Барон по призванию. Путь дворянина - Владислав Игоревич Миронов

уже и без того все понимавший, спросил, где же Осьмин, Гоц с сожалением ответил, что наемник погиб от удушья, парализованный ядом вольфера. Радовало то, что и Осьмин, и Пакстон, тело которого все же довезли до города, прошли через достойные обряды погребения.

Когда пришел черед Северина рассказывать, Стефан внимательно выслушал историю побега Рейнера, параллельно снимая ножом свиную грудку с кости и закидывая нежное мясо в рот. Гоц почти не ел: сложив руки на груди, он кивал, вдумываясь в каждое слово. А вот Ренфилд зря времени не терял. Забыв о застенчивости, торопливо, словно голодный пес, растерзав свиную ногу, он приступил ко второй, непрерывно запивая деликатес вином. Когда еще удастся наесться впрок! Иногда парень так громко чавкал, что Гоц, раздраженный тем, что ему мешают слушать историю старого друга, покашливал, как бы намекая Рену есть потише, но тот не замечал этого.

Когда барон закончил повествование о последних десяти днях, священник удовлетворенно кивнул:

– Большую часть информации о твоих передвижениях нам доложила разведка: мы знали, что ты выберешь дорогу к Эгте, ведь ты не оставил бы свой замок на съедение Манаэлям.

– Замок? – Ренфилд хоть и отвлекся от тарелки, ни на мгновение не переставал жевать.

– Называется Хохмауэр. Он всего в двух днях езды от Эгте, – терпеливо пояснил барон. – Я хочу попробовать вывести своих людей и забрать добро до прибытия людей принца Тэдэрика. Пожалуйста, господа, скажите, что я еще не опоздал!

– Не опоздал, – успокоил улыбкой друга Гоц. – Наши вездесущие соглядатаи докладывают, что Тэдэрик Манаэль только-только сформировал отряд свободных от войны солдат и собирается забрать последний оплот фамилии Северинов. Сначала попробуют договориться, но, если открыть ворота словом не удастся, – станут действовать силой. Захватом Хохмауэра и конфискацией имущества будет заниматься некий муж по имени Далкон Чернин из Занштайна. Тоже барон, как и ты.

– Занштайн… – Северин почесал подбородок указательным и большим пальцами. – Это северное побережье? Где-то между Вестзайном и Зильберфельсеном.

– Именно, – кивнул Стефан и позволил священнику продолжить.

– Ирония в том, что принц Тэдэрик не одному тебе предлагал Гольдли, и, в отличие от тебя, будущий граф Чернин согласился.

– Ты и про это знаешь, Гоц? – Удивление барона росло с каждым ударом сердца. – Я думал, наш с принцем разговор проходил в строжайшей секретности!

– Я же сказал, у нас глаза и уши повсюду.

– Да, ты все время говоришь, что «разведка докладывает». Что это за разведка такая и откуда у тебя в распоряжении люди? Ты же только святой брат, даже не отец! Я понимаю, хауптъепископ, у него-то точно есть своя разведка, но если тебя зовут Весьян Эр’ваннес, то я – ночной горшок!

Гоц уже было открыл рот, чтобы ответить, но его одернул граф Стефан и показал взглядом на поглощающего свинину Ренфилда.

– Это пока секретная информация, – пробасил граф. – Ее ты узнаешь позже, в более… кхм-кхм… доверительной обстановке. Сейчас я вынужден покинуть вас, друзья! Гоц, вечером обсудим, что делать с Хохмауэром.

– Отлично, – кивнул Рейнер, будто последнее предложение было адресовано ему, а не святому брату. – Славно будет снова сразиться! Да еще под родными стенами!

Стефан и Гоц переглянулись, и священник досадливо почесал затылок:

– Прости, Рей. Ты не поедешь. Мы возьмем эвакуацию и размещение твоих людей на себя. Тебе пока следует побыть на лечении здесь.

