Хозяин проклятого острова - Алина Углицкая

– Мне нужны особые приметы, – передразнила она хрипловатый голос ле Блесса. – Смеется он, что ли? Сам же их видел! Вот пусть и вспоминает эти приметы!

В сердцах отшвырнула корзинку и вскочила на ноги.

Вернее, хотела вскочить. А на деле поднялась, кряхтя как старая бабка, и держась одной рукой за лавку, а второй обхватив себя чуть ниже груди. Ребра все еще отзывались острой болью при каждом резком движении.

Но надо отдать должное, лечение Дока помогло. Синяки почти сошли за это время, и тугие повязки он тоже разрешил снять. Осмотрев пациентку два дня назад, Салар вообще сказал, что еще неделя – и она будет как новенькая.

Диана, понятное дело, весьма скептично относилась к его лечению. Все эти травки, припарки, отвары не вызывали у нее доверия. Она была продуктом своего времени и культуры. И верила в силу таблеток. Но здесь ей не оставили выбора. Пришлось довериться Доку и радоваться, что у него есть огромный опыт в лечении боевых ран.

Покряхтывая, она направилась к дому. Неизвестно когда вернется Ормонд, а ей не стоит терять время впустую. Он и так ходит за ней как за малым ребенком. Пора отплатить добром за добро.

Диана помнила, что утром он принес несколько крупных рыбин и положил на ледник. А она уже не раз видела, как в трактире Аньес жарит рыбу. На вид ничего сложного. Почистить, разрезать, обвалять в муке с солью и перцем, а затем на жаровню. Пять минут – и ужин готов!

Но на деле все вышло совсем не так.

Со стороны казалось, что у кухарки очень ловко получается разделывать рыбу. Но когда Диана взялась сама, выяснилось, что рыба скользкая, верткая и постоянно норовит выскочить из рук! Ее плавники колют пальцы до крови, а чешуя летит во все стороны и липнет даже к волосам.

Через полчаса мучений Диана обессилено опустилась на стул и огляделась.

Всё вокруг, включая ее саму, было усыпано чешуей. Исколотые пальцы болели. Стол был завален кусками филе, из которых она с остервенением повыдирала хребет. А в тазу лежала кучка рыбьих кишок, при взгляде на которые Диана почувствовала, что ее мутит.

И это была только первая рыба! Еще пять ждали своей участи.

– Ладно, – пробормотала она, глядя на ошметки филе, как на врага номер один. – Сейчас я тебя пожарю. Это же проще, чем чистить?

За это время Диана частенько наблюдала, как Ормонд готовит, и знала, где что лежит. Бывший капитан жил очень скромно и пищу готовил простую, без изысков: мясную похлебку, чечевичный суп, жаркое из козленка или кролика, кашу из полбы. В первые дни девушка удивлялась, почему он не ходит обедать в трактир или Дом Утех.

– Наверное, вы единственный холостяк на острове, который готовит сам, – сказала она тогда.

На что Ормонд с грустной улыбкой ответил:

– Я люблю все делать сам. Своими руками. Это помогает мне чувствовать себя… мужчиной.

– Вы и без этого настоящий мужчина, – польстила она ему со всей убежденностью. – Хотя бы потому, что не побоялись тех отморозков и заступились за меня.

Но он только покачал головой.

Когда она немного пришла в себя после беспамятства и лихорадки, то поняла, что не ощущает стыда или неловкости перед Ормондом. Она осознавала, что этот мужчина видел ее голой, обтирал тело, лечил раны, касался. Но это ее совсем не тревожило. Рядом с Ормондом Диана чувствовала себя защищенной и хотела продлить это чувство.

Никакого влечения или страсти. Только душевный покой и уверенность. Так ребенок чувствует себя на руках у отца. Да Ормонд и годился ей в отцы по возрасту, хотя был немного младше ее настоящего родителя.

А потом встал вопрос о будущем. Этот разговор завел Док в один из визитов:

– Нужно что-то решить с вашим жильем. Вы не можете здесь оставаться.

– Почему? – удивилась она.

– По острову уже пошли сплетни о вас с советником, – признался Салар, делая перевязку.

На что Диана небрежно хмыкнула:

– Кого волнуют эти дурацкие сплетни?

– Я бы на вашем месте не был столь легкомысленным. Речь идет о вашей репутации. Пусть мы изгои и отщепенцы, но на острове тоже есть правила. Проживание в одном доме незамужней девушки и холостого мужчины не одобряется даже у нас.

– Хотите сказать, что мне нужно уйти из этого дома? – напряглась Диана.

Они с Доком говорили наедине, Ормонда в тот момент не было рядом.

– Ради вашего блага, – кивнул Салар с самым серьезным видом.

– А если не уйду?

– Тогда вас будут считать падшей женщиной, и никто никогда не захочет жениться на вас.

– И это вся проблема? – не сдержавшись, она расхохоталась, но тут же заохала от боли в груди. – Ох, не смешите меня так больше, пожалуйста. Мне плевать, что думают ваши недалекие сплетники. Тем более, что я ни за кого из них не собираюсь замуж! Меня волнует только мнение Ормонда. Если он согласен, чтобы я осталась, то я остаюсь!

Диана заметила удивленный взгляд, который кинул на нее Док, когда она назвала ле Блесса просто по имени. Но ей действительно было плевать на все дурацкие обычаи этого мира. У нее своя мораль, своя этика, впитанная с молоком матери и воздухом своего мира. И она не собиралась превращаться в одну из убогих местных женщин.

В тот день Ормонд, сев у ее кровати и нежно сжав руку, просто сказал:

– Мой дом – это ваш дом, Диана. Вы можете оставаться здесь столько, сколько захотите. Если вас не беспокоят праздные сплетни, то мне тем более на них наплевать.

– Тогда вам стоит сделать вторую кровать, – подмигнула она. – Я знаю, что все это время вы спали в кухне на лавке. Думаю, ваша спина уже плачет.

Так в единственной комнате появилась вторая кровать, которую Ормонд поставил поближе к выходу. И небольшая ширма, разделявшая “женскую” и “мужскую” половины.

Но несмотря на тесноту, здесь Диане было уютнее, чем на чердаке с Тришкой или в комнате, которую ей как управляющей выделила госпожа Пьес. Там она чувствовала себя приблудой, получившей место из милости. А в домике Ормонда, впервые с момента появления на острове, ощутила покой. Словно он и правда был ее домом.

Немного посидев и отдохнув, Диана вернулась к работе. Достала муку, насыпала немного в глиняную миску. Подумала – и еще насыпала. Добавила щепоть соли и перца.

– Если мало, лучше потом досолить, – здраво рассудила она.

В печи с утра горел огонь. Нужно было лишь следить за ним и