Сезон - Джона Лиза Дайер

Каждый день в Нью-Йорке я думала о том, чтобы позвонить Заку. Он ведь ходил где-то совсем рядом! Но пока я никак не могла решиться. Зато, куда бы мы ни пошли, я искала его в толпе, надеясь, что наткнусь на него случайно. Удачи, Меган, здесь живет всего-то двенадцать миллионов человек.

Я даже подумала, что можно наткнуться на него «случайно». Я погуглила адрес компании Гейджей. Она находилась на Уолл-стрит, довольно далеко от Центрального парка, и казалось маловероятным, что я смогу убедить Джулию в том, будто оказалась в этом районе ненамеренно. Но завтра был последний день поездки, и возможность встретить Зака стремительно ускользала.

Неосознанно я нарисовала два больших знака вопроса на окне. Что я хотела бы выяснить? Как перехитрить Джулию, конечно. Она запретила мне связываться с Заком. Хорошо. Но она не запретила мне связаться с Эндрю Гейджем. Мне, конечно, не хотелось этого делать, но идея объяснить ему ее ситуацию, поделиться своими мыслями была слишком заманчивой. Это должно было помочь.

На следующее утро я заявила, что страшно устала, и тетя Камилла пожалела меня. Она велела мне отдохнуть, пойти в спа, а они заглянут позже и проверят, как я поживаю. Я зевнула в качестве подтверждения своих слов, но как только за ними закрылась дверь, быстро приняла душ и оделась. Накинув кашемировое пальто Бёрберри, я спустилась вниз, опасливо озираясь по сторонам. Там швейцар поймал мне такси и велел водителю отвезти меня на Саут-Уильям, 14. Проезжая по Седьмой авеню, я представила здание, в котором Эндрю Гейдж разместил свой офис. Должно быть, это был один из пафосных, устремленных ввысь небоскребов, которые я видела издалека.

Но Саут-Уильям-стрит казалась изящной улочкой, застроенной невысокими историческими зданиями, прячущимися в тени монстров с Уолл-стрит. И но-мер 14 был церковью. Когда я подошла к двери, то подумала, что у меня неправильный адрес, и проверила телефон. Но все было верно. На фасаде не было никакой вывески, только табличка с номером 14 и простая деревянная дверь с кованой ручкой. Нет ворот, нет строгой безопасности, нет лифтов, нет шума и суеты. Поднимаясь по трем каменным ступеням, я была уверена, что ошиблась. Я подергала дверь, но она была заперта. Я поискала звонок или домофон, но нашла только старинный дверной колокольчик. Чувствуя себя слегка нелепо, я дернула язычок и услышала, как он зазвонил внутри. Обдумывая, что должна сказать пожилому священнику, который обязательно откроет дверь, я с удивлением услышала вместо этого словно бы из ниоткуда голос:

– «Гейдж групп», чем я могу вам помочь?

Я не видела ни динамиков, ни проводов – вообще на двери не было никакой электроники. Но если они могли говорить со мной, то и я могу поговорить с ними.

– Здрасьте. Я здесь, чтобы увидеться с Эндрю Гейджем.

– Кто его спрашивает?

– Меган Макнайт.

Пауза, а потом дверь загудела, хотя я все еще не могла понять, как они ей управляют, но когда я толкнула ее, она распахнулась с тихим шуршанием. Я вошла, и дверь мягко закрылась за мной.

Я прошла через вестибюль. Когда-то это была самая настоящая церковь, построенная в классическом стиле, теперь же самое необычное, я бы даже сказала, единственное в своем роде офисное здание, прочно связывающее прошлое и настоящее. От прежней церкви сохранились каменный пол, центральный неф, колонны, две винтовые лестницы и сводчатый потолок с фресками.

