Мозг. От хорошего к превосходному - Дэниэл Дж. Амен

Синдром Туретта — это различные тики с моторными и вокальными компонентами, которые не удается подавить. Это может быть подергивание лица, пожимание плечами, размахивание кулаками, покашливание, хрюканье и даже сквернословие. Томограммы людей с СТ показывают чрезмерную гиперактивность в глубоких двигательных и эмоциональных центрах мозга.

Злоупотребление алкоголем и наркотиками часто приводит к выходящей из-под контроля зависимости. Несмотря на серьезнейшие последствия (финансовые и семейные драмы), чувство стыда и ненависти к себе, попытки бросить не удаются.

Однажды я лечил 32-летнего кокаиниста, от которого ушла жена. Перспектива потерять семью толкнула его на грань суицида. Но в моем кабинете он рыдал и признавался, что не смог бы отказаться от наркотиков даже под дулом пистолета. Он полностью потерял контроль над своими решениями и действиями.

Томограммы показывают, что иногда злоупотребление наркотиками сопровождается общей сниженной активностью мозга и такие стимуляторы, как кокаин и метамфетамин, повышают его активность. Иногда к наркотикам толкает гиперактивность мозга, и зависимые люди принимают вещества, чтобы успокоить его перегретые участки. «Мозговое поведение» разрушило много жизней и семей.

Почему идея противопоставления «мозгового» и «волевого поведения» вызывает столько раздражения? Потому что в обществе существует убеждение, что все люди наделены одинаковым количеством свободной воли, ведь «все равны». Как было бы прекрасно, окажись это правдой! Но я видел десятки тысяч сканов мозга, доказывающих, насколько мы разные.

Сам я воспитывался в строгой римско-католической вере, ходил в католическую школу и много лет служил при алтаре. Жизнь казалась мне очень простой: хорошие люди попадут в рай, плохие — в ад, а середнячков ожидает чистилище. Я верил, что количество свободной воли у всех равное и в Судный день нас будут судить по делам нашим, спросят, на что мы израсходовали наши таланты и как относились к матерям.

В детстве и юности у меня не было своего мнения о смертной казни. Я о ней просто не думал. Но, изучив первые сканы мозга своих пациентов, я начал сомневаться в ее оправданности: функции мозга людей, делавших что-то плохое, всегда были хуже, чем у людей, живущих продуктивной здоровой жизнью.

По шкале воли от 0 до 100 человек со здоровым мозгом получает почти 100 % контроля над своим мозгом, а человек с ОКР, СТ или зависимостью — гораздо меньше. У страдающего болезнью Альцгеймера на поздней стадии свободной воли практически ноль. «Убивать людей с плохим мозгом сродни убийству больных, — подумал я, — это не признак развитого общества». Впоследствии я делал томографию более чем шести десяткам убийц и множеству других преступников. Дисфункция их мозга достигала иногда удивительной степени.

С тех пор как у меня возникла неудовлетворенность стереотипами нашего общества, я оказался вовлечен в судебные баталии. Когда адвокаты защиты узнали о моих томографических исследованиях, они стали направлять ко мне преступников для освидетельствования. Мы сканировали детей, подростков и взрослых со склонностью к жестокости и часто находили в их мозге серьезные отклонения. С клинической точки зрения это была увлекательная работа, поскольку терапия таких людей приносила более скорые результаты, если мы выбирали лечение, отталкиваясь от их сканограмм. Затем меня стали приглашать в суд, чтобы объяснить причины антисоциального поведения.

Многие из моих коллег, родственников и прокуроры были против моего вмешательства, из-за чего возникали серьезные конфликты. Тем не менее я считаю, что присяжные имеют право на полноту информации и общество в целом должно усвоить этот важный принцип: когда мозг работает правильно — человек действует правильно, когда мозг работает плохо, люди не способны проявить свои лучшие черты. Вместо наказания следует думать о лечении. Последствия этого принципа для общества огромны. Означает ли это, что необходимо делать томографию всем правонарушителям? Следует ли сделать томографическую и психиатрическую экспертизу частью приемного процесса в интернаты и колонии для несовершеннолетних правонарушителей? Следует ли переосмыслить смертную казнь?

Меня часто приглашают в качестве эксперта в зал суда. Питер Чиза, 62-летний женатый мужчина, 12 лет враждовал с соседями из-за деревьев, растущих на границе их земельных участков. Они судились, но даже после вмешательства властей по-прежнему спорили. За 12 лет поведение Питера становилось все иррациональнее. В свое время он перенес травму головы (свалившись с трехметровой копны сена) и коронарное шунтирование. Подобные операции связаны с повышенным риском развития когнитивных проблем и ранней деменции. Взятые вместе, эти факторы усилили паранойю и неустойчивость его психики, Питер обращался к психиатру, а его жена на 12 лет моложе, относилась к мужу все с большей настороженностью. Однажды, когда жена была на работе, Питер проснулся от звука бензопилы. Он понял, что соседки спиливают ветки тех трех деревьев, о которых шел спор. В приступе гнева он позвонил 911 и прокричал оператору, что собирается убить стерв и спасателям лучше прислать кого-нибудь. Затем он взял свой «Магнум-357» и бросился к двум женщинам, покусившимся на его деревья. В присутствии двух маленьких сыновей соседок Питер застрелил обеих.

Психиатр Джордж Уилкинсон, проводивший экспертизу состояния Питера со стороны защиты, попросил меня сделать томографию его мозга (рис. 2.11 и 2.12).

Мозг Питера (виды поверхности)

Обратите внимание на повреждения передней части мозга Питера (вверху)

Рис. 2.11 Вид сверху

Рис. 2.12 Вид снизу

Никто не удивился наличию серьезных повреждений, особенно в области коры лобных долей (центр суждений) и височных долей (отвечающих за память, стабильность настроения и агрессивность). Томограммы предъявлялись в суде. Целью было не оправдать его — конечно, нет, — после убийства двух невинных женщин на глазах их детей. Нужно было объяснить присяжным, что Питер вел себя не как нормальный человек, способный проявлять свободную волю. Обвинение же просило смертной казни.

Когда меня вызвали давать показания, прокурор спросил:

— Доктор Амен, разве вы не говорили, что мистер Чиза страдал от расстройств лобной коры мозга, центра планирования?

— Да, сэр, — ответил я.

— Но разве тот факт, что мистер Чиза заранее позвонил 911, не доказывает его хорошие способности к планированию? — саркастично поинтересовался прокурор.

— Нет, — ответил я с нажимом. — Позвонив 911, он как раз и доказал отсутствие способности планировать. Какой идиот начнет звонить 911, собираясь кого-то убить?