Озил. Автобиография - Месут Озил

Лишь после тяжелой травмы, последовавшей в октябре 2014 года, когда разрыв связок коленного сустава вывел меня из строя на три месяца, я решился на татуировку.

Я пребывал в клинике «EDEN REHA» в баварском городе Донауштауф. Мне было нечем себя занять и очень хотелось на улицу. Так что я принялся за поиски тату-салона. 1 апреля в кресло татуировщика первым уселся Сердар. Когда я увидел, какой болью исказилось его лицо, то чуть было не наложил в штаны. «Думаю, я похожу и без татуировки, – сказал я ему уже после того, как мастер закончил работу. И закричал: – Первое апреля – никому не верю!»

Это была шутка. В тот день я никуда больше не сбежал. За один сеанс мне накололи огромную татуировку. Пытка длилась восемь часов. Уже после первого прикосновения тату-машинки у меня из глаз выступили слезы. Через час мне хотелось оказаться как можно дальше от этого кресла, настолько сильная была боль, когда острая игла снова и снова впивается в открытую рану. Через четыре часа кожа потеряла чувствительность и боли больше не было.

Я остался доволен своим львом и моим девизом по жизни: Only God can judge me (Лишь Господь мне судья), который я сформулировал как раз во время путешествия по африканским степям.

Та поездка в Африку является одной из моих немногочисленных попыток бегства из золотой клетки. Воспоминания о красотах, увиденных мной тогда, еще долго наполняли меня.

В 2012 году в Африке я открыл для себя новый мир. Год спустя в Лондоне произошло то же самое, во всяком случае, в плане футбола.

Стиль руководства Арсена Венгера отличался от того, что применял Моуринью в Мадриде. В «Арсенале» действовали строгие правила. Например, Венгер требовал, чтобы мы снимали обувь, переступая порог раздевалки на тренировочной базе. Этот ритуал Венгер перенял в Японии, где он тренировал команду «Нагоя Грампус». Так что у нас был настолько чистый пол, что с него можно было есть.

Лондонский «Арсенал» немного напоминал школу. К примеру, Венгер был категорически против мобильных телефонов в массажном кабинете. На это был наложен полный запрет. Кроме того, он настаивал на том, чтобы мы выходили на поле в одинаковом виде, как будто это была школьная форма. Перед каждой игрой он решал, выступать ли нам в форме с длинными или короткими рукавами. Он не допускал, когда у одного рукава длинные, а у другого – короткие. Когда на улице было прохладно, то я был бы не прочь поддеть под футболку рубашку с длинным рукавом. Но нам этого не позволяли. Не говоря уже о подштанниках, которые с завидной регулярностью надевает Арьен Роббен мюнхенскими зимами.

И вообще, при всех своих положительных сторонах характера Венгер был очень строгим человеком. Как-то раз у меня сбежали оба мопса, Бальбоа и Капон. Каким-то образом они пробрались на улицу через дырку в заборе. Конечно же, я очень испугался за них. Но мои поиски ни к чему не привели. Они просто испарились. И не где-нибудь, а в Лондоне, в мегаполисе с оживленным уличным движением. Мои друзья обежали весь квартал. Они просили у хозяев близлежащих домой разрешения поискать в их садах – и все звали, звали собак по имени. Но они как сквозь землю провалились. В тот день Венгер назначил тренировку на утро. И я не мог просто так позвонить и сказать, что сегодня из-за чрезвычайных обстоятельств мне нужно остаться дома, чтобы продолжить поиски собак. Это прозвучало бы как слабая отговорка. Как если бы я не смог играть, будучи с похмелья, потому что накануне вечером напился. Так что, несмотря на тревогу за собак, я поплелся на тренировку.

