Свет Старлинг - Виолетта Стим

братец, – сказал Дориан с холодной усмешкой. – Ведь своего по вине Ворона у нее больше нет. Нам было по пути.

– Спасибо за это, – совершенно будничным тоном сказала она, надеясь, что он поймет скрытый смысл ее слов.

Конечно, Деми благодарила его вовсе не за экипаж, а за то, что он в очередной раз прикрыл ее перед Дрейком. Впервые он сделал это еще тогда, когда даже не знал ее, – на балу, взяв всю вину за поцелуй на себя. Теперь отчего-то казалось, что между ними произошло нечто серьезнее поцелуя.

– Без проблем, – кивнул Дориан, собираясь уходить. – Всего хорошего.

Однако не успел он сделать и шага, как со двора послышался топот копыт теневого коня. Мгновением позже с него спрыгнул посыльный, с почтальонской сумкой через плечо.

Мужчина поднялся по ступеням и окинул неуверенным взглядом собравшихся в холле.

– У меня письмо для Ее Светлости герцогини Лоренс, – негромко и явно растерянно сказал он, по правилам этикета обращаясь к дворецкому Чемберсу, а не к ним. – Однако я вижу, что господа Далгарты тоже здесь… Имеются письма и для них.

Открыв сумку и порывшись в ней, он отдал дворецкому три конверта, а затем, поклонившись, так же торопливо ушел. Чемберс со всем почтением передал письма адресатам.

Едва дождавшись, пока лакеи закроют за посыльным двери, Деметра вскрыла конверт и прочитала написанное на вложенной карточке.

– Это приглашение на костюмированный бал в честь Самайна, который состоится через два дня, – взволнованным голосом сообщила она и посмотрела на братьев. – Его организовывает Юфемия Лайз в особняке Вайерд в Хэксбридже.

Глава 15. Канун Самайна

Стоило Адамсон узнать о содержании приглашения, как в замке началось непривычное оживление. Она наняла швейных ведьм для пошива исторических костюмов и учителей старинных танцев и сама лично контролировала весь процесс. Главной темой бала Мия Лайз выбрала ушедшие эпохи, желая устроить Самайн таким, каким видели его предыдущие поколения темных и светлых.

На время подготовки Деметре пришлось остаться в своих комнатах, хотя уже несколько дней она мечтала о коттедже в Хэксбридже и очень соскучилась по земному миру. Неожиданным утешением стало то, что Дрейк согласился остаться рядом и даже занял соседние покои, которые раньше принадлежали Рубине.

Было ясно, отчего парень решил не возвращаться домой. В Кроу-хаусе ему пришлось бы видеться со старшим братом, отношения с которым совсем разладились, а в пустом, огромном Далгарт-холле он чувствовал бы себя неуютно – все в нем напоминало об отце. Дрейк до сих пор не знал ужасающей правды о своем родителе и в душе продолжал любить его, хоть и почти не заговаривал о нем. Сейчас он явно хотел переключить свое внимание от семейных проблем.

И все было совсем как раньше, до проблем и ссор. О них даже не вспоминали. Бранли, контрдансы, паваны, менуэты, кадрили и, конечно же, вальсы составляли их расписание с утра и до вечера. Деми и Дрейк от души веселились на этих занятиях, путаясь в ногах и фигурах, под нарочито строгий счет учителей. А в остальное время сидели возле камина, гуляли, болтали о важном и неважном… Так прошли два дня.

Но было в этих днях и что-то, неуловимо следующее за Деметрой по пятам, медленно отравляющее все вокруг. Невидимый флер обреченности, подсознательное предчувствие конца. Ощущение, будто они готовились не к балу, а к похоронам.

Деми понимала, отчего оно возникло. Она тайком начала общаться с Дорианом.

Это была сугубо деловая, но тщательно скрываемая от Дрейка, во избежание новых споров, переписка в мессенджере. Виноватым во всем являлось банальное любопытство – Деметра должна была выяснить, что вновь приключилось с Кэрри, а главу Штаба заинтересовала история Рицци и найденная сказка. Открытым оставался и вопрос о настоящей личности Джорджианы.

Дориан выяснил, что именно она позвонила Рубине перед нападением Ворона и попросила перенести собрание на вечер из-за каких-то неотложных дел. А после на это же собрание привела за собой Юфемию. Учитывая, что под маской леди Джорджи скрывался кто-то другой, она могла быть виновна и в самом нападении.

Улик против нее хватило бы для немедленного ареста, но Дориан опасался, что она откажется говорить и весь план останется неразгаданным. Следовало поймать ее на горячем, чтобы лже-Джорджи уж точно не смогла отвертеться.

Так же считала и Рицци, с готовностью включившаяся в обсуждение.

Она рассказала, что месяц назад Джорджиана пригласила ее к себе и невзначай пыталась выяснить подробности свержения своего «мужа», но быстро сдалась – ведь Рицци была не в курсе всего этого. Кого еще баронесса могла спрашивать о произошедшем и как много ей удалось узнать?

Деметра вспомнила о ночи, когда Мия проникла в ее коттедж, чтобы проверить его «связь с одной старой сказкой», и ситуация стала выглядеть совсем скверно.

В один из вечеров она попробовала поделиться своей тревогой с Дрейком, но неожиданно наткнулась на осуждающий взгляд. Ему не понравилось, что она стала выяснять что-то за спиной у Рубины.

– Лучше встретиться и поговорить об этом всем вместе, – заметил он.

– Попробую предложить ей это на балу, если ты так хочешь, – без особой радости согласилась Деми. – Ей ведь прислали приглашение?

Дрейк кивнул. Разумеется, они тоже переписывались друг с другом.

* * *

Деметра не знала, какими будут их костюмы, вплоть до самого праздника. Адамсон обещала устроить сюрприз и приказала молчать даже швеям – им пришлось изготавливать наряды без примерок.

В назначенный час горничные торжественно внесли в ее спальню большую прямоугольную коробку с эмблемой швейной ведьмы «Мариэль». Поглядев на сияющую от предвкушения Адамсон, Деми сняла крышку и развернула шуршащую оберточную бумагу – под ней показалось небесно-голубое платье. Позднеренессансное платье с пышной юбкой, белыми вставками, рукавами-фонариками и лифом, расшитым серебристыми нитями.

Оно выглядело знакомо, словно Деметра уже видела его в каком-то фильме. Однако особого сюрприза не ощущалось до той самой минуты, пока к ней, уже наряженной, не пришел Дрейк.

На нем был костюм той же эпохи, состоящий из темно-синего дублета с рукавами-фонариками, такого же цвета облегающих бриджей и высоких сапог.

– Ромео и Джульетта? – догадалась Деми и с наигранной укоризной посмотрела на старшую горничную.

– А что? Мне показалась, романтика вам не помешает, – прошептала Адамсон в ответ и продолжила завивать ее волосы.

– Идея неплохая, – сказал Дрейк и улыбнулся. Младшие горничные, убирающие коробки от платья и обуви в гардеробную, смущенно захихикали. – Кажется, не так давно кто-то задолжал мне романтический вечер.

– Ладно, пусть будет романтика, – сдалась Деми, улыбаясь в ответ и оборачиваясь на служанок, – те