Полоса черная, полоса белая - Екатерина Островская

— Давно ты в Питере? — спросил Ерохин.

— Платок дай. Я не могу говорить.

— Ответишь, дам.

— Я здесь всегда. Это мой город. А там мне нечего делать.

— Кто жил в той твоей квартире?

Рохель начал захлебываться.

Сергей пошел в спальню, снял наволочку с подушки и вернулся. Прижал наволочку ко рту Олега и приказал:

— Сплевывай!

Олег явно тянул время, размышляя, что ему следует предпринять. Он сплевывал, давился кровью, кашлял, задыхался.

Через пару минут Сергей надоело это все, и он вернулся на стул.

— Что ты мне предъявишь, мент? — рассмеялся Олег. — Да ты и не мент. Ты — ничтожество, охранник у дверей супермаркета.

— Кто жил в той твоей квартире? — повторил вопрос Ерохин. — Имя брюнетки, если ты не помнишь всех. Ее взорвали вместе с твоим «Мерседесом».

Брови Олега взлетели.

— Ты врешь? — прошептал он. — Врешь, гад! Никого не взорвали.

Судя по всему, он не ожидал услышать такое. Снова закашлялся и начал мотать головой. И засмеялся, захлебываясь кровью.

— Ой ты дурак, мент! Какой же ты дурак! У меня в доме жила… — он уже захлебывался смехом, — у меня в доме жила, если можно так выразиться, проживала Лариса — твоя бывшая жена. Она любила меня, а тебя, гада, ненавидела. Как она жалела, что оттяпала у тебя только часть квартиры. Да у тебя брать-то было нечего! Нищеброд долбаный!

Сергей молчал.

Похоже, что Олег не врет. Как он сам не догадался. Услышал, что с Рохелем-младшим в последнее время жила брюнетка, и не подумал. А ведь Лариса красилась постоянно: была то бумажной блондинкой, то каштановой шатенкой. Однажды и вовсе покрасилась в розовый цвет. На полу ванной часто лежали пустые коробки от краски.

А теперь Ларисы нет. Грустно, конечно, ведь он любил ее когда-то. Или ему казалось, что любил.

— Друга своего Роберта Орешкина зачем приказал убить?

— Я не приказывал. Ты ищи убийц, мент! Я-то тут при чем?

— Так уже нашел. Коваленко и Пименов уже дали показания и признались в том, что они задушили Роберта по твоему приказанию. Накинули удавку, а потом сбросили тело в реку.

— Врут! А вы докажите. Я не приказывал. Они сами. Потом мне позвонили и сказали, что просто перестарались. Решили попугать. И не рассчитали. Ребята здоровые, а мозгов нет. Я ни при чем.

— Виктору Иванычу зачем угрожаешь?

— О! — удивился Олег. — Ты всех знаешь! Везде нос суешь. Только это не твое дело. Твой Виктор Иванович — мне родной отец. Он мне по жизни должен. Он, сволочь, отказался от меня. А мы с матерью голодали. Он мне должен все, что у него есть. Но делиться этот старый козел не хочет. Но мне все и так достанется: он ведь не вечен, твой Виктор Иванович.

— А почему Лариса ночью пошла к автомобилю в твоей куртке?

— Откуда мне знать? Наверно, ей холодно было, а в моей квартире ее теплых вещей нет. Хотя она, скорее всего, в ночной клуб поехала, чтобы суши там взять. Ларочка в последнее время подсела на японскую кухню, и если ей вдруг хотелось среди ночи роллов, то тут вынь да положь. А куртку она надела, чтобы капюшоном накрыться. Менты ночью девушку обязательно бы остановили, а если мужик едет на дорогом авто, то вряд ли.

Он выдохнул и тряхнул головой.

— Ларочку, конечно, жалко немножко. Но такие люди, которые для других стараются, долго не живут. Вообще, надо жить для себя. А она все мне хотела угодить. Мы даже сообщения тебе сочиняли вместе. Как она веселилась тогда. Помню, как мы познакомились. Папашку Роберта Орешкина грохнули… Ну, Тушкина того самого, как ты помнишь, и сразу сообщили, что киллера взяли. Ну, мне интересно, кто взял такого крутого парня. Навел справки. Мол, старлей полиции Ерохин. Я даже адрес твой узнал. Жену твою увидел. Ну и подкатил к ней. В кабак позвал, наплел про свою несчастную жизнь, как меня девушка бросила и теперь я жить не могу и не хочу. Как она легко купилась на эту туфту! Суетиться начала, чтобы мне помочь. В клинику привела, где врачами работают такие же дебилы, как и она сама. Но все равно ее жалко. В сексе она была неутомимой. Так что можешь теперь меня убивать, черт рогатый.

Ерохин слушал и молчал.

Предъявить Рохелю-младшему нечего.

Получается, что он всего-навсего мелкий пакостник — не более: рассылал гнусные эсэмэски, но не всем подряд, а лишь человеку, которого считает своим отцом, и бывшему мужу своей возлюбленной. Знаком с убитыми Коваленко и Пименовым, возможно, у них даже общее криминальное прошлое, но никто этим всем заниматься не будет.

— Про тридцать миллионов в багамском банке слышал, вероятно? — спросил он, откидываясь на спинку стула. — Слышал?

Можно было не повторять. Потому что Олег напрягся сразу, как только услышал про миллионы.

— Так вот этих денег там нет, — добавил Сергей и рассмеялся, — я их снял.

— Ты врешь! — прошептал Рохель-младший и повторил уже громче и с ненавистью: — Ты врешь, сволочь!

— Нет. Просто вычислил несложный пароль и снял. Вернее, перевел всю сумму в другой, более надежный банк. Ты посмотри на меня получше. Разве охраннику из супермаркета по карману такой костюмчик, как на мне? А посмотри на туфельки. Да один мой галстук стоит больше, чем все, что на тебе надето. Клоун ты, Олежек. Нищий клоун! А у меня теперь тридцать миллионов баксов. Тридцать! Даже немногим больше.

В кармане зазвонил телефон. Ерохин ответил. Звонили из СТО, где ремонтировали машину.

— Да, — ответил Сергей, — «Ауди А-7» — моя машина. А вы уже все сделали? Спасибо… И за химчистку салона тоже спасибо. Подгоните к моему дому. Спасибо.

Олег смотрел на него с ненавистью. Теперь он поверил окончательно.

— А-а-а, — простонал он.

— Вот тебе и «а», — отреагировал Сергей. — Зачем мне на телефон сообщения присылал? Позлить меня хотел? Считай, что своего ты добился: я разозлился и применил к тебе меры экономического воздействия.

— А-а, — продолжал страдать Олег, — мы с Робертом эту схему придумали. Я давно решил его папашку Тушкина грохнуть, чтобы твой Виктор Иваныч ему обязан был. А Робе сказал, что это Рохель наверняка убрал конкурента. Роберт этого старого козла так возненавидел сразу! Так все хорошо складывалось. Отдай деньги, сволочь, не твои ведь… Ну, хоть поделись. Забирай себе долю Орешкина… А хочешь, я еще что-нибудь придумаю, и мы с моего отца еще больше снимем? Он мне должен, а я с тобой поделюсь…

Он замолчал, потому что увидел, что Ерохин собирается говорить по телефону, прислушался.

— Вера Николаевна. Записывайте адрес и присылайте транспорт: надо забрать клиента. Все на диктофоне записано.

— А-а-а, — завыл Олег, — погоди-и-и! У моего отца денег много.

— Да не отец он тебе, — не выдержал Сергей. — Твоим отцом был Борис Ефимович Тушкин. А Роберт был твоим братом.