Темное удовольствие - Джена Шоуолтер

«Спасибо за новую боль».

– Да.

– Если я верну ее тебе, она непременно снова предаст тебя. Ты ведь это знаешь, не так ли? Твой друг продолжит страдать и все же не перестанет любить тебя, зная, что ты предпочел ему женщину.

Парис не мог вынести этих слов и наклонился вперед, сжимая руками живот и пытаясь сдержать слезы.

– На этом пока закончим. Подумай о моих словах, демон, и позже мы снова поговорим. – И в следующий миг Кронос растворился в воздухе.

– Что ты делаешь, Сабин?

– Готовлюсь к войне, – ответил он, глядя на воинов, окруживших его. Воины собрались в гостиной дома в Риме и внимательно смотрели на него. – И вы это знаете.

Некоторое время назад Люсьен вернулся в Будапешт и перенес сюда выздоровевших Гидеона и Кейна. При появлении демона Бедствий с потолка тут же начала сыпаться штукатурка.

Люсьен собрал их, чтобы вразумить Сабина. Но Сабин, наоборот, считал, что сам должен вразумить всех остальных.

– Что? Зачем? – потребовал ответа Мэддокс.

– Я делаю то, в чем я специалист. – Он снова занялся своим пистолетом, тщательно заряжая магазин. – Охотники, которых мы убили в храме, наверняка здесь были не одни. Их гораздо больше, и сейчас они наверняка нас ищут. Кроме того, у Париса было чертово видение. Женщина Рейеса держала на ладони ларец Пандоры. Кому она предлагала взять его? Нам? Или им?

После этого вопроса комнату окутала зловещая тишина. Никто не знал, что сказать.

– Когда-то она спасла Эшлин. Мне она нравится, – произнес наконец Мэддокс. И он сделал это не для того, чтобы порадовать Эшлин. Его женщина сейчас отдыхала в другой комнате и не могла его слышать. Он сказал, что думал.

Но Сабин не сдавался:

– Мы знаем, что Даника была с ними. Мы знаем, что она нас недолюбливает. Охотники могут быть поблизости, следить за нами, чтобы отнять ларец, если мы найдем его первыми.

– Я согласен с тобой, – заявил Гидеон. Он потер виски, и его пальцы скрылись в гуще голубых волос.

Страйдер нащупал кинжалы, торчащие у него за поясом, и кивнул:

– Я с вами.

Сабин взглянул на Амана. Этот воин редко разговаривал. Будучи одержим демоном Секретов, он не мог говорить, опасаясь рассказать всем то, чего им не следовало знать друг о друге. Но он тоже кивнул.

Анья уперла руки в бока:

– Я никуда не пойду без Люсьена.

Любовь, презрительно ухмыльнулся Сабин. За долгие века он неоднократно и сам влюблялся, но каждый раз чувство оказывалось ошибкой. Одиннадцать лет назад его сердце покорила жена Дина Стефано, Дарла. После ее смерти он поклялся больше никогда не влюбляться. Он доводил женщин до депрессии, заставляя сомневаться в себе и своих действиях. А Дарлу депрессия довела до самоубийства. Любовь не стоила трудностей, которые приносила с собой.

Гидеон пожал плечами:

– Вы знаете, как я ненавижу охотников.

Отлично. И этот тоже.

– Вы хотите сражаться? Вот так просто? – Мэддокс щелкнул пальцами. – Без подготовки? Мы уже попробовали однажды в Будапеште, и вы помните, что тогда произошло. Был взрыв, Торин едва не погиб. Страшная эпидемия накрыла город. И вы частично были в ответе за то, что привели охотников к нашим дверям. И, судя по всему, с тех пор вы совершенно не изменились.

Когда воины разошлись несколько тысяч лет назад, Мэддокс остался с Люсьеном, надеясь обрести покой, и Сабин очень переживал, что потерял такого отличного солдата. Он не хотел снова ссориться. Но…

– И ты тоже, – проворчал Сабин. – Гармония невозможна без войны. История, в которой мы жили, снова и снова это доказывала. Мы должны бороться за то, что нам дорого, или лишимся этого.

– Я хочу уничтожить охотников, – сухо сказал Мэддокс. – Это так. – Он хранил в себе демона Насилия, горячего и сумасбродного, как многие смертные женщины. Бушующий в его душе шторм заставлял его постоянно стремиться к покою, и Сабин знал об этом. Но он также знал, что Мэддокс научился контролировать своего демона, думая о своей женщине. – Но еще больше я хочу, чтобы мои друзья были живы. Вы слишком торопитесь. Вы не знаете, сколько охотников нас поджидает, какое у них оружие и чем они могут навредить нашим женщинам. Вы…

В этот момент в комнату вошла прекрасная Эшлин.

Сабин не думал, что Мэддокс видел ее, но внезапно тот умолк, поджав губы. Воин, похоже, всегда знал, когда эта женщина оказывалась рядом, хотя Сабин не понимал, как Мэддоксу это удается. Возможно, он улавливал ее чудесный аромат, а возможно, просто чувствовал присутствие.

Он обвел комнату взглядом фиалковых глаз, и стоило ему увидеть Эшлин, как выражение его лица смягчилось. Сабин тоже уставился на нее. Ее медовая кожа была нежной и светящейся, ее лицо напоминало прекрасную камею. Она всегда казалась такой… хрупкой, и потому он не мог понять, как ей удалось приручить такого яростного демона, как Мэддокс. Он не сомневался, что после рождения ребенка она сумеет убедить его даже менять подгузники.

Мэддокс подозвал Эшлин. Она с улыбкой подчинилась. И воин тут же крепко обнял ее.

Разговорам о войне конец. Мэддокс убьет любого, кто напугает его женщину, и ничего с этим не поделаешь.

– Всем привет, – сказала она.

Воины хором поздоровались в ответ.

Мэддокс нахмурился:

– Ты очень бледная. Тебе необходимо больше отдыхать. Позволь мне отнести тебя в нашу…

– Нет, не сейчас. Я, ну… В общем, я кое-что слышала, – сказала она, и ее лицо сделалось серьезным.

Все, включая Мэддокса, напряглись. У Эшлин была уникальная способность слышать разговоры, доносившиеся до нее с разных сторон, в том числе разговоры из прошлого и на всех языках мира. Эти голоса утихали, только когда Мэддокс был рядом с ней. Никто не понимал почему, но Эшлин любила повторять, что это знак того, что они с Мэддоксом предназначены друг для друга.

Сабин несколько раз хотел воспользоваться даром Эшлин, но Мэддокс сказал, что голоса мучили ее, и запретил ему это делать. Но воин не обрушил бы на нее свою ярость, если бы Эшлин ушла и стала бы слушать разговоры вдали от него. И об этом Сабин ей несколько раз напоминал.

– Ты выходила из дома? – спросил ее Мэддокс, в его голосе прозвучал едва заметный гнев.

– Возможно, – уклончиво ответила она. – Я знаю, ты беспокоился, что я мало отдыхаю, и хотел, чтобы я вздремнула, но я решилась и вышла из дома и все это время выслушивала рассказы Аньи о ларце Пандоры. Она, кстати, не перестает возмущаться, что ее исключили из сражения. И поэтому мне мало что удалось расслышать из-за ее болтовни. Но просто я больше не могла отдыхать. Я хотела прогуляться. Только и всего.

Хорошая девочка, подумал Сабин. Он умолчал о своих догадках, что Анья – не единственная защитница Эшлин. Мэддокс наверняка скрывался в тени, наблюдая за ней во время таких прогулок.