Ангел-мечтатель - Ирина Буря

углубил впадающий и вытекающий из него потоки воды, сделал богаче окружающую их растительность, наполнив ее до предела цветами, и поместил в нее — на пробу — самых дружелюбных зверьков.

Сейчас его очередной необъяснимый порыв пришелся очень кстати. Первый после Творца быстро наломал охапку гибких ветвей, наиболее густо покрытых листьями и цветами, и протянул ее Лилит, старательно глядя только ей в лицо. Точно, как первородный, мелькнуло у него в голове — вслед за чем пришло неожиданное сочувствие к тому. Теперь-то Первый понимал, что заставило его так варварски разорить водоем в макете.

Лилит тем временем уверенными движениями закутывалась в очередное подношение. Первый обратил внимание, что — в отличие от подсмотренной им сцены в макете — она не просто накидывала ветви себе на шею и плечи, а переплетала их, чтобы они плотнее сидели на теле и не мешали движениям. Так, за жилище можно быть спокойным, даже в более неблагоприятных условиях, с удовлетворением подумал он. Пора переходить к другим жизненно важным потребностям.

— Кушать? — вопросительно глянул он на нее.

Она с готовностью закивала.

В эту копию макета Первый после Творца поместил больше цветов, чем съедобных плодов. Во-первых, чтобы первородные не стали ограничиваться ими, а начали охотиться на зверьков, чтобы обеспечить себя не только пищей, но и согревающим покровом в преддверии холодов. И во-вторых, он расположил эти плоды выше на деревьях, чем в макете — чтобы первородные научились перемещаться не только горизонтально, но и вертикально, что должно было подготовить их к освоению гористых участков планеты.

Он подвел Лилит к одному из деревьев и показал ей грозди ярко-желтых плодов, виднеющихся среди листвы у них над головами. Он специально сделал их легко различимыми на фоне зелени и чрезвычайно аппетитными даже с виду.

Лилит проследила взглядом за его рукой, смерила им расстояние до плодов — и уголки губ у нее разочарованно опустились. Чуть пожав плечами, она принялась оглядываться в поисках более доступной пищи.

— Нет, — остановил ее Первый. — Нужно туда, — показал он ей руками, как подтягиваться, перебираясь с ветки на ветку.

Лилит скептически изогнула бровь, но подошла ближе к дереву, подпрыгнула, ухватилась руками за самую нижнюю ветку, попыталась повторить показанное им движение … и тут же взвизгнула, разжала руки и кулем свалилась на землю, съежившись, сложив перед лицом ладони и дуя на них.

Первому пришлось прервать обучение ее жизни на планете и отвести ее к водоему, куда она опустила руки и держала их там, пока не остановилась кровь. М-да, мрачно подумал Первый, вообще-то добыванием пищи полагалось заниматься первородному — для того и был он снабжен более грубой кожей.

С другой стороны, этот неудачный эксперимент дал ему возможность сразу показать Лилит альтернативные источники питания. Еще раз убедившись, что царапины у нее на руках уже затянулись, он поманил ее склониться над водоемом.

— Смотри, — ткнул он пальцем в медленно скользящих в глубине подводных обитателей. — Кушать.

Лилит вскинула на него изумленный взгляд и затрясла в отвращении головой.

— Кушать, — уверенно кивнул он. — Ловить, — сделал он хватательное движение руками, — и кушать.

Дважды приглашать Лилит в воду не пришлось. Рассыпав трель своего серебристого смеха, она прямо с корточек бросилась в водоем, окатив Первого веером брызг и взбаламутив воду. Там она принялась вертеться во все стороны, рывками шаря под поверхностью руками. Безрезультатно, конечно — перепуганные вторжением подводные животные шарахались от нее во все стороны.

— Не так! — завопил Первый, вскакивая и отряхиваясь. — Назад!

Лилит выбралась на берег, вопросительно глядя на него.

Создав этот уголок, Первый после Творца тщательно изучил пищевые цепочки в нем, максимально упростив их, чтобы первородные освоили их как можно быстрее. Сейчас он оглянулся по сторонам, поднял с земли обломок более прочной ветки и принялся ковырять им землю возле водоема, снимая с нее растительный покров.

— Копать? — произнесла вдруг Лилит с выражением озарения на лице.

Первый улыбнулся ее памяти и отбросил ветку, найдя наконец очередное наглядное пособие. Схватив двумя пальцами длинное и тонкое, скользкое и извивающиеся существо, он показал его Лилит, растянулся на земле лицом к водоему и опустил в него руку с приманкой.

— Теперь ждать, — бросил он через плечо Лилит.

Она улеглась рядом с ним, но уже через пару минут начала вздыхать и ерзать.

— Тихо, — шепотом предупредил ее Первый, заметив крупного подводного обитателя, осторожно приближающегося к зажатому в его руке существу.

Лилит замерла, даже дыхание затаив.

Глава 7.2

Держать сжатые в щепотку пальцы неподвижными оказалось на удивление неудобно, и Первый порадовался, что удалось приманить подводное животное, пока они совсем не онемели. Когда его добыча схватила приманку, он плавно разжал их и тут же снова сомкнул вокруг подводного охотника. Но только на мгновенье — неуловимым мгновением тот выскользнул из его руки и тут же ушел в глубину.

Первый после Творца озадаченно уставился на свою пустую ладонь — звеньям пищевой цепочки полагалось следовать установленным правилам. Лилит звонко расхохоталась.

— Не важно, — уверенно бросил он ей, вставая. — Нужно так делать.

В конце концов, этот мир создавался для его первородных — вот пусть они и учатся его осваивать. В задачу Первого входило лишь создание нужных им условий — и подсказки Лилит он давал только потому, что она оказалась в этом мире в одиночестве.

Он решил ограничиться еще одной, последней. Ему уже давно пора было отправляться с докладом к Творцу.

Их с Лилит появление в этом уголке уже давно привлекло внимание пушистых зверьков. Поначалу те прятались в зарослях, настороженно изучая шумных и суетливых пришельцев, но когда Первый и Лилит замерли на берегу, приманивая подводное животное, один из зверьков решился на более близкое знакомство.

— Молчи, — едва слышно произнес Первый, снова усаживаясь рядом с Лилит на землю и указав ей глазами на смельчака.

Она отпрянула назад, ответив зверьку не менее настороженным взглядом.

— Не шевелись, — остановил ее Первый, едва шевеля губами и подавая ей пример неподвижности.

Через какое-то время сидящий на самом краю зарослей зверек с острыми, чуть подрагивающими ушами и пушистым хвостом, обвитым вокруг лап, поднялся и сделал шаг в их сторону. Подождав немного, он сделал другой, снова застыл в ожидании их реакции … и так, подкрадываясь и замирая, постепенно приблизился к ногам Лилит.

Там он снова остановился, вытянул шею и начал принюхиваться, смешно дергая носом и шевеля торчащими во все стороны усами.

Лилит тихо рассмеялась и протянула к нему руку — зверек выгнул спину, вздыбил на ней шерсть