Дом с Балконом. Путь четырех Лун - И. Лири

— Итак! С первым участником мы определились — это Галина. Я, как главный организатор и единственный спонсор этого мероприятия буду выступать под занавес. Так что ты, Светлана, идешь за Галиной. Все согласны? — И тут же серьезно и безапелляционно поставила точку: — Возражения не рассматриваются. И главное правило: никто не смеет перебивать, комментировать, строить рожи и вообще издавать хоть какие-то звуки, пока конкурсант не уберет чашки. — В последовавшую за указаниями паузу, никто ничего не сказал, и она обратилась к Екатерине. — А вы, дорогая Екатерина, устраивайтесь поудобнее и не будьте уж слишком строги к нашим любительским антрепризам, — подмигнула она растерявшейся от такого вступления Екатерине.

Екатерина, давая понять, что вступает в их игру, выпрямила спину, поерзала в кресле и, поудобнее перехватив вазочку со сладкими орешками, с серьезным видом кивнула: мол, готова!

Первой выступала Галина. Было заметно, что она волнуется. Она немного виновато улыбнулась всем по очереди и откашлялась, входя в образ. Потом, уже кокетливо, откашлялась еще раз и театральным жестом стянула с головы широкополую шляпу. Екатерина приготовилась было увидеть, наконец, ее естественно распущенные волосы, но была разочарована — идеальный пучок красовался на своем месте. Но выглядел торжественнее из-за подколотой розы. «Моя Мона Лиза», — чуть не выпалила Екатерина, узнав цветок розы, распустившийся вчера на втором кусте у сарая. Тем временем, Галина достала и расставила на столике три чайные пары и чайничек. «Мои. Мамин фарфор из посудного шкафа в холле, — перестав дышать, отметила Екатерина. — Лишь бы все обошлось». Она постаралась не вздыхать слишком громко, наблюдая, как Галина, без всякой подготовки плеснула кипяток в хрупкий чайничек.

— Дорогие подруги, — вступила Галина теплым тоном. — Сначала… пользуясь этим чудесным случаем, я хочу поблагодарить вас всех за… все. За годы нашей дружбы, за эти наши встречи… За верность друг другу и своему делу. Спасибо тебе, Екатерина, что ты остаешься на плаву и у нас есть это место. Эта тихая уютная гавань. Особое спасибо тебе, Таня. Ты, как всегда, привносишь в мою обыденную жизнь щепотку шевеления и нотку раздумья. Иногда Большого Раздумья. Вот и в этот раз, готовясь к этому твоему чаепитию, я задумалась: а что для меня значит чай? Какое место он занимает в моей жизни? — она немного помолчала и усмехнулась. — Да и вообще, что какое «мировоззрение» и есть ли оно у меня?

Екатерина, повинуясь дружескому участию, чуть не улыбнулась, но вспомнив наказ Татьяны, сдержалась. Галина же, нисколько не смутившись, продолжила. — И знаете, я поняла, что чай для меня — это передышка. Это время, когда я прячусь куда-нибудь, где меня не сразу найдут и несколько минут… ну или секунд, это как получится, могу побыть одна. Когда меня никто не хватает за плечо, рукав, подол и не требует немедленно что-то найти, что-то решить, что-то принести или «быстро» куда-то сходить. Это короткое время, когда никто не видит, как… я устала. Время, когда в этом шумном беспокойном мире только я и он — обжигающий пластиковый стаканчик со свисающим ярлычком какого-нибудь дешевого чая, на который не поскупилась фирма.

Галина вдруг опустила голову на грудь и замолчала. Все напряглись, но никто не шелохнулся — правила! Екатерина покрепче сжала вазочку — не дай Бог нечаянно выронить!

Галина, еще немного помолчав, подняла голову и, неожиданно для всех, широко улыбнулась. Всем и никому конкретно. Больше себе. Получилась этакая невеселая, почти виноватая гримаса с растянутыми губами.

— Простите, вот нагнала мрака-то! Да? Работа, ведь она у всех такая? — не то спрашивая, не то утверждая, обратилась она к сидящим за столом и, не найдя поддержки, посмотрела на застывшую Екатерину.

Театрально вздохнув, всем своим видом говоря, что мол да — правила есть правила, она достала из коробки и гордо предъявила яркую жестяную банку с иностранными надписями. — Поэтому, для этого конкурса я купила самый дорогой чай в самом элитном чайном салоне, который только смогла найти в этом городишке! И не думайте, что я выпендриваюсь! Я купила его, в первую очередь, для себя. Сколько можно уже работать и зарабатывать?! Можете мне не верить, но я никогда не пила такой дорогой чай, — заговорщицким шепотом сообщила Галина. — Только теперь я боюсь: вдруг разочаруюсь? Вдруг это подделка, и на вкус он окажется, как окурки, настоявшиеся на дожде?

И тут произошло первое нарушение Главного Правила.

— Ты же не куришь! Откуда ты можешь знать, какой вкус у окурков? — рассмеялась Вторая — светловолосая Светлана.

Третья тут же грозно шикнула и обмерила ее таким взглядом, что Екатерина невольно поежилась. Но она всей душой была на стороне Светланы и солидарна с ней в ее попытках поддержать подругу.

— Простите пожалуйста, — смущенно-виновато прошептала Светлана и запоздало зажала рот рукой.

— Продолжай, пожалуйста, подруга, — тоже шепотом поддержала Галину Татьяна и приглашающим жестом указала на стол, на котором стояли все еще пустые чашки.

В полной тишине, если не считать птичьих трелей, жужжания насекомых, дальнего мычания коров и перекрикивания сельчан, все наблюдали, как Галина засыпает в чайник, прямо в ранее налитую и, наверняка уже остывшую воду, две горсти сухого чая и до краев добавляет кипяток из электрического чайника.

Екатерина с внутренним содроганием представила то, что в скором времени случится с белоснежной скатертью.

Залив чайничек, Галина обвела всех растерянным взглядом. Казалось, она не знала, что сейчас должна делать. Или что говорить. Или не говорить и не делать. Но пауза затянулась, и она заговорила.

— Я прочитала в интернете, что нужно заваривать пятнадцать или двадцать минут… Кажется… Столько отмолчаться не получиться… Да?

Получив в ответ сознательное молчание, Галина улыбнулась и о чем-то подумав несколько секунд, бодро вскинула голову.

— Не знаю, обратили ли вы внимание, но у меня сегодня в волосах алая роза, — кокетливо коснулась она пучка.

Екатерина едва не подтвердила это заявление вслух, но Галина сама обратилась к ней. — Простите, Екатерина, мою наглость. Но я решила: «кутить, так кутить!» И вот, на моей голове, впервые со времен последнего курса, что-то, кроме шпилек. Хотя нет! Я солгала… простите — забыла! На свадьбе волосы были убраны шпильками с насаженными на концы бумажными цветочками. Беленькими такими… Мне их ты тогда подарила, помнишь? — обратилась она к Светлане. И та снова, уже во второй раз нарушила Главное Правило Организатора и, широко улыбаясь, кивнула в ответ. — Ты тогда подарила нам дорогущий пылесос, которых в стране-то еще не было… А ты, — Галина улыбнулась Татьяне, — подарила роскошную кофемашину. Я тогда все думала, где вы столько денег взяли?