Камея римской куртизанки - Наталья Александрова

– Извините за мое недоверие, – сказала она. – Дело в том, что этот человек представился вашим именем.

– Вот как? – Ростоцкий внимательно взглянул на безжизненное тело. – А что здесь вообще произошло? Я понял по вашим словам, что происходит что-то скверное…

– Вообще-то я хотела дать вам понять, что нужно вызвать полицию.

– Что я и сделал.

– И где же эта полиция?

– Здесь!

В дверях кабинета стояла Дуся Самохвалова. Из-за ее плеча выглядывал капитан Лебедкин.

– Мы узнали от дежурного, что вызов был в эту квартиру, и поспешили сюда… а что вообще произошло?

Тут заговорила Светлана:

– Этот человек… он обманом проник к нам и хотел нас обеих убить. Не знаю почему…

– А я, кажется, знаю! – Дуся Самохвалова оглядела поверженного злодея. – Позвольте представить – племянник покойного господина Броницкого. Он рассчитывал на дядюшкино наследство, и ему мешали только вы, Светлана Игоревна. Если бы вы погибли, он стал бы единственным наследником. Однако это ему не удалось! – Дуся выразительно взглянула на Анну, которая все еще сжимала в руке кочергу.

«И где ж вы раньше были?» – подумала Анна и постаралась, чтобы эта мысль отразилась в ее глазах.

Впрочем, Анна тут же опомнилась. Эта толстая обаятельная Дуся ей нравилась.

В это время злодей застонал и зашевелился.

Открыв глаза, он увидел Анну и проговорил странным, полусонным голосом:

– Это ты… опять ты… как тогда, два года назад, в Дальнереченске…

– В Дальнереченске? – вспыхнул Лебедкин. – Два года назад, когда там было совершено зверское убийство?

– Тогда я на месте убийства видела серебряную ложечку… – проговорила Анна. – Посмотрите в его нагрудном кармане, она у него!

Лебедкин коршуном бросился на злодея и выхватил из его кармана старинную ложечку.

– Это та самая! – вскрикнула Анна. – Этой ложечкой он… – видно было, что ей очень трудно продолжать, но она заставила себя: – Этой ложечкой он вырезал глаза Эмилии!

– Вряд ли это можно рассматривать как улику… – с сомнением проговорила Дуся.

Но тут что-то случилось с племянником Броницкого.

Лицо его побледнело и как-то оплыло, в нем проступило что-то детское. Он заговорил странным детским голосом:

– Мама, мамочка, не надо! Пожалуйста, не выковыривай мои глазки! Я больше не буду подсматривать за тобой… пожалуйста, мамочка, не сердись на меня! Я буду хорошим, послушным…

– Типичный психопат с ретроградным отклонением! – авторитетно проговорил Лебедкин.

– Чего? – переспросила Дуся. – Начитался умных слов! А по-русски нельзя?

– Ну да, попросту – некоторые серийные убийцы совершают свои преступления из-за перенесенных в детстве психических травм. Почему-то чаще всего причиной является жестокое обращение матери. В голове у такого человека происходит странное замещение – саму мать он продолжает обожать, буквально боготворить, а все обиды и оскорбления вымещает на других женщинах. Чаще всего он выбирает тип, внешне похожий на мать.

Лебедкин перевел дыхание и закончил:

– Я не удивлюсь, если мы выясним, что мать этого урода была голубоглазой блондинкой. Видишь, он тоже поминает свою мать, просит у нее прощения… типичная картина!

Злодей тем временем продолжал хныкать:

– Мама, мамочка! Не сердись на меня! Я больше никогда не буду за тобой подсматривать! Я принесу тебе цветок, такой, какой ты любишь! Темно-красную розу…

– Темно-красные розы… – повторил Лебедкин. – Точно, это он! Все эти убийства – его рук дело!

Злодей вдруг вздрогнул и огляделся по сторонам, как будто проснулся. Лицо его снова изменилось, оно стало хитрым и скрытным.

– Кто вы такие? – проговорил он, увидев незнакомые лица. – Что вы делаете в этой квартире?

– Вот только не надо разыгрывать невинную овечку! – оборвал его Лебедкин. – Гражданин Штукин, вы арестованы по подозрению в нескольких убийствах в разных городах!

– Что за бред! – злодей криво усмехнулся. – Какие убийства? У вас ничего на меня нет!

– А это мы еще посмотрим! Может быть, и есть! Взять хотя бы эту ложку… – Лебедкин показал прозрачный пластиковый пакетик, в который положил серебряную ложечку.

– Отдайте! Отдайте мне ее! – захныкал Штукин. – Это мамина ложечка! Она мне очень дорога! Вы не имеете права…

– Еще как имею! Это важная улика! На ней наверняка осталось ДНК ваших жертв!

– Ерунда, я ее каждый раз как следует отмывал! – проговорил Штукин и тут же осекся, поняв, что сболтнул лишнее.

– Вы не представляете, Штукин, как далеко шагнула наука! Как бы тщательно вы ни отмывали орудие убийства, эксперты всегда найдут на нем частицы ДНК жертвы! И это еще не все… вот эта женщина видела вас на месте убийства в Дальнереченске!

Штукин хотел возразить полицейскому, хотел сказать, что Анна не могла его видеть, что она была без сознания, но на этот раз вовремя прикусил язык и только злобно покосился на Лебедкина:

– Вы блефуете!

– А вот это мы посмотрим!

Он рывком поднял Штукина с пола, защелкнул на его руках наручники. Тот скривился от боли:

– Осторожно! Моя рука!

– Потерпишь! – И Лебедкин вывел арестованного из комнаты.

Полицейские ушли, договорившись с Анной и Светланой встретиться позже, чтобы взять у них показания.

В квартире остались сестры и Арсений Ростоцкий.

– Что ж, теперь вы можете осмотреть картину, ради которой приехали! – проговорила Светлана вполне светским тоном.

– После всего, что здесь произошло? – возразила ей Анна. – Давайте хоть чаю выпьем, чтобы прийти в себя. Или, может быть, кофе?

– Пожалуй, лучше кофе, для бодрости… – улыбнулась Светлана, хотя по блеску глаз и порывистым движениям сестры Анна видела, что та и так бодра.

– Я заварю! – Анна вышла из комнаты, заметив, как обмениваются эти двое нежными взглядами.

Что-то больно быстро у них возник контакт… однако это может быть для Светланы полезно. Во-первых, не дело это, что молодая женщина все время одна, у нее должны быть друзья, поклонники, за ней должны ухаживать, приглашать куда-нибудь на люди… А во-вторых, человек этот Ростоцкий вроде порядочный, опять же в искусстве разбирается, поможет Свете с дядюшкиным наследством разобраться.

Анна усмехнулась: она рассуждает как умудренная жизнью дама преклонного возраста, а она ведь всего на три года старше Светланы, ей и сорока еще нет…

Ну, видно, судьба такая – жить одной. Она Светлане мешать не станет, над душой стоять не будет, необязательно ведь вместе жить. А понадобится сестре помощь – она сразу примчится.