Скандальное лето - Мередит Дьюран

— Смотрите, куда подаете! — пронзительно взвизгнула Джейн.

Кэтрин, стоявшая по другую сторону сетки, надменно вскинула голову.

— Суть игры в том, чтобы отбить мяч.

— Не удивлюсь, если кто-то умрет на этом корте, — проворчал Майкл. — Один сильный удар в висок…

— Не думал, что теннис может походить на бой гладиаторов, — усмехнулся Уэстон. — Вы готовы поиграть в доктора?

— Я не играю подобными вещами, Уэстон.

Неужели и впрямь в голосе Майкла прозвучала нотка враждебности?

— Должно быть, на теннисном корте вам нет равных, — поспешно обратилась Лиза к Уэстону. — Я не ошибаюсь? Говорят, вы великолепный спортсмен! Думаю, слухи не лгут.

— Какие добрые слухи, — отозвался Уэстон. — Полагаю, опровергать их было бы неучтиво. Да, вы совершенно правы, мадам. Роль зрителя меня не прельщает. — Силы небесные! Уэстон слегка согнул руки, демонстрируя свою мощь. Лиза сочла это добрым знаком. — Я уже предложил де Грею партию в теннис.

— Вас ждет поражение, — весело объявил Майкл.

— Значит, оно будет первым, — с тем же задором ответил Уэстон.

Мужчины, свирепо улыбаясь, посмотрели друг другу в глаза. О Боже! Мужское соперничество. Что ж, Лиза знала, как обратить его себе на пользу.

Нежно коснувшись локтя Уэстона, она проникновенно проговорила:

— Я верю в вас, сэр.

— И правильно делаете, — ужасающе серьезно ответил тот. — Может, наш приятель и выглядит крепким, но, уверяю вас, в университете он не показывался на игровых площадках.

— Представьте себе, я полагал, что в университете следует учиться.

— На спортивных площадках тоже есть чему поучиться! — возразил Уэстон. — Там куется честь, храбрость, основательность, спортивный дух…

— Действительно, — перебил его Майкл. — Все это пригодится мне, когда я вздумаю поиграть в доктора. Что там у вас? Лихорадка? Ну-ну, старина, подберитесь, выше голову. Не подводите команду!

— Он вечно сидел, уткнувшись носом в книгу, — сообщил Уэстон Лизе, качая головой, и укоризненно поцокал языком.

Она ответила ему рассеянной улыбкой, обдумывая услышанное. Значит, Майкл был книжным червем. Эта новость огорошила Лизу. Интересно, каким он был в юности? Наверняка долговязым и неуклюжим. Но уже тогда он был увлечен наукой и не походил на других представителей своего круга, столь хорошо знакомых Лизе. Неудивительно, что он отдавал всего себя занятиям: не возможно стать врачом, ведя обычную праздную жизнь аристократа, предаваясь пьянству, разврату и увеселениям, как это делают остальные отпрыски благородных семейств в университетские годы.

— О, настал наш черед! — воскликнул Уэстон. Джейн гордой поступью покидала корт, а Кэтрин с Тилни, следуя за ней, обменивались язвительными насмешками. — Сразимся, де Грей?

Элизабет собралась с духом, чтобы разыграть свою роль. Вновь слегка коснувшись локтя Уэстона, она потупилась, будто смущенная собственной смелостью.

— Удачи, милорд.

— О, мне она не понадобится, — живо откликнулся Уэстон. Эта реплика привела Лизу в замешательство.

Майкл снова подмигнул ей, Лиза в ответ надменно изогнула бровь.

Мужчины направились к корту, она проводила их взглядом. Для человека, провозгласившего себя атлетом, Уэстон двигался на удивление скованно, держа спину неестественно прямо, словно он шомпол проглотил. Бедра его тоже казались одеревенелыми. Весьма… мужественная походка, заключила Лиза. А Майкл…

Майкл шел широким, размашистым шагом. В его движениях сквозила решительность. Длинные ноги ступали твердо. Бедра двигались плавно.

Должно быть, он превосходно танцует, подумалось ей. Она уже знала, что еще умеют эти бедра.

Лиза с трудом сглотнула подступивший к горлу комок и отвернулась. Пора отправляться на поиски Холлистера.

Во время неспешного завтрака у озера Элизабет пыталась оценить достоинства Холлистера. Они сидели под зонтом, достаточно широким, чтобы укрыть от солнца обоих. Лиза втайне порадовалась этому, поскольку была смуглее Холлистера, белокожего, какими бывают лишь темноволосые ирландцы, — тот объяснил без малейшего смущения, что его матушка родом из Корка. Лиза решила, что ей нравятся мужчины, добившиеся успеха собственными силами. Его наружность казалась безупречной: насмешливые зеленовато-ореховые глаза, тонкие, изящные черты. Пожалуй, он был даже слишком красив, дамы не любят, когда их превосходят в миловидности.

Но Элизабет простила ему этот недостаток, поскольку его обхождение нравилось ей куда больше, чем чопорные манеры Уэстона. Она невольно залюбовалась лукавым изгибом его губ, будто созданных для усмешки. Холлистер обладал блестящим умом и неистощимым остроумием; свою речь он пересыпал меткими замечаниями и восхитительно тонкими шутками. Возвращаясь в дом вместе с Лизой, он кивнул в сторону Джейн Халл, шедшей впереди рядом с Майклом.

— Карабкается вверх, словно плюш, — заметил он. — Жаль, под рукой нет садовой лопатки. Вы не думаете его выполоть?

Лиза удивленно взглянула на него, но после короткого раздумья решила не притворяться, будто не понимает его намека.

— Я вовсе не собираюсь ловить в свои сети лорда Майкла.

Холлистер вздернул бровь.

— Меня всегда восхищала прямота в женщинах.

Похоже, он говорил правду. Холлистер и сам стремительно карабкался вверх подобно плюшу — финансист, купивший себе титул. Однако он поспешил осудить Джейн за честолюбивые устремления. Это обстоятельство показалось Лизе любопытным и немного тревожным.

— А женское честолюбие? Его вы тоже одобряете?

— Безусловно. Хотя, должен признаться, я отдаю предпочтение приемам более изысканным, утонченным.

Легкая усмешка Холлистера не оставляла сомнений, что он заметил Лизин интерес и расценил его как увертюру к любовной игре.

При обычных обстоятельствах Элизабет скорее всего испытала бы досаду, обнаружив, что Холлистер с такой легкостью угадал ее намерения. Но его подкупающая откровенность смягчила ее, Лиза нисколько не рассердилась. Когда Холлистер взял ее под локоть, чтобы помочь обойти выступающий из земли корень, не представлявший ни малейшей опасности, она нарочно повернула руку так, чтобы, высвобождаясь, будто невзначай игриво коснуться пальцами его ладони.

Улыбка его тотчас увяла, глаза сверкнули, выдавая желание. Но этот огонек оставил Элизабет равнодушной, не вызвав и тени того страстного влечения, которое ей недавно довелось испытать.

Она нахмурилась было, но заставила себя улыбнуться. Шагавший впереди Майкл не делал ни малейшей попытки прикоснуться к Джейн. Глупая часть Лизиного существа обрадовалась этому, но разумная половина почувствовала досаду. Если Майкл просил распустить слухи о его интересе к миссис Халл, ему следовало по меньшей мере изобразить этот интерес.