Закон Долга. С востока на запад - Гюрза Левантская

Как?! Он умудряется говорить таким приятным голосом этими “шестерёнками” в три ряда во рту?!» — поражалась Ира.

Её кольнуло болью. Показалось даже, что на конкретном слове. На «шестерёнках». Но ощущение настолько еле заметное, что она посчитала его галлюцинацией.

Низз тихо уползал вглубь леса. Позади него творилось волшебство, врачующее искорёженные его появлением деревья и кусты, зарывающее оставленные его телом ямы, поднимающее опрокинутые стволы. Всё возвращалось к первозданному виду, будто и не было тут буквально минуту назад никаких гигантских червей.

Глава 2

Песчаная поляна

Шаманка приблизилась к отряду, чуть не расталкивая плечом столпившихся мужчин, и протянула Ире руку.

— Пусть мне откажет в ласке каждый из моих мужей, но сейчас тебе нужно омовение, вестница. И поскорее, пока ценнейшее лекарство не впиталось полностью в плащ твоего заботливого спутника. Не стоит растрачивать его впустую. Кстати, как всё-таки тебя называть? Ирина? Ириан?

— Зовите Ириан. Здесь всем так удобнее, — Ира в очередной раз дёрнула бровью при слове «мужья».

— А что удобно тебе?

Ира задумалась. Странная страна с магией и чудесами постепенно вмешивалась в её жизнь, внося коррективы и преподнося уроки. Вот и до имени добралась. Вопрос лишь в том, хочет ли она принять такое изменение? Вряд ли пережитое на болоте, где имя было получено, можно выкорчевать из души подобно пню. Она вошла в этот мир Ирой — запуганной, ничего не знающей и почти ничего не умеющей. С Утёса уходила со шрамами не только на теле. Другим человеком. Лэтте-ри дал ей имя. Она не забыла и никогда не забудет, кем пришла. На Утёсе не желала называть имени, будучи рабыней. Сейчас, как и тогда, пришло время осознать, кто она. Здесь — та, кем стала. Ирой будет дома.

— Ириан.

— Хорошо, — легко согласилась шаманка, всё ещё не убирая руки, — Мритнерилия, давно не виделись. Ты ведь тоже от омовения не откажешься? Пойдёмте. Вы все устали.

Ира подала шаманке руку, вставая с земли и стараясь удержать на плечах плащ. Ладонь оказалась одновременно и сильной, легко подняв её на ноги, и нежной. Кожа ухоженная, не знающая тяжёлого труда. «Может, всё дело в их волшебных лекарствах? На сторону они белый эликсир продают втридорога, но у них самих его наверняка много. Мажут каждую царапину, вот их и…» Ира застыла. Сдёрнула с плеча плащ и хлопнула ладонью, стараясь дотянуться до лопатки. На месте. Никуда не делся. Она выдохнула, в тот миг осознав, что очень не хочет терять извилистого цветочного узора. Это осознание вызвало смятение в её душе. Для чего ей память о рабстве? Замерла прислушиваясь. Что именно она так боится потерять? Нет. Неправильно. Не боится. И не потерять. Хочет сохранить. Сохранить, когда уйдёт без возврата.

Енна если и заметила её метания, виду не подала, подождала, пока она поправит одежду, и снова потянула следом. Её племя встретило приход гостей радостным гвалтом и боевым кличем, который по незнанию можно было принять за «Мяу!» дворовых котов, защищающих территорию. Оружие убрано, многие приветствовали знакомых. Не сразу, но послышались вопросы в духе «как идёт торговля», «как поживает тот-то». В обе стороны. Стоило пройти проверку, как агрессивные воины и воительницы превратились в дружелюбных собеседников. Ире не по себе было от такой резкой смены обстановки. Она бы рада была довериться окружающему гостеприимству и радости, но доверием пока даже не пахло. Где-то что-то не так. Невозможно, чтобы отношения между людьми менялись так резко, невозможно улыбаться, а следом всаживать нож в грудь и быть при этом искренним. Размытая мораль, о которой говорил Каю. Совершенно другие представления о хорошем и плохом, о добром и злом, правильном и неправильном. Вряд ли удастся понять подобное с наскоку, так что смотреть надо в оба и ушей не развешивать.

Но шаг за шагом чувство тревоги отступало, вытесняемое окружающей красотой, и появилось желание осмотреться. Если сравнивать, Руин-Ло больше походил на джунгли, чем леса средней полосы. Воздух влажный, по деревьям спускались лианы. Даже сейчас, осенью, под сводами крон, скрадывающими солнечный свет, кое-где попадались крупные цветы, не уступавшие своим размером листьям, кое-где уже раскрашенным по-осеннему. Птичий гомон оглушал и резко бил по ушам. Она б совсем не удивилась, увидев попугаев. Босыми ногами Ира чувствовала, как при каждом шаге ступня погружается в рыхлую, холодную почву и обволакивается со всех сторон жёсткой, уже начавшей жухнуть травой. Запах незнакомых растений забивал нос. Ира радовалась, что не страдала аллергией, уж больно густой он был, хотя по правде — приятный.

Чем глубже в лес они уходили, тем реже становились деревья и свободнее путь. Проходя одну из полян, Ира неожиданно вскрикнула. Поначалу она приняла чёрную площадку за обычный кусок почвы, не поросший травой. Что-то вроде усыпанного хвоей покрова. Но рядом не росло хвойных деревьев. Мало того, посреди этой поляны ходил обнажённый мужчина в краске, по пояс покрытый этими «иголками». И они, иголки, двигались. Приглядевшись, Ира ахнула. Полчища крупных коричневых муравьёв — вот что копошилось под ногами мужчины и бегало по его телу. Она попятилась, чуть не врезавшись в Енну.

— Что такое, Ириан? Никогда не видела, как добывают сладкую патоку?

— Нет. А…

— Пойдём покажу!

И Енна потащила её за собой прямо на муравьиную площадку. Ира старалась поспеть за ней и не растерять единственный предмет одежды, а заодно с опаской смотрела под ноги, ожидая, что на неё вот-вот бросится туча голодных муравьёв.

— Да не бойся ты так! Они не кусаются! — смеялась шаманка.

И правда, насекомые разбегались из-под ног, будто понимали, что лучше не допускать, чтобы на них наступили.

Мужчина обернулся.

— Да хранит воля Низза связующую души! Чем могу быть полезен? — поздоровался он.

— Да будет милость его с твоими трудами, Салан. Наша гостья никогда не видела, как добывают сладкую патоку. Покажешь?

Мужчина улыбнулся и указал на дупло в ближайшем дереве. Он поднял с земли небольшую палочку, бережно стряхнул с неё муравьёв. Палочка оказалась очищенной от коры и аккуратно выровненной. Салан медленно опустил её в дупло и чуть пошевелил. Из нутра дерева повалили муравьи, облепляя не только палку, но и ладони мужчины. Он подождал минут пять и чуть тряхнул рукой. Насекомые посыпались вниз, и он достал свою добычу. И его руки, и инструмент были покрыты какой-то белёсой субстанцией. Он протянул палочку Ире, как продавец сахарной ваты свой товар.

— Попробуй! — сказала Енна. — Пока не застыла, вкуснотища невероятная!

Ира приняла палочку, стараясь второй рукой удерживать плащ в закрытом состоянии.