Инструментарий человечества - Кордвейнер Смит

– Тот шум, что ты проговрил. В нем не было смысла.

– Просто чихнул, надо полагать. Я сам не знал, что сделал это.

В глубине души он усмехнулся. Может, его и ждет Сад хи-хи, но по пути туда он еще пощекочет им вибриссы.

Чертовски глупый способ умереть, подумал Род.

И тут ему в голову пришла странная, безумная, веселая идея:

Быть может, они не могут меня убить. Быть может, у меня есть сила. Моя собственная сила. Что ж, скоро мы это выясним.

Род прошел через пыльный участок, поднялся по трем ступеням раскладной лестницы, спущенной с борта фургона, один раз стукнул в дверь, как ему велели, дождался вспышки зеленого света, открыл дверь и вошел.

Это действительно был сад.

Влажный, сладкий, наполненный ароматами воздух опьянял. Здесь было множество зеленых растений. Свет был чистым, но неярким: потолок создавал эффект бесконечного синего неба. Род огляделся. Это была копия Старой-Престарой Земли. Выросты на зеленых растениях назывались розами; он помнил картинки, которые ему показывал компьютер. Однако картинки ничего не говорили о том, что розы не только хорошо выглядели, но и хорошо пахли. Род задумался, всегда ли так бывает, а потом вспомнил про влажный воздух: влажный воздух удерживал запахи лучше сухого. Наконец, почти робко, Род поднял глаза на трех судей.

И с неподдельным изумлением увидел, что один из них был вовсе не севстралийцем, а местным представителем Инструментария, лордом Редлэди, худым человеком с проницательным, пытливым лицом. Двумя другими судьями оказались Старик Таггарт и Джон Бизли. Род знал их, но не слишком хорошо.

– Добро пожаловать, – произнес лорд Редлэди с шутливой напевностью человека с Родины человечества.

– Спасибо, – ответил Род.

– Ты Родерик Фредерик Рональд Арнольд Уильям Макартур Макбан сто пятьдесят первый? – спросил Таггарт, отлично зная, что это Род.

Господь на палочке, вот я везунчик! – подумал Род. Я по-прежнему слыжу, даже здесь!

– Да, – сказал лорд Редлэди.

Повисло молчание.

Другие судьи смотрели на землянина; тот смотрел на Рода; Род посмотрел на него в ответ, а потом испытал тошнотворное ощущение в желудке.

Впервые в жизни он встретил того, кто мог проникнуть в его странные перцептивные способности.

Наконец он подумал: Я понимаю.

Лорд Редлэди внимательно, нетерпеливо смотрел на него, словно ждал ответа на это единственное слово «да».

Род уже ответил – телепатически.

Наконец Старик Таггарт нарушил молчание:

– Ты собираешься говорить или нет? Я спросил твое имя.

Лорд Редлэди поднял руку, призывая к терпению; прежде Род никогда не видел этого жеста, но сразу понял его.

Лорд Редлэди отправил Роду телепатическое послание: «Ты следишь за моими мыслями».

«Верно», – подумал в ответ Род.

Лорд Редлэди прижал ладонь ко лбу.

– Ты причиняешь мне боль. Ты думал, будто что-то сказал?

– Я сказал, что читаю ваши мысли, – вслух ответил Род.

Лорд Редлэди повернулся к другим судьям и проговрил: «Кто-либо из вас услыжал то, что он попытался проговрить?»

«Нет».

«Нет, – подумали оба. – Только шум, громкий шум».

«Он широкополосочник, как и я сам. И это стало причиной моего позора. Вам известно, что я единственный лорд Инструментария, которого понизили в статусе с лорда до представителя…»

«Да», – проговрили они.

«Вам известно, что меня не смогли излечить от крика и предложили мне умереть?»

«Нет», – ответили они.

«Вам известно, что Инструментарий решил, будто вас я не потревожу, и отправил на эту жалкую должность на вашу планету, просто чтобы от меня избавиться?»

«Да», – ответили они.

«В таком случае как вы хотите с ним поступить? Не пытайтесь его обмануть. Он и так все знает об этом месте. – Лорд Редлэди бросил на Рода сочувственный взгляд и одарил его призрачной ободряющей улыбкой. – Вы хотите его убить? Изгнать? Отпустить на свободу?»

Мысли двух других судей замельтешили. Род видел, что их встревожило известие о том, что он может следить за их разумом, тогда как они считали его глухонемым в смысле телепатии; им также не нравилось, что лорд Редлэди торопит их с решением. Род почти почувствовал, будто плывет в густом, влажном воздухе, аромат роз так закупорил ему ноздри, что он до конца жизни не сможет ощущать ничего, кроме роз, – и тут осознал, что рядом есть еще один мощный разум, пятый, которого он прежде не замечал.

Это был земной солдат в униформе. Привлекательный, прямой, высокий, по-армейски дисциплинированный. Более того, он не был человеком и держал в руке странное оружие.

«Что это?» – проговрил Род, обращаясь к землянину. Тот прочел его лицо, а не мысль.

– Недочеловек. Человек-змея. Единственный на этой планете. Он выведет тебя отсюда, если решение будет не в твою пользу.

– Эй, хватит, – вмешался Бизли почти сердито. – Это слушание, а не чертово чаепитие. Не сотрясай воздух без толку. Соблюдай формальности.

– Вам нужно формальное слушание? – спросил лорд Редлэди. – Формальное слушание для человека, которому известно все, что мы думаем? Это глупо.

– На Старой Северной Австралии мы всегда проводим формальные слушания, – ответил Старик Таггарт. Род, чье зрение обострилось благодаря опасности, словно увидел Таггарта новыми глазами: изможденного, нищего старика, тысячу лет изо всех сил трудившегося на нищей ферме; фермера, как и его предки; человека, богатого лишь миллионами мегакредитов, которые у него никогда не найдется времени потратить; человека земли, достойного, осторожного, церемонного, праведного и в высшей степени справедливого. Такие люди никогда не поддавались новшествам. Они боролись с переменами.

– В таком случае проводите слушание, – ответил лорд Редлэди. – Проводите слушание, если такова ваша традиция, мой господин и владелец Таггарт, мой господин и владелец Бизли.

Удовлетворенные севстралийцы кратко склонили головы.

Бизли почти робко посмотрел на лорда Редлэди.

– Сэр представитель, не скажете ли вы слова? Старые, добрые слова, что помогут нам отыскать свой долг и выполнить его.

Род увидел быструю вспышку алой ярости, мелькнувшую в сознании лорда Редлэди. Земной представитель свирепо подумал про себя: К чему такие церемонии из-за убийства одного несчастного мальчишки? Отпустите его, старые тетери, или убейте. Но землянин не направил свои мысли наружу, и севстралийцы не узнали его личного мнения о них.