Первая стена - Гэв Торп

Она видела, как они переглянулись.

— Это важно, — упорствовала Зеноби.

Она прошла мимо двух груд тел, по одной с каждого конца вагона в нескольких метрах от дверей. Весь вагон накренился вместе с орудийной платформой, но между ними осталось достаточно места, чтобы добраться до входа. Зеноби протиснулась без особого труда, в очередной раз поблагодарив свой маленький рост.

Странно было видеть всё под прямым углом к своему прежнему положению. Она прошла вдоль стены между скамьями и окнами, пытаясь найти место, где спрятала знамя.

На крашеном металле виднелись лужи и пятна крови, несколько рук и ног торчали из–под отлетевших искорёженных остатков скамеек, слишком запутанных, чтобы вытащить их обладателей. Крыша находилась слева от неё, гамаки остались там же, где и были до нападения.

К счастью, здесь не было пожара. Или, возможно, дело было в чём–то большем, чем удача. Она вспомнила, что пытался сказать ей солдат взвода Бета о превосходящих её силах. Может быть, существовала сила, которая защищала знамя, физическое доказательство её верности и преданности делу.

Она нашла древко знамени, но оно застряло в паутине гамака. Оглядевшись, она нашла выскользнувший из вещмешка штык. Она стала резать им ремни, пока, гамак, древко знамени и она сама не упали на спину, перекувыркнувшись через скамью.

— Ты в порядке? — спросил стоявший в дверях Менбер, копна его вьющихся волос вырисовывалась на фоне красноватых сумерек.

— Всё отлично, кузен. — Зеноби с трудом поднялась на ноги, выпутывая ботинок из гамака. Она вернулась к двери, дважды поскользнувшись на подсыхавшей крови. Выйдя на открытый воздух, она поняла, как темно было внутри вагона, хотя день быстро сменялся ночью.

К красному освещению добавилось пламя, и в его свете она увидела, как между группами работавших солдат двигались офицеры безопасности. Одна из них подошла к собравшимся рядовым взвода Эпсилон и другим разрозненным солдатам роты.

— У вас есть вокс-передатчики? — спросила она. Одна её рука лежала на кобуре с пистолетом, другая сжимала тонкую дисциплинарную трость.

— Да, мне выдали взводный, — ответил Белью, указывая на стоявший на земле неподалёку громоздкий передатчик. Рядом лежали лазганы, силовые ячейки и несколько коробок с пайками.

Офицер безопасности подошла к вокс-передатчику и со всей силы ударила по нему ногой в ботинке. Корпус был прочным и почти не погнулся от удара.

— Что вы делаете? — Белью сделал несколько шагов в её сторону, а солдаты закричали, но свирепый взгляд офицера безопасности остановил его на полпути и заставил замолчать остальных.

Она снова ударила ногой, на этот раз целясь пяткой в динамик. Снова и снова она опускала ботинок, пока решётка, циферблаты и внутренние цепи не рассыпались, а умирающий вокс-передатчик не затрещал и заискрился.

— Зачем вы это сделали? — спросила Зеноби. Она пожалела о сорвавшемся с губ вопросе, но всё ещё не оправилась от недавних событий и не смогла сдержать рвавшиеся наружу слова. — Он мог нам пригодиться.

— Для предотвращения несанкционированных передач. Несколько вокс-передатчиков будут сохранены для командования корпуса. — Офицер безопасности подошла ближе, глядя на каждого из них. — Кое–кто попытался связаться с приближавшимся самолётом перед атакой.

Зеноби ахнула, обменявшись взглядами с остальными.

— Что с ним случилось? — спросил Кеттай.

— Погибла во время атаки, — нахмурившись, ответила офицер безопасности. — Жаль, что она умерла до того, как мы узнали, есть ли другие, кто думает так же, как она.

Офицер безопасности отвернулась, поигрывая тростью в руке.

— Чем ближе битва, тем выше риск предательства. Самоуспокоенность — непозволительная роскошь.

