и аспирантских общежитий Тимирязевской сельскохозяйственной академии. И уж конечно, это славное название гораздо более подходящее, нежели производное от фамилии ничем не примечательного домовладельца.

Зато в неприкосновенности уцелел тихий, глухой Чуксин тупик. Кстати, рядом с ним, за линией железной дороги, в начале XX века проходили две ныне исчезнувшие улочки – Восковая и Свечная. Их названия, по-видимому, можно объяснить просто – наличием какого-то маленького свечного заводика (помните мечту отца Федора – персонажа «Двенадцати стульев»?), однако они по-своему занимательны.

За Красностуденческим проездом с левой стороны от шоссе начинаются владения Тимирязевской сельскохозяйственной академии. За узкой полоской жилой застройки раскинулись опытные поля, сады, тепличное хозяйство (почти что в центре города!), за ними – чудесный лесопарк, а немного севернее – обширный учебный и научный городок академии.

Мысль о ее создании возникла в 1857 году у более или менее продвинутых помещиков – членов Московского общества сельского хозяйства. Ввиду перспективы отмены крепостного права следовало заранее озаботиться компенсациями возможных потерь путем интенсификации хозяйственной деятельности. Земледелие являлось главной отраслью народного хозяйства Российской империи, основной статьей экспорта издавна было зерно. Страна остро нуждалась в специалистах, способных поднять урожайность полей, направить российское сельское хозяйство на прогрессивный путь развития.

Начинать пришлось с азов – будущих профессоров будущей академии в 1864 году отправили для подготовки за границу осваивать достижения западноевропейской сельскохозяйственной науки. Одновременно решался и второй важный вопрос – о размещении учебного заведения. Во всей империи фактически имелось всего два крупных научных центра, где можно было сформировать достойный штат преподавателей. Питер отпал сразу: природные условия Северной столицы не слишком благоприятствовали земледельческим исследованиям. Оставалась Москва. Но размещать опытные поля и огороды в самом городе было невозможно. Решение было найдено прекрасное – устроить академию в подмосковной местности с достаточно обширными свободными территориями, но не слишком удаленной от города, чтобы студенты и преподаватели могли ежедневно добираться из Москвы на занятия и обратно (следует помнить, что единственным видом городского общественного транспорта тогда были извозчики).

Критериям отбора почти идеально отвечала богатая подмосковная усадьба с прилегающими обширными угодьями. Первоначально именовавшаяся Петровским, в эпоху своего расцвета она принадлежала малороссийскому гетману, графу Г. Разумовскому, отчего и стала впоследствии именоваться Петровско – Разумовским.

Усадьба располагала и солидным комплексом сооружений, выстроенных в основном в середине XVIII века, которые вполне можно было использовать в учебном процессе. Поэтому ломать большинство усадебных построек не стали, а лишь подвергли небольшим перестройкам. Благодаря этому до наших дней дошло несколько интереснейших сооружений, по праву считающихся памятниками архитектуры, если не первоклассными, то весьма заметными даже по московским масштабам.

В состав сформировавшегося в середине XVIII века усадебного комплекса Петровско-Разумовское входили обширный господский дом, два флигеля, замыкающие парадный двор, богато украшенные въездные ворота, небольшой павильон, почему-то именовавшийся манежем, а также поставленные прямоугольником конюшни и каретные сараи – так называемый конный двор. К западному фасаду главного дома примыкал большой парк, центральная аллея которого спускалась к пруду, устроенному на реке Жабенке.

Усадьба сооружалась в период, когда русская архитектура поворачивала от вычурного барокко к строгому классицизму, а потому основные постройки оказались несколько разностильными. Господский дом представлял собой типичный, хотя и не слишком удачный образец архитектуры раннего классицизма. Середина одноэтажного дома выделялась небольшим мезонином и шестиколонным портиком. После разорения 1812 года расширили мезонин, вместо шести колонн появилось восемь (а на парковом фасаде их поставили целых десять!). От этого дом зрительно расплылся в ширину, стал грузным и нескладным.

Въездная арка в Петровско-Разумовском и угловая башня конного двора. Реконструкция К. К. Лопяло

Парадный двор к востоку от дома, ныне превратившийся в очень приятную центральную площадь всего академического городка, обрамляли два одноэтажных служебных флигеля.

Их именуют циркумференциями, то есть постройками с дугообразными планами. На самом деле каждый из флигелей представляет собой пару совершенно прямых элементов, поставленных под тупым углом друг к другу. Вдобавок первоначально флигели соединялись собой массивной аркой, служившей парадным въездом во двор усадьбы.