📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураНа горизонте души… - Иоланта Ариковна Сержантова

На горизонте души… - Иоланта Ариковна Сержантова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 21
Перейти на страницу:
время, когда, перед первыми тактами гимна, радиоточка набирала воздуху в лёгкие. Зимой, тот же дуб с трудом сдерживал улыбку, наблюдая, как ребятня съезжает по ледяному языку горы на картонках, проволочных прочных ящиках из-под молока или прямо так, на скользких подошвах. Скатывались коротко, но подолгу, в облаке мелкого снега и часто до самой двери в аптеку, располагавшуюся на первом этаже дома напротив.

Засыпая под гомон со двора, звуки которого проникали в комнату через форточку вместе со свежим воздухом, я неизменно завидовал, даже, бывало, плакал, досадуя на невозможность разделить их свободу. Хотя, справедливости ради, если когда и случалось присоединиться к дворовой компании, мне приходилось больше молчать. Толку им было от меня, как говаривал отец — одна бестолочь: в книгах, что я читал, не было ничего смешного или страшного для них, а прокатиться с горки я мог только подвернув подол пальто на рыбьем меху, что досталось от старшего брата. Но и это не делало меня на улице своим.

Вечно занятый и озабоченный, я никогда не знал, чем ответить матери на нотации относительно моих друзей:

— Скажи, кто твой друг…2 — Твердила она, на что я возражал резонно:

— Но у меня их нет!

— Даже в школе?

— Да.

— Вот видишь, это плохо! Значит, тебя не уважают!

— Не очень-то и хотелось… — Несмело отзывался я, после чего выслушивал о том, какой я малокультурный и заносчивый, нее почитающий никого, кроме себя.

— Да я и себя-то не очень… — Пытался оправдаться я, на что получал ещё больше упрёков, среди которых главным был — неблагодарность к родителям.

— Уйди с глаз моих долой! — Требовала мать, в конце концов, но сделать это в коммунальной квартире было довольно проблематично, так как мне нужно было готовить уроки, поэтому ей приходилось уходить самой. В кухню, дабы поучить жизни соседей.

Помню, как однажды, после очередного скандала я уселся за собственноручно сколоченный стол и уткнулся в учебник истории. Несмотря на то, что, по словам матери, «каждый интеллигентный человек должен знать историю», этот школьный предмет не вызывал во мне ничего, кроме раздражения. К счастью, я вспомнил, что в портфеле завалялся «Кис-Кис», и порешив подсластить себе жизнь с риском потерять поставленную недавно пломбу, принялся жевать. И тут в комнату вошёл отец.

— Что ты ешь?

— Конфету…

— Я бы не советовал. Тебе вредно. Выплюнь. — Как бы между делом сказал он, и я послушно выплюнул на фантик то, что осталось.

— Ты…. Ты это сделал?!! — Изумился отец. — Надо же…

И погладив меня по голове, он ушёл к матери на кухню.

Через некоторое время из-за двери послышались громкие, раздражённые голоса родителе. Казалось, что они ссорятся.

«Лучше б уж мать кричала на меня…» — подумал я, и захлопнув закапанные слезами страницы учебника, решительно направился к родителям. Но как только переступил порог кухни, они замолчали. Единственно, что удалось расслышать, — слова матери о том, что «ребёнок, это прежде всего ответственность, ответственность на всю жизнь». Ну, не знаю. Я был с этим не согласен. Мне всегда казалось, что самое главное — любовь, а уже к ней прилагается всё остальное.

Отец называл меня ребёнком улицы, беспризорщиной, и только теперь я припоминаю, что говорил он это без осуждения, а с изрядной долей сочувствия, гордости и …любви.

Шоколад

— С наступающим! Это — вам! — Сказал он и положил мне на стол плитку шоколада.

— И вас также! Вы у нас первый день? Мы не пересекались раньше.

— Можно сказать и так. Вы уже домой?

— Да, сегодня сокращённый рабочий день.

— А шоколадку, шоколадку-то, не возьмёте?

— Не хочется.

— Возьмите, а то Дед Мороз обидится!

— Сомневаюсь.

— Правда-правда!

— Знаете, чтобы никого не расстроить, заберите её себе. Я не спец по шоколаду предпочитаю обходиться без него. — Предложил я.

— Бережёте фигуру?

— Да Господь с вами, чего там беречь! Просто как-то не сложилось у меня с современным шоколадом, не по душе. И оставлял его в фантике на столе, и в холодильник убирал, и даже, по совету племянника, держал в морозильной камере. Он говорил, что после есть можно, не так противно.

Но увы, для того, кто помнит вкус настоящего шоколада, всё, что изготавливают нынче — суррогат. По-моему, даже копеечные соевые плитки были приличнее того, что выдают за шоколад теперь.

— Соевые? Вы их застали?

— Помилуйте! По-вашему, сколько мне лет?! Отчего ж бы я их не застал?

— Ну, да, ну да… Простите, действительно… И, всё же, поверьте старику, не обижайте, не отказывайтесь от этого шоколада. В крайнем случае, угостите племянника. Я старался…

Больше из вежливости, чем от радушия, я улыбнулся одними уголками губ, не глядя перекинул шоколадку со стола в портфель, и, ещё раз пожелав всего хорошего, скрипнул дверью конторы, последний раз в уходящем году.

О том, что у меня есть этот шоколад, я вспомнил ближе к наступлению Нового года, когда понял, что, противу обыкновенного, в холодильном шкафу пусто и он охлаждает лишь запертый там по своей воле воздух, так что мне совершенно нечем сбить оскомину новолетия, а посему придётся подсластить пилюлю грядущего тем, что имеется.

Не развернув ещё плитку, я ощутил давно позабытое беспокойство, которое обуревало в детстве после хоровода возле ёлки, и сразу, как снегурочка, в обмен на пригласительный билет, вручала разрисованный снежинками пакет с конфетами. Тогда я всю дорогу домой прощупывал кулёчек, дабы выяснить, что там, и теперь, хотя не было в том нужды, принялся ощупывать плитку шоколада через обёртку, невольно растягивая удовольствие.

Не ожидая подвоха, но предчувствуя его, я развернул шоколадку, и из-под плотной блестящей бумагим, раньше в такой продавали чёрный чай, мне навстречу вырвался свежий и густой аромат засидевшегося взаперти шоколада. Запах буквально принялся плясать подле, притоптывая от нетерпения.

Мой пёс, небольшой любитель сладкого, и тот оставил гоняться во сне за бабочками, с воодушевлением приветствуя вкусный запах.

— Тебе нельзя. — Расстроил я пса, отправляя в рот кусочек шоколадки, вкус которой, оказался точно таким же, как в детстве. Всё без обмана.

Наломав полную хрустальную вазочку неровных коричневых долек, забытым давно движением я свернул серебристую бумажку и положил в ящик кухонного стола, как делала это бабушка пол века тому назад. Зачем? Не знаю. Пусть будет. Мало ли. Пригодится.

Пока старый год спорил с новым, чей черёд укрывать меня одеялом, я уже давно спал. На правом боку, обняв за шею пса и положив ладошки под щёку, как учила бабушка.

Сны были сладкими, хотя подушка к утру оказалась

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 21
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?