Вообще-то нам следует быть на месте уже за полчаса до начала. К счастью, меня выручили товарищи по команде, не сказав Венгеру, что я объявился на базе лишь пять минут назад. «Тренер, мои мопсы сбежали. Позвольте мне поискать их», – попросил я с тревогой в голове, чтобы он убедился, что я не искал предлог, чтобы увильнуть от тренировки, а был бодр и готов к работе. Но Венгер не разделил моей тревоги. «Придут твои мопсы домой», – сказал он невозмутимо и твердо, после чего отослал меня на поле. Я не мог взять в толк, почему он был так жесток. Ведь речь шла о собаках, считай, о членах семьи, которые пропали. И страшно было представить, что их задавили и они уже лежат в какой-нибудь канаве с отбитыми внутренностями, из-за чего потом и издыхают.

Ничего не удалось. Венгера было не переубедить. Я мог продолжить поиски лишь после тренировки. Тем временем мои друзья увешали весь квартал плакатами. И уже под вечер нам позвонили из местного зоомагазина, где, к счастью, подобрали обоих беглецов…

В спортивном же отношении первые месяцы принесли удивительные плоды. До этого «Арсенал» проиграл «Астон Вилле» в матче первого тура. Последующие матчи с «Фулхэмом» и «Тоттенхэмом» закончились победами. Я присоединился к команде с того самого матча с «Сандерлендом». Всего через 614 секунд в футболке лондонского клуба с цифрой «11» на спине мне удалась передача Оливье Жиру, в результате которой был забит решающий гол. Из всех моих пасов 90 процентов были удачными. Венгер был доволен результатом и публично похвалил меня, назвав мой дебют «великолепным». Одержав победу в матче со «Сток Сити», мы забрались на верхнюю строчку турнирной таблицы, откуда, правда, свалились, сыграв 1:1 с «Эвертоном» и проиграв в седьмом туре «Манчестер Сити» со счетом 3:6. Впрочем, мы тут же отвоевали лидерство и по результатам еще четырех игр оставались первыми.

До сих пор дела шли весьма неплохо. В Премьер-лиге я сделал девять голевых передач и забил четыре гола. Но постепенно я стал замечать, как мое тело начинает давать сбой. Ничего удивительного, ведь я пропустил всю подготовку из-за того, что перешел в «Арсенал» в самый последний момент. К тому же у меня впервые в жизни не получилось перерыва зимой. В прошлом мне всегда удавалось освобождать немного времени перед Новым годом, чтобы дать организму отдохнуть. А в Англии я был занят как 23-го, так и 26 декабря.

В начале февраля мы отправились в Ливерпуль. Набрав 55 очков, мы снова возглавили таблицу, с небольшим отрывом за нами следовали «Манчестер Сити» и «Челси». На очереди была встреча с «красными»[20], у которых было 47 очков. Через 53 секунды после начала матча игрок «Ливерпуля» Мартин Шкртел забивает. На десятой минуте он же увеличил разрыв – 2:0. Еще через двадцать минут счет был уже 0:4. Мы были сильно сконфужены и не понимали, как это произошло. Ливерпульцы делали с нами что хотели. Противопоставить им мы не смогли ничего. И признаться, я сам имел бледный вид.

После провальной игры на меня обрушился целый шквал критики в СМИ. Они считали недопустимым, что иногда у меня случаются неудачные дни, отчасти из-за суммы, выплаченной «Арсеналом» за мой трансфер. Они думали, что я всегда буду на высоте, а когда однажды этого не случилось, это дало повод, к примеру, газете «Индепендент» написать, что я продемонстрировал «жалкую и невыразительную» игру. К тому же авторы статьи высказались так: «Он один из лучших игроков на свете при счете 2:0. Но ему не место в команде, если этот результат не в их пользу». Венгер встал на мою защиту и отреагировал на замечания так: «Месут достаточно давно профессионально играет в футбол, чтобы знать, что его пребывание в команде поставят под вопрос, если он будет показывать недостаточно хорошие результаты». Венгер подчеркнул, что не следует давить на меня из-за моего ценника. «Я просто хочу, чтобы он получал удовольствие от игры и хорошо выступал. Наедине с мячом он чувствует себя счастливым. Вот что имеет значение, вот в чем залог его успеха». Свой комментарий Венгер подкрепил словами, что я «необыкновенный футболист».