Озил. Автобиография - Месут Озил

Моя милая бабушка Мюнневер ушла из жизни в возрасте 73 лет, за считаные дни до матча ⅛ финала со сборной Англии. Отец планировал рассказать мне об этом лишь после чемпионата, чтобы лишний раз не волновать меня. Но братец считал, что со мной сразу же стоит поделиться печальной новостью. Приближались похороны, и у него имелись опасения, что об этом разнюхает какой-нибудь журналист и опубликует статью. «Ты только представь, что Месут прочитает об этом в новостях, а не узнает от нас», – сказал Мутлу. И отец согласился с ним.

Бабушка проводила по нескольку месяцев в Германии, если приезжала погостить. Она жила у нас в квартире. Она окружала нас, детей, любовью, теплом и нежностью. Бабушка всегда звонила мне после матчей и поздравляла с каждым забитым голом или голевым пасом.

И вдруг ее не стало. Мало того, что я не успел попрощаться с ней. Мало того, что я не смог присутствовать на похоронах в кругу семьи в мечети Узуналиоглу Махаллеси близ Хишироглу. Меня еще и обступили фотографы, когда после чемпионата мира я приехал к ней на могилу, что определенно выходило за рамки приличий.

Я приехал, чтобы попрощаться с ней. В одиночестве переживать тоску и скорбь. В тот момент я был совсем другой Месут Озил, не футболист и не любимец публики. Я был человеком, потерявшим близкого человека. Которому хотелось погрузиться в воспоминания, что было весьма затруднительно, когда тишину нарушают стоящие позади фотографы с щелкающими камерами.

Думаю, многим трудно себе представить, что значит – постоянно быть в центре внимания. Конечно, это бывает очень приятно. Но когда внимание к твоей персоне не ослабевает по 24 часа в сутки, это также начинает сильно напрягать.

Я доволен своей жизнью, своей удивительной жизнью, которую ведут далеко не все вокруг. Но я плачу свою цену за славу. Ведь, если разобраться, я живу в золотой клетке.

Жозе Моуринью как-то раз сказал: «Всем, что у меня есть, я обязан футболу. Всего, что лишился, я лишился из-за него же». Очень меткое высказывание. Благодаря футболу я смог обеспечить достойную жизнь себе, а также своим родителям и другим родственникам, избавив их от финансовых обязательств и страха остаться в нищете. Футбол означал для нас пропуск в новый мир, куда бы при обычных условиях мы ни за что бы не пробились.

Став футболистом, я сделался богат. Но в то же время я чертовски беден. В плане жизненного опыта. Моя личная жизнь может протекать лишь в стенах квартиры, где я живу. Я не могу вот так запросто побродить по магазинам или погулять с друзьями. Я не могу пойти полазить по альпинистской стенке или отправиться в кино. Даже если замаскируешься, в большинстве случаев тебя раскусят. И тотчас же начнут наблюдать, сколько я съел попкорна, пью ли я колу или обычную воду. Каждое мое движение будет заснято на чей-нибудь телефон и разлетится по всему миру. Меня сразу же начнут осаждать просьбами о сотне селфи.

Ко всему этому в целом я отношусь спокойно. Ведь это тоже часть моей работы, которая приносит мне столько удовольствия. Но только не в те редкие моменты, когда я хочу заняться личными делами. Иногда людям сложно понять, почему я отказываю в селфи, пусть даже такое бывает нечасто. Она думают: и чего же он становится в позу из-за одной-единственной фотографии. Им невдомек, что до этого я уже позволил сделать сорок, а то и пятьдесят фото. И то, что мне надо идти, что у меня может быть встреча или мне просто нехорошо, как-то не приходит им в голову.

Мне бы так хотелось получше узнать Лондон. Мне бы хотелось прокатиться на Лондонском глазу, этом гигантском колесе обозрения на берегу Темзы. Разок проехаться на даблдекере[19]. Я бы с удовольствием побыл обыкновенным человеком, туристом, незнакомцем, чтобы иметь возможность насладиться этими простыми радостями, которые каждый день случаются в жизни других людей.

Каждый мой день похож на предыдущий. Я либо на тренировке, либо на игре. Потом я возвращаюсь домой, где зависаю там с парнями. Я толком не знаю Лондона. Должно быть, это действительно потрясающий город, где столько достопримечательностей. Однако я почти не покидаю свою золотую клетку, ведь это оборачивается таким стрессом; вместо этого я постоянно играю в прятки.

Поэтому-то я с радостью предвкушаю время, которое наступит после завершения футбольной карьеры. Когда у меня поубавится популярности, а журналисты и болельщики будут гоняться за другими игроками, я смогу наверстать многое из того, что упускаю сейчас.

Я познаю мир преимущественно благодаря телевизору. Часами смотрю документалки по BBC. Исторические сюжеты наряду с программами о высочайших небоскребах мира. Но больше всего я люблю передачи о животных. В особенности меня привлекают львы.

На какое-то время после чемпионата Европы – 2012 я залег на дно. Меня не на шутку вывело из себя поражение 1:2 от Италии в полуфинале.

Два года назад в Южной Африке я еще как-то это пережил. Да, чувствовалось разочарование. Но наша команда была настолько молода и несыгранна, что уже выход в полуфинал надо было считать большим успехом. Тогда поражение было неизбежным. И несмотря на то, что мы провалились в шаге от цели, я не утратил способность радоваться.

А вот с вылетом от Италии все было далеко не так просто. Я видеть не мог их синие футболки. Я злился при упоминании Марио Балотелли. Я на дух больше не переносил этого парня, хотя он не делал мне ничего плохого. Но его имя напоминало мне об этом горьком поражении, которого в этом случае уже никак нельзя было допустить.

Я был страшно недоволен собой. Недоволен своим выступлением. Меня угнетали разговоры, которые вели болельщики в Германии, в одночасье ополчившись на нас. У сборной Германии «генетическая предрасположенность к поражениям», писали тогда. А Йоахим Лёв, по их словам, «подрастерял свои магические силы». На пресс-конференции, последовавшей за проигранным нами матчем, его спросили напрямую, собирается ли он оставить пост главного тренера.

Повторюсь: наше выступление в полуфинале заслуживает критики. Это факт. Мы были не на высоте. Однако среди остальных полуфиналистов мы были самой молодой командой; неудивительно, что наши успехи были не настолько блестящими, как хотелось бы. Тем не менее до полуфинала мы дошли – и у нас было несколько хороших моментов. У Матса Хуммельса в самом начале матча был отличный момент, но Андреа Пирло вынес мяч с самой «ленточки». Чуть погодя Джанлуиджи Буффон отразил отличный дальний удар Тони Крооса.

В общем, были все основания считать «маловерятной» нашу победу на чемпионате мира в 2014 году.

Но вот утверждать, что в полуфинале чемпионата Европы – 2012 играли «трусы с настоящими мужчинами», как это делали в бульварных газетах, было наглостью и абсолютно не соответствовало реальному положению дел. «При первых же звуках гимна 27,98 миллиона немецких телезрителей было ясно: сегодня мы проиграем», – писали в «Бильд». И развивали мысль дальше: «Итальянцы же распевали свой гимн в полный голос и с душой. В том числе и Марио Балотелли, сын переселенцев из Ганы. Вратарь Буффон даже закрыл глаза во время пения. С таким настроем итальянцы и вышли на поле». В конце статьи в «Бильд» был сделан следующий вывод: «Покажи, как ты поешь. И я скажу, как ты играешь…»