Рейнер вскочил настолько быстро, насколько позволяла невыносимая боль в пояснице:

– То есть как это – не поеду?! Это мой замок, моя земля и мои люди! Я просто обязан поехать!

– В твоем состоянии… – Гоц подошел и чуть ли не насильно опустил барона обратно на стул. – Тебе не то что сражаться, тебе ходить противопоказано. Лекарь велел соблюдать покой и осторожность до полного выздоровления. Полежишь пару месяцев, отдохнешь, а там решим.

Рейнер взревел, выбежал из-за стола и встал в стойку фехтовальщика, держа костыль в руках и направляя импровизированный меч на священника и закатившего глаза графа.

– Я еще повоюю! – вскричал лорд Северин из Хохмауэра и указал пальцем на своего тестя. – Вон ему уже за семьдесят! Он едет?!

– Как командующий войском графства Остенфест, непосредственно соприкасающегося с фронтом, я обязан…

– Какого червя? Я же побеждал в стольких турнирах, участвовал в стольких сражениях! Вы что думаете, какой-то ушиб заставит меня отсиживаться в покоях, словно старуха?! – Рейнер принялся что есть силы размахивать костылем, демонстрируя финты, выпады, подплужные и засечные удары. Но вдруг боль молнией прошлась по позвоночнику. Барона прошиб холодный пот. Старый воин коротко вскрикнул и упал на мраморный пол.

Ренфилд вышел из покоев Северина и тихо прикрыл дверь. Теперь Рею оставалось только отдыхать, но перед тем как остаться в одиночестве, старый барон попросил Гоца ненадолго остаться в комнате. Конечно, Быстроногий был не только проворным бегуном, как следует из имени, но и острым на ухо любопытным нахалом, поэтому он тотчас припал к двери и превратился в слух.

– Конечно, старый друг. Что ты желаешь мне сказать? – Священник пододвинул стул и сел у изголовья кровати.

– Похоже, я и правда старею, – вздохнул человек с сединой, обильно покрывающей волосы. – Даже как-то и не заметил. Быстро жизнь проходит.

– Не начинай, друже. Да, возраст солидный, но ты еще поживешь. Ты же не пебель, у которого вечно какие-нибудь болячки да инфекции. Тут есть лекари, они поставят тебя на ноги. Вот увидишь, придет время, и ты снова будешь рубить врагам головы… Хоть я этого и не одобряю, как представитель духовенства.

Рейнер мечтательно улыбнулся.

– У моего тестя, видимо, на меня большие планы, раз приказал возиться с таким безнадежником.

– О, всего рассказать пока, увы, не могу. Пока. – Святой брат заговорщицки улыбнулся.

– Так вот, о чем я. – Рейнер понизил голос, косясь на дверь. – Этот парень, Ренфилд. Я понимаю, он тут вообще ни при чем. Так, попал в историю. Он обычный вор, я сразу понял. Жертва «королевской милости», так сказать. Не хочется, чтобы он вернулся на улицу. Можешь его куда-нибудь пристроить? И не говори, что нет – человек, который все время повторяет «ой, а моя разведка докладывает», в состоянии решить подобный вопрос.

Гоц посмеялся его шутке и задумался.

– Думаю, его можно взять в один из специальных отрядов лорда Витэ. Я сам видел, как этот парень победил демона, вот это было зрелище! Как он в командной работе? В тактике?

– Не очень… – В голосе Северина слышалось недовольство. – За те десять дней, пока мы продвигались на восток, я пытался хоть как-то за него взяться, но… Мидра, дай мне сил! Он не умеет ничего! Хотя нет, он овладел основами верховой езды и фехтования. Ему бы учителя доброго, чтобы не слезал с него, пока кровь из ушей не пойдет! И норов бы поубавить, да научить слушать, что старшие говорят. А еще поучиться грамоте, счету…

– Этак можно из любой собаки человека сделать, – хохотнул Гоц, но все же кивнул в ответ на просьбу старого друга. – Конечно, за управление войсками отвечаю не я, но компетентный человек будет здесь со