Пока есть юность - Артем Каренович Галустов

хвойным коридором. Стало так темно. Большие ели на носочках тянулись к небу, плотно прижавшись друг к другу. На своих широких лапах они держали пригоршни снега, а метель всё усиливалась. Снежинок становилось всё больше. Белый рой стал закрывать полностью лобовое стекло. Я чудом заметила, что-то впереди и вдавила в тормоза. Колёса заскользили по заиндевевшей дороге, и я слегка стукнулась в перевёрнутую фуру. Машина, такое ощущение, что отпружинила от неё.

Выйдя наружу, я увидела, что передо мной не один грузовик. Впереди ещё три, лежавшие на боку. На дорогу выпало всё содержимое. Овощи. Фрукты. И люди. Они валялись на пути. Некоторые вылезали сами и помогали другим. Я сразу поняла, что все они беглецы. Те, кто пытаются найти спасение. И я знала, что здесь произошло. Я не стала никому помогать. Моя помощь заключалась в другом. Метель, которая так резко началась, не прекратилась бы просто так.

Я села в машину, съехала с дороги вниз на землю и поехала дальше. Впереди меня ждал Борей. Бог северного ветра. Но когда я перед ним предстала, он показался мне уже нечто большим. В нынешней ситуации он виделся мне ветром перемен. Он вроде бы походил на крупного широкого мужчину, но тело его состояло из веющего снега. Он казался тяжёлым и в то же время очень легким. Я отчетливо видела его розовые надутые щеки и губы, свернутые в трубочку. Он стоял и беспрестанно дул в мою сторону. Чем ближе я к нему подходила, тем сильнее он задувал, и было не подобраться. Я держалась за борты своей дубленки и пыталась её сильнее запахнуть, продвигаясь к нему боком. Я не хотела отступать и считала его решение несправедливым. Человек имеет право на побег. Он может победить, проиграть или вовсе убежать. Наконец я оказалась уже так близко, что замахнулась на него. Кто сказал, что с богом нельзя драться? Я попала ему кулаком по лицу. Моя рука прошла насквозь, и метель перестала. Его голова собралась обратно, и тогда он поднял руку. Каждый его удар тоже проходил через меня, но при этом продувал тело. А мои выпады его не интересовали. Мы долго боролись, и я никак не могла задеть ветер своими руками.

Всё закончилось быстро. Я согнулась от боли по всему телу. Он продолжил дуть. Меня отбрасывало назад. Я теряла сознание. Глаза закрывались. Тело становилось невесомым. Единственное, что я помню, как передо мной оказался Эрот — мой родной брат. Он был богом любви. На вид он очень молод. Эрот шёл босиком по холодному ледяному асфальту, в чёрных брюках и белой футболке. У бедра у него свисал золотистый небольшой клинок. Он двигался к Борею, оперевшись кистью об рукоять. Я заметила, что дорога растаяла и запрудилась лужами под его ногами. По бокам из под снега стала выбиваться трава и одуванчики. А иголки на елях скинули с себя иней.

Подойдя к Борею, Эрот одним взмахом вытащил клинок из ножен и изгнал бога ветра.

Брат подбежал ко мне, взял на руки и посадил в машину, а сам сел за руль. Он привёз меня в деревню, что была поблизости.

Я очнулась уже на кровати в неизвестном доме, а он сидел на краю и держал мою руку. Я заметила его улыбку, а ещё его тёплый братский взгляд.

— Что, детка, уже знаешь, что я хочу выбрать. Да, я решила отказаться. Не жалей меня.

— Я всегда буду пережевать за свою сестренку. — сказал он мне, умиленно улыбаясь. — На самом деле ты уже сделала свой выбор. Встала на один из двух своих путей.

— Я выживу?

Он пожал плечами.

— Ты полюбишь, а это куда важнее.

Он наклонился ко мне и обнял. У меня было продуто все тело, но тут я почувствовала, как всё внутри согрелось, и я уснула.

IV

9 января

Перед уходом Эрот постарался снять с меня боль, но тело оставалось мраморным. Тяжёлым. Я была прикована к кровати. Лежала на спине и даже не хотела находить силы перевернуться на бок.

Я лежала в мансарде. Деревянный потолок под откос шёл к окну. За стеклом бушевала метель. Я знала, что Борей где-то рядом и ищет меня. Он точно не простил мне нашу ночную драку.

Где я была, не знала до сих пор. Чей это дом? Брат сказал, что жильцы недавно убежали из страны и навряд ли вернутся. Мне очень нравилась эта комната. Все было из дерева: стены, пол, потолок, моя новая кровать.

За тяжёлой красной шторой я не могла разглядеть утро. Спать становилось неудобно. На мне осталась вчерашняя одежда, а тяжелое белое одеяло придавливало меня к кровати. Я начинала потеть. Пришлось найти в себе силы встать, но при каждом движении боль простреливала тело в каждой точке туловища.

Сев на край кровати, увидела рядом валяющуюся дублёнку. Я сняла с себя кардиган. Упав обратно на постель, стянула с себя брюки. Оставшись в темных колготках и топе, я согбенно доковыляла до сумки на полу и достала свою домашнюю короткую юбку. В ней я иногда ходила дома.

Мне захотелось подойти к окну и краем глаза найти Борея. Я отодвинула штору, а за ней висела тюль. Через неё я уже видела масштаб деревни, в которой оказалась. Дома уходили далеко в разные стороны, над ними встал яркий диск солнца. Из множества труб валом валил дым и затоплял всё пространство. Снег на покатых крышах аккуратно и утрамбовано лежал. Я увидела замёрзшую реку. Она пролегала близка ко мне и напоминала ту, что была во сне. Вокруг громоздились горы, их занесло снегом. Они стояли, словно огромные сугробы, в которые воткнуты сосны.

Внизу я увидела свою машину, хотя я смутно помню, как сюда ехала. А вот и он. Борей. Он бегал между рядами домов. Веющая метель так и блестела на солнце. Он заглядывал в окна. Дул в щели. Искал меня.

И тут показался маленький мальчуган. В своём комбинезоне он быстро семенил ногами от одного дома к другому. Перед тем, как бежать, я заметила, что он оглядывался на Борея, видел, что тот не смотрит на него, и прошмыгивал дальше. Двигался он в мою сторону, а потом и вовсе исчез. Через пару минут в мою дверь стали стучать. Беспрерывно. Я пошла вниз. Лестница из тёмного дерева вела в уютную гостиную с камином, а с двух сторон были расставлены диваны. По среди комнаты стоял большой