Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента - Уильям Ширер

Любопытно, как немцы, которые должны были уже чему-то научиться, стараются запугать англичан хвастливыми угрозами. В «Volkische Beobachter», которая выйдет завтра, Геринг заявляет: «Вплоть до сегодняшнего дня германские самолеты только зорко следили за военными приготовлениями Англии. Но достаточно одного слова фюрера, чтобы направить туда вместо легкого груза, состоящего из фотокамер, разрушительный груз, состоящий из бомб. Ни одна страна мира не открыта так для нападения с воздуха, как Британские острова… Когда германская авиация начнет действовать по-настоящему, то нанесет такой удар, какого не знала еще мировая история».

Холодно, а угля не хватает. Наш курьер сообщил вечером, что в офисе уголь окончился и больше его не достать.

Берлин, 1 января 1940 года

Что-то принесет этот год? Будет решающим, как хвастался вчера Гитлер? Я еще не встречал немца, который не был бы абсолютно уверен в том, что эта липовая война не может продолжаться долго. Гитлеру придется обеспечивать новые победы, иначе его система даст трещину.

Вчера вечером на Курфюрстендамм было столько пьяных, сколько я никогда не видел в Берлине. Гиммлер наводнил город тысячами полицейских, обязав их следить за тем, чтобы никто не пользовался личными автомобилями, а все кафе закрылись точно в час ночи. Я проводил старый год у Зигрид Шульц, потом около часа провел с немцами на радио, потом с Расселом Хиллом в «Вирджинии». Около двух ночи на Курфюрстендамм прыгнули в такси. В другую дверцу втиснулись немец с женой и дочерью лет двенадцати, и мы договорились ехать вместе, потому что других машин практически не было. Позже на место рядом с водителем забрались еще солдат со своей девушкой. Мы недалеко отъехали, как нас остановил полицейский и велел всем вылезать на том основании, что мы не имели права пользоваться такси, если едем не по государственным делам. Я согласился, что в новогоднюю ночь, в два часа, государственных дел у меня нет, но с нами ребенок, и он болен. В конце концов он разрешил нам забиться обратно в машину. Проехали пару кварталов, и тут солдат начал буянить — то ли спьяну, то ли он был контужен, не могу сказать. Во всяком случае, он заорал водителю, чтобы тот выпустил его. Девица тоже начала орать, сначала на него, потом на шофера, требуя что-то сделать. Шофер, не знаю, то ли спьяну, то ли из-за своего характера, ничего делать не собирался. Мы продолжали ехать. Потом нервная атмосфера с переднего сиденья начала распространяться на заднее, где теснились мы впятером. Девочка неожиданно заплакала, то ли от клаустрофобии, то ли испугалась орущего солдата, а может, и от того, и от другого, мы с Расселом не поняли. Она, рыдая, тоже просилась наружу. За ней ее отец. От такого бедлама водитель наконец пробудился и решил остановиться. Выйдя на тротуар, отец с солдатом затеяли яростный спор, кто кому испортил Новый год. Мы с Расселом и таксистом потихоньку удрали, оставив их выяснять отношения. Нервы сдают от этой войны, решили мы.

Берлин, 3 января

Сегодня узнал, что русские пообещали поставить Германии в этом году:

1 000 000 тонн фуража и зерна;

500 000 тонн семян масличных культур;

500 000 тонн соевых бобов;

900 000 тонн нефти;

150 000 тонн хлопка (больше, чем Россия поставила в прошлом году во все остальные страны);

на три миллиона золотых марок кожи и невыделанных шкур.

На бумаге смотрится красиво, но я готов поспорить, что русские поставят лишь малую долю того, что пообещали.

В официальном заявлении говорится, что Геринг назначается единовластным хозяином военной промышленности, — он уже выполнял эту работу в течение длительного времени. Пресса начинает раздувать тему «агрессивные устремления англичан в Скандинавии». Мы слышали, что Гитлер отдал приказ сухопутным войскам, флоту и авиации срочно разработать планы по разгрому союзников в Скандинавии, если те вздумают отправиться помогать Финляндии в войне с Россией. Армия и флот очень неплохо относятся к финнам, но понимают, что обязаны защищать торговые пути, ведущие к шведским месторождениям железной руды. Если Германия лишится их, она погибла.

Берлин, 8 января

Вечером сделал интервью на радио с генералом Эрнстом Удетом, но Гесс, его начальник, так искромсал текст, что оно получилось неинтересным. Я почти целый день потратил на то, чтобы натаскать генерала в английском, в котором он был не силен. Этот Удет, симпатичный малый, которого я иногда встречал у Доддов, — что-то вроде феномена. Будучи профессиональным пилотом, он был несколько лет назад настолько беден, что разъезжал по всей Америке с демонстрационными полетами, часто выступая в парадном вечернем костюме и в цилиндре. Сейчас он отвечает за проектирование и производство военных самолетов в Германии. Несмотря на отсутствие опыта в бизнесе, он показал себя на этой работе блестяще. В узких кругах его ставят на третье место, после Геринга и генерала Мильха, в ряду создателей современных военно-воздушных сил Германии. Сегодня я поймал себя на мысли, что человеку вроде Удета в Америке никогда бы не доверили такую работу. Посчитали бы, что у него «недостаточно делового опыта». К тому же бизнесмены, узнав о его несколько богемном образе жизни, не решились бы возложить на него такую ответственность. А при этой безумной нацистской системе он проделал феноменальную работу. Любопытная деталь: вчера ночью Удет устроил у себя маленькую вечеринку, где три генерала, с переброшенными через плечо салфетками, сидели за стойкой его весьма внушительного бара. Там были красивые девушки и достаточно шалостей. Тем не менее эти люди создали самое страшное авиационное оружие в мире.

Берлин, 9 января

Сегодня здесь проездом был Гарри С., наверное, самый информированный человек в нашем посольстве в Москве, со своей женой, которая собирается рожать в Америке. Гарри, не враг большевизма, рассказывает странные вещи. Он говорит, что сейчас русский человек руководствуется одним-единственным соображением — строго придерживаться сталинского курса, лишь бы не лишиться работы, а то и жизни. Русские, по его словам, безнадежно увязли в Финляндии. Потери уже составили сотню тысяч. Госпитали в Ленинграде и в северных районах забиты ранеными. Но им еще повезло, потому что тысячи людей с легкими ранениями погибли от холода и обморожения. Гарри говорит, в Москве все, от Сталина до простых людей, думали, что Красная армия окажется в Хельсинки через неделю после начала войны. Они настолько были уверены в этом, что на 6 декабря назначили вторжение в Бессарабию и отложили его в последнюю минуту.

Сегодня был самый холодный день из всех, что я пережил в Европе за четырнадцать лет. Десятки тысяч домов и учреждений лишены угля. Многие по-настоящему страдают. Поскольку реки и каналы, по которым доставляется большая часть угля, замерзли, немцы не могут обеспечить его завоз. Узнал, что недавно в лагере для военнопленных восемнадцать поляков было убито и тридцать ранено. СС заявляет, что имел место «мятеж». Военные выражают Гитлеру протест против бессмысленной жестокости гестапо в Польше, но сомневаюсь, что это изменит положение.