Ангел-мечтатель - Ирина Буря

ней по грудь — развела руки ладонями вперед, пытаясь поймать мягко набегающие на них волны, зашлепала по ним ладонями, рассыпалась своим серебристым смехом, склонилась над водой, разглядывая что-то в ее глубине … и вдруг рывком ушла под поверхность.

Первый после Творца ринулся к краю просторов, но Лилит уже выпрямилась, словно ужаленная. Отфыркиваясь и отплевываясь, она повернулась к нему с выражением полного недоумения на лице.

— Нельзя пить! — выдохнула она потрясённо.

— Нельзя пить, — подтвердил Первый, переводя дух.

Она оглянулась через плечо на уходящую к горизонту темно-лазурную равнину, покрытую легкой рябью и вспыхивающую солнечными бликами и белыми барашками волн, и снова перевела озадаченный взгляд на Первого.

— Зачем столько? — спросила она, недоуменно нахмурившись, — Если нельзя пить?

— Это — не чтобы пить, — рассмеялся Первый, обрадовавшись возможности сразу рассказать ей о том, что за горизонтом скрываются еще и другие чудеса.

Она вопросительно склонила голову к плечу.

— Подожди, — бросил он ей, оглядываясь по сторонам.

Глава 7.1

На узкой полосе песчаного берега валялось много чего, вынесенного на него волнами и ветрами — до того, как ему удалось усмирить последние: подводные растения, раковины, обломанные ветви и более крупные, бесформенные куски деревьев.

Первый после Творца поднял одну ветку, подошел к краю воды, подождал, пока набежавшая волна начнет откатываться, положил на нее ветку и подтолкнул ее в сторону Лилит.

— Плыть, — показал он пальцем на устремившееся прочь от берега наглядное пособие с двумя торчащими в стороны сучками.

Лилит с интересом проследила взглядом за приближающимся к ней объектом, дернула в сомнении бровями, осторожно откинулась назад, раскинув руки … и осталась лежать на поверхности, покачиваясь на волнах и глядя в уже начинающее темнеть небо.

Через пару мгновений к нему взлетел ее звонкий, переливчатый смех, а ее саму начало сносить к берегу. Она оттолкнулась ногами, словно противясь возвращению, затем руками, затем руками и ногами вместе — и начала быстро удаляться от берега.

Первый после Творца остолбенел, даже забыв порадоваться тому, с какой легкостью она приняла созданный им мир и приобретала нужные в нем умения. Он же совсем не это имел в виду! Его первородным полагалось плыть на прочном и надежном приспособлении, образом которого должна была послужить та ветка. На котором можно было хранить запас пищи и найти место для отдыха на долгом пути к горизонту. Которое должно было служить защитой от обитателей водных глубин. А он еще столько их создал — и даже позволил некоторым питаться другими живыми существами!

— Не так! — заорал он, прыгая на одной ноге и стаскивая со второй плотно прилегающую к ней матерчатую обувь. — Не так плыть! Так нельзя! Назад! Лилит, назад!

Так он в первый раз назвал ее выбранным ею самой именем. Нарушив тем самым строгое правило Творца ничем не выделять его создания, не говоря уже об обитателях созданных им миров. Тревожно вглядываясь в скользящую над поверхностью воды голову своей первородной, Первый после Творца даже не заметил этого нарушения.

Лилит остановилась. Забарахталась на одном месте, пытаясь — по всей видимости — развернуться, и резко ушла под воду. Первый принялся стаскивать с себя тунику, запутавшись — в спешке и от непривычки — в рукавах.

Когда он, наконец, выпутался из впервые помешавшей ему одежды, Лилит уже снова была на поверхности и двигалась к берегу — лицом к нему. Первый в изнеможении опустился на песок.

Добравшись до места, где она остановилась в первый раз, Лилит — судя по движениям — стала на ноги, отдышалась, закинув голову к небу, и пошла к берегу. С каждым шагом она словно вырастала из воды, и Первый вдруг почувствовал, что хорошо, что он успел сесть.

Солнце уже опускалось к горизонту — прямо у нее за спиной, заливая ее золотистым светом. Намокшие волосы слиплись у нее за спиной, не отвлекая больше внимание от ее лица. Цветущие растения, обвивавшие ее тело в макете, съежились от холода в ледяной пустыне, палящее солнце добило их в жаркой — и они больше не скрывали ее фигуру.

Она была совершенством, каждую черточку которого Первый после Творца мог воссоздать в памяти в любой момент. Сейчас же из потока яркого солнечного света и мерцающей его отблесками воды к нему выплывало совершенство ожившее.

В макете она двигалась либо порывисто, либо замирала на месте, напоминая ему сделанные его собственной рукой эскизы. Сейчас же она словно переняла движение волн — свободное, уверенное, ничем не ограниченное.

И в каждом этом движении сквозила полная гармония с окружающим миром и чистое удовольствие от самого пребывания в нем.

Первому всегда нравилось смотреть на нее — с удовлетворением от создания истинного шедевра. Сейчас же исходящая от нее полнота жизни отозвалась в нем удовольствием почти болезненным, почти нестерпимым в своей силе.

Он отвел глаза, неловко поднимаясь на ноги. Когда она подошла к нему, он протянул ей свою тунику, все также глядя в сторону и размышляя, куда ее дальше понести.

Возле водных просторов оставлять ее нельзя, пока она не поймет, как правильно плавать. Кроме этого, нужно твердо объяснить ей необходимость покровов не только в ледяной и жаркой пустынях — иначе вряд ли получится объяснить что-либо еще.

Лилит удивленно глянула на протянутую ей тунику, взяла ее, повертела в руках и принялась прикладывать к своему телу, изгибаясь то в одну, то в другую сторону и заодно промокая воду на нем. Показывать ей, как надевать эту вещь, Первый не решился — пришлось бы снова на нее смотреть. О том, чтобы помочь ей, речи вообще не было — при одной мысли о прикосновении к этому источнику бьющей наповал полноты жизни, ощущение последней хлынуло в Первого с такой силой, что у него руки задрожали.

Так и не разобравшись, что делать с туникой, Лилит отступила в сторону, чтобы оказаться в поле зрения Первого, и с улыбкой вернула ему ее. Болезненно сморщившись, он рывком отвернул голову в сторону. Лилит снова шагнула туда же, глянув на него с вопросом и обидой в глазах. Первый быстро опустил свои и снова протянул ей руку.

— Пойдем, — сдавленно обратился он к этой руке.

На этот раз он перенес ее в небольшой уголок, напоминающий макет. На самом деле, он создал его уже после изменения наклона оси планеты, чтобы первородные начали ее освоение с относительно знакомого им места. Но понаблюдав за непоседливой Лилит в макете, он и тут не удержался: увеличил центральный водоем, расширил и