Трагедия в трех актах - Агата Кристи

— Какие?

Сэр Бартоломью пожал плечами.

— Разве можно проникнуть в тайну человеческой души? Ну,например, Беббингтон узнал, что неизлечимо болен, что у него, скажем, рак. Вотвам и причина. Естественно, он не хочет подвергать жену страшному испытанию ине хочет, чтобы она видела его мучительную смерть. Разумеется, это толькопредположение. А по сути, у нас нет веских оснований считать, что Беббингтонхотел покончить с собой.

— Я-то как раз меньше всего думаю о самоубийстве, — сказалсэр Чарлз.

Бартоломью Стрендж снова издал свой хриплый, кудахтающийсмешок.

— Ну конечно. Вам подавай что-нибудь невероятное.Какую-нибудь сенсацию, вроде: «Новый, не оставляющий никаких следов яд вкоктейле»!

Сэр Чарлз болезненно поморщился:

— Пожалуй, мне это совсем ни к чему, черт побери! Вспомните,Толли, ведь это я смешивал коктейли.

— А-а, понимаю! Среди нас маньяк-убийца! У нас симптомыотравления появятся позже, и к утру мы все, конечно, уже сыграем в ящик!

— Подите к черту с вашими шуточками, вы… — Сэр Чарлззадохнулся от возмущения.

— На самом деле я не шучу, — сказал доктор. Он вдругзаговорил совсем по-другому — серьезно и сочувственно:

— Смерть Беббингтона не повод для шуток. Я высмеиваю вашуподозрительность, Чарлз, потому что.., не хочу, чтобы вы по своему легкомыслиюсотворили зло.

— Зло? — удивился сэр Чарлз.

— Хоть вы-то, Саттертуэйт, догадываетесь, к чему я клоню?

— Кажется, да.

— Неужели вы не понимаете, Чарлз, — продолжал сэр Бартоломью,— что ваша глупая подозрительность может обернуться злом? Поползут разныеслухи. Грязные сплетни, не имеющие ничего общего с тем, что произошло на самомделе. Представляете, какую боль они причинят миссис Беббингтон? Мне ли незнать, как все это бывает? Внезапная смерть.., кто-то что-то сболтнет.., тотчаспойдут пересуды, потом они начнут множиться, обрастать подробностями, и ничегоуже нельзя остановить. Черт побери! Неужели до вас не дошло, Чарлз, какжестоко, как ненужно то, что вы затеяли? Вы даете волю своему пылкомувоображению, что в данном случае весьма и весьма опасно.

Лицо Чарлза выразило нерешительность:

— Признаться, об этом я не подумал.

— Вы славный малый, Чарлз, но напрасно даете волювоображению: вас заносит. Послушайте, неужели вы всерьез можете поверить, чтокто-то хотел прикончить этого безобидного старика?

— Нет, пожалуй, нет, — сказал сэр Чарлз. — Вы правы, этонелепо. Простите, Толли, но, ей-богу, это не блажь, у меня на самом деле такоечувство, что здесь что-то неладно.

Мистер Саттертуэйт кашлянул.

— Позвольте мне высказать свои соображения. МистерБеббингтон дурно себя почувствовал вскоре после того, как сюда приехал, аточнее, сразу, как только выпил коктейль. Видите ли, случилось так, что язаметил, как он поморщился, отпив из стакана. Я-то подумал, что он просто непривык к вкусу коктейля. Теперь допустим, что предположение сэра Бартоломьюверно, то есть мистер Беббингтон имел причины покончить с собой. Кстати, мнеэто представляется вполне правдоподобным, подозревать же убийство, по-моему,просто нелепо. Далее, как мне кажется, теоретически возможно, хотя и несколькосомнительно, что мистер Беббингтон незаметно подсыпал что-то себе в стакан.Заметим, что в этой комнате ничего не тронуто. Стаканы с коктейлем стоят на своихместах. Вот стакан мистера Беббингтона. Я точно знаю, потому что мы с нимсидели рядом и разговаривали. Мне кажется, сэр Бартоломью, надо бы исследоватьсодержимое стакана мистера Беббингтона, это можно проделать тихо и незаметно,дабы не вызвать никаких пересудов.

Сэр Бартоломью встал и взял стакан.

— Ладно уж, — сказал он, — только, чтобы ублажить вас,Чарлз, хотя, ей-богу, ставлю десять против одного, что там нет ничего, кромеджина и вермута.

— Идет! — сказал сэр Чарлз. — Знаете, Толли, — добавил он,криво усмехнувшись, — отчасти вы сами виноваты в том, что у меня такразыгралось воображение.

— Я?

— Ну да, вы с вашими разговорами о преступлении сегодняутром. Вы сказали, что этот малый, Эркюль Пуаро, нечто вроде буревестника:стоит ему появиться, как тут же совершается преступление. Не успел он приехать,и вот пожалуйста… Естественно, мне сразу пришла в голову мысль об убийстве.

— Интересно, что думает… — начал было мистер Саттертуэйт иумолк.

— Вот именно, — сказал сэр Чарлз. — Мне тоже интересно. Чтоскажете, Толли? Мы можем спросить у него самого. Только удобно ли это?

— Щекотливый вопрос, — заметил мистер Саттертуэйт.

— Мне известна врачебная этика, но провалиться мне на этомместе, если я что-нибудь знаю об этике сыщиков.

— Профессионального певца спеть не попросишь, — задумчивосказал мистер Саттертуэйт. — Можно ли просить профессионального детективазаняться расследованием? Весьма щекотливый вопрос.

— Я того же мнения, — сказал сэр Чарлз. В эту минутупослышался тихий стук в дверь, и не кто иной как Эркюль Пуаро с виноватым видомзаглянул в комнату.

— Входите, входите, — вскричал сэр Чарлз, вскакивая с места.— Мы как раз о вас говорили.

— Мне не хотелось бы показаться навязчивым…

— Напротив, вы как нельзя более кстати. Хотите выпить?

— Благодарю вас, нет. Я редко пью виски. Немного сиропа,пожалуй…

Однако сироп не принадлежал к числу тех напитков, которые,по представлениям сэра Чарлза, заслуживали внимания. Усадив гостя в кресло, онпрямо перешел к делу.

— Начнем без всяких прелюдий, — сказал он. — Мы только чтоговорили о вас, мосье Пуаро, и.., и о том, что сегодня случилось. Послушайте,вам не кажется, что тут есть нечто подозрительное?

Брови Пуаро поползли вверх.

— Подозрительное? Что вы подразумеваете?

— Мой друг забрал себе в голову, что мистера Беббингтонаотравили, — пояснил сэр Бартоломью.

— А вы? Вы с ним согласны?

— Мы хотели бы знать, что об этом думаете вы.

Пуаро помолчал.

— Мистеру Беббингтону стало дурно очень неожиданно.., чтоправда, то правда.

— Вот именно.

Мистер Саттертуэйт изложил мосье Пуаро версию самоубийства исвои соображения насчет того, чтобы исследовать содержимое стакана.