— Так точно, бана-мадам, — сказал Кеттай, резко отдав честь.

— Отправляйтесь к неповреждённым вагонам. Рабочие группы разделяют локомотив и исправные вагоны. Вам объяснят, что вы будете делать. Здесь мы бессильны. — Она показала тростью на искорёженные остатки средних вагонов поезда. — Поэтому мы пройдём остаток пути до Дворца пешком.

Базилика Вентура, пять дней после начала штурма

Для Киллер лагерь Несущих Свет показался трущобами-святилищами в той же мере, что Санктум Империалис хибарой сборщика налогов. В вечных сумерках осаждённого Императорского дворца мрак стал нормой, но Несущие Свет решили буквально следовать своему имени. Каким–то образом они восстановили энергетическую сеть вокруг базилики Вентура, которая представляла собой превратный замок, охранявший виа Оксидентус. Неприступные стены барбакана были увешаны яркими фонарями, а на крыше ведущего к нему проспекта стояли фонарные столбы, мерцавшие красными и синими люменами.

Большая прилегающая часть Дворца была разрушена, попав под удар нескольких орбитальных лансов, сумевших пробиться сквозь пустотные щиты. Насколько знала Киилер, посреди этого опустошения и решила обосноваться небольшая секта Lectitio Divinitatus, во главе с человеком по имени Оливье Муйжниекс. О нём мало что было известно до его появления пару недель назад, но сейчас Несущие Свет уже насчитывали несколько сотен последователей. Они рассылали послания другим группам Lectitio Divinitatus, активно приглашая прийти и присоединиться к ним.

Это, конечно, не было похоже на тайную молитвенную встречу в заброшенном десятинном доме. Киилер удивило количество собравшихся людей. Стоял поздний вечер, хотя из–за бури над Дворцом не было видно ни звёзд, ни луны. Начиная от отдельных людей и заканчивая целыми семьями, прихожане Несущие Свет поднимались через разрушенные руины скрипторума на виа Оксидентус, которая вела к западным районам. Над ними возвышались грандиозные башни и купола Капитолий Император, затенённые слабым мерцанием пустотных щитов.

Киилер пришла одна, желая лично увидеть ритуалы Несущих Свет без отвлекающего присутствия Амона. Желание кустодия провести расследование было удовлетворено обещанием, что она встретится с ним следующим утром и расскажет обо всём, что видела. Кроме того, она пристегнула брошь в форме розы, к которой была прикреплена миниатюрная пикт-камера, чтобы Амон мог сам наблюдать за этой встречей.

Огромные двустворчатые двери базилики были открыты, и льющийся изнутри свет заливал кирпичную дорогу жёлтым сиянием. Всё казалось чистым по сравнению заполонившими Дворец лачугами, только песок немного портил подметённую дорожку. Полдюжины детей стояли у дверей, раздавая маленькие фонарики, сделанные из гильз крупнокалиберных пушек, обвитых проволокой вместо ручек. Она не была уверена, что использовалось для масла внутри, но предположила, что их собрали в одном из сотен сбитых самолётов, которые упали вокруг Дворца в разгар воздушного сражения. Никто даже не взглянул на Киилер, когда она взяла одну из ламп и вошла внутрь.

Сама базилика была почти полностью разрушена пробившим крышу взрывом. Полы и дорожки из металлических листов и деревянных досок закрывали дыру, которая уходила на полкилометра вниз в фундамент Санктум Империалис, а часть верхних этажей оставалась похожей на мезонины, заполненные большим количеством верующих. Свет многочисленных фонарей наполнял всё вокруг видимым теплом, и, поднимаясь по пандусу на ближайший уровень, Киилер почувствовала, как её окружает волна гостеприимства. Она нашла место между несколькими семьями — здесь были люди всех возрастов, включая прихожан в форме Имперской армии. Улыбки приветствовали её, но, к счастью, не последовало никаких вопросов.