Сердце дракона. Том 18. Часть 1 - Кирилл Клеванский

- Хельмер.

- Да, друг мой.

- Как часто тебя посылали в весьма интересных направлениях?

- Довольно часто, но я всегда возвращался оттуда с новыми, очень интересными историями. Вот только посылавший меня негодяй их, обычно, уже не слышал.

Хаджар вздохнул и устало покачал головой. Он действительно уже не был тем юношей, что месяц не мог спокойно спать после встречи с демоном. Кажется, в тот вечер, они с Неро сперва напились, а затем четыре недели несли дозор в лагере, ожидая, когда по их души явится ожившая детская страшилка.

- Давай начистоту, демон…

- У меня, вообще-то, имя есть! - перебил Хельмер, но Хаджар не обратил на это никакого внимания.

- … какой твой интерес в этом походе?

- Оскорбляешь, да? Обидеть норовишь... А я тут, между прочим, гуманитарную помощь оказываю смертным. Князь узнает - подвесит за те самые интересные места. И буду я висеть, флюгером качаясь, пару веков. Размышляя над твоим оскорбл…

Демон осекся. Они встретились взглядами и Хельмер, ударив пару раз трубкой о дерево и вытряхнув табак, помрачнел. Все напускное шутовство вновь исчезло с его лица и единственного глаза.

Хаджар, кстати, никогда не задумывался - а что стало со вторым глазом демона?

- Титания мне должна, - своим обычным, Кошмарным голосом, произнес эмиссар Князя Тьмы. - и уже очень давно. И я намерен спросить у неё за это.

- Со своей силой пятого ранга Воителя?

Хельмер пожал плечами.

- Сфера Духов в данный момент движется к сфере Демонов. И не спрашивай почему она движется или - в чем она движется. Вопрос сродни тому, что находится за границей вселенной. Никто тебе не ответит.

- Даже Яшмовый Император? - сам не зная почему, решил уточнить Хаджар.

У него опять возникло чувство дежавю. Словно этот или подобный этому разговор уже когда-то давно состоялся.

- Чтобы ты себе не думал, но даже Император не знает всех тайн этого мироздания. Иначе…

Теперь осекся уже демон. Хаджар не стал спрашивать, что было бы “иначе”. Мало того, что это знание могло принадлежать к числу тех, что невозможно объяснить, не причинив при этом вреда и себе и слушателю, так еще существовал мириад причин, по которым демон не мог бы ответить.

А если и мог бы - девять из десяти, что солжет. Просто потому, что может. Такова его натура. Как в истории с лягушкой и скорпионом… Нельзя верить скорпионам.

- Когда мы подойдем ко дворцу, то окажемся куда ближе к границе и я смогу использовать большую часть своих сил.

- Разве Титания не одна из десяти самых могущественных существ Безымянного Мира? - спросил Хаджар, а затем добавил. - И что-то я не припоминаю тебя в этом списке.

- У всех у нас есть свои секреты, генерал, - уклончиво ответил Хельмер. - А теперь пойдем. Это лес Шипов и Терний. Когда мы его пересечем, то попадем в Лес Миражей и Грез. За ним уже и сам дворец. Но путь опасный и не близкий. Нам стоит быть внимательными, если мы не хотим проститься с жизнями.

С этими словами Хельмер развернулся и направился в сторону леса. Хаджар, ступая за ним следом, задал свой последний вопрос.

- Откуда демону известно так много о стране Фэйри?

И, разумеется, Хельмер сделал вид, что ничего не услышал. Потому что он был прав. У каждого имелись свои секреты. Осталось только надеяться, что эти тайны и скелеты в шкафу не приведут к тому, что Хаджар окажется на дне той самой бездны, которую им посчастливилось перепрыгнуть.

Он обернулся и посмотрел на исчезающих в снегах ледяных рыцарей. Те безмолвно смотрели в след уходящим нарушителям, но в их глазах словно отразилось последнее послание обладателю доспехов самой Мэб.

- “Спасайся”.

Глава 1560

- И, представь себе, он мне говорит: “Что ты мне сделаешь, презренный демон! Я свято верю в единого бога и тот защитит меня от твоих чар!”. Я даже сперва было подумал, что юродивый какой, но так смешно верещал, когда я заживо снимал его кожу… ой, вот прям умора. И даже забыл про своего “единого бога”.

Хаджар старался не слушать бесконечные истории Повелителя Кошмаров. Иногда у него получалось, но чаще - не особо. Так что теперь Хаджар знал о том, как Хельмер обманул какого-то короля и забрал девственность у дочери последнего; как Хельмер впервые сделал хор из голов мертвых детей; как он собрал сорок четыре рецепта горячих ванн из крови девственниц; о том, как он совращал монахинь и монахов; и прочее и прочее.

Время в мире духов протекало несколько иначе. Не так, как к нему привык человек из мира смертных. Здесь не было четкого понятия дня и ночи.

Хаджар мог сделать шаг и обнаружить усыпанное звездами вечернее небо, а затем, только вздохнув, зажмурить глаза от палящего полуденного солнца, чтобы в следующее мгновение вновь ступать среди тумана едва-едва проснувшегося, розового утра.

И все это время, неопределенное время, они пытались добраться до Леса Шипов и Терний. Казалось - руку протяни и дотянешься до первого, очень странного дерева, но нет. Даже спустя десять тысяч шагов, расстояние до леса оставалось неизменным.

Как если бы не только время, но и пространство в этом странном мире не поддавалось разуму смертного.

- А я уже рассказывал, как бороздил океаны вместе с королевой пиратов и магом-коротышкой? Так вот, слушай, началось все в таверне “Пылкий гусар”…

Хаджар, чуть ли не отключив собственный слух, рассматривал удивительный пейзаж Леса. Сами деревья выглядели так, как ничто иное, что должно было уходить корнями в землю, а кронами к небесам.

Стоило начать с того, что крон, как таковых, у этих растений и не имелось. Вместо них деревья венчали словно распустившиеся шишки. Их многоугольные лепестки бутонами открывались на огромной высоте и сияли яркими красками. Зеленые, желтые, бирюзовые.

Хаджар увидел даже несколько оранжевых и золотых.

Сам ствол, искривленные и толстый, больше напоминал свившийся в прут кустарник. Пухлый у основания, покрытый древесными чешуйками, он искрился - в прямом смысле, острыми шипами. Деревья будто дышали и с каждым их вздохом шипы то показывались, то уходили внутрь.

Благо трава и земля выглядели так, как и должно было.

Летали певчие птицы. Они опускались на длинные, каменные шипы, торчащие из почвы. Свивали на них гнезда и уносились по своим, безусловно важным, птичьим делам.