Однако все скамьи были убраны, двери, ведущие в офисы, были обрамлены антикварными панелями. Они выстроились по обеим сторонам центрального прохода. Окна украшали старинные витражи, изображающие религиозные сцены. Они отражали свет ярких офисных ламп, отчего по полу и стенам плясали разноцветные всполохи. Я заметила несколько старинных, обитых кожей скамеек, явно прекрасно отреставрированных. Лестницы справа и слева вели к хорам, где располагалось больше офисов с такими же деревянными панелями и еще больше витражей. Верхний этаж светился, как аквариум ночью.

Еще два офиса располагались в северном и южном трансептах, а вот алтарную зону от прочих помещений отгораживала массивная стена, сложенная из старинных кирпичей, во всяком случае, если судить по их цвету и внешнему виду. «Возможно, из них когда-то были выстроены хозяйственные постройки», – подумала я.

В этой стене находились две старинные двери, сколько им было лет, я даже представить не могла.

Я вспомнила свой разговор с Эндрю в сарае. Что он тогда сказал? «Ты не поверишь, что только не забрасывают». Была ли эта церковь тоже когда-то заброшена? Хотела бы я знать.

Дверь в офис южного трансепта открылась, и ко мне подошла молодая афроамериканка. На ней были джинсы и белая льняная рубашка – очень по-деловому.

– Я Грейси, – сказала она, протягивая руку. – Помощница Эндрю. Я прошу прощения, но сейчас его здесь нет.

– Ох, а Зак здесь?

– Нет, извините, – сказала Грейси, качая головой. – Сегодня он нанимает сотрудников в штат. Я оставила Эндрю сообщение, и он должен перезвонить через несколько минут. Вы не могли бы подождать?

– Конечно, – сказала я.

– Пожалуйста, садитесь. – Грейси указала на скамью. – Хотите кофе?

– Да, спасибо.

– Черный кофе или вы предпочитаете капучино? А может быть, латте?

Вот это она разошлась. Неужели собиралась сбегать в местный «Старбакс»?

– Не беспокойтесь, пожалуйста.

– Это не проблема, – искренне улыбнулась Грейси.

Я подумала о холоде и слякоти на улице, о сильном ветре, дующем с Гудзона так сильно, что стекла в домах дребезжали.

– Латте было бы здорово.

Она кивнула и ушла. Я присела на скамью. Надо же, удобно.

Вскоре Грейси вернулась и вручила мне латте в керамической чашке с блюдцем с двумя крошечными кусочками сахара и кофейной ложечкой. Пока я размешивала сахар, не переставала думать, почему она позвонила Эндрю и где все-таки взяла этот идеальный латте – сделала ли напиток сама или тут совсем рядом была настоящая итальянская кофейня? Возможно, она пряталась в ризнице?

– Огромное спасибо.

– Всегда пожалуйста. – Грейси села рядом. – Вы приехали из Далласа?

– Да. А как вы узнали?

– Я узнала ваш акцент. И мне знакомо ваше имя. – Девушка снова тепло мне улыбнулась и это была первая настоящая улыбка, которую я получила с момента прибытия в Нью-Йорк. – Могу ли я показать вам здание, пока мы ждем возвращения Эндрю?

– Конечно. – Я поднесла чашку к губам и сделала глоток.

На вкус кофе был бесподобный.

– Эта церковь была голландской, – сказала Грей-си, обводя пространство рукой. – Датируется серединой семнадцатого века. Веками здесь собирались люди, но потом прихожане разъехались кто куда, церковь закрыли, и она стала постепенно разрушаться. – Теперь мы стояли в центральном проходе, и Грейси указала на круглый купол – Купол и крыша частично обрушились, церковь стала домом для голубей и бездомных. Но городу было не нужно это место. В конце концов участок продали за копейки одному застройщику, который планировал снести церковь и построить на ее месте отель. Несколько человек, в основном ученые, протестовали, так как церковь имела реальное историческое значение. Но у застройщика были друзья в мэрии, и уже казалось, что сноса не избежать, а потом в последний момент Эндрю принес судебный запрет.