Перед падением - Ной Хоули

Девочка, однако, помнила только кресло-качалку.

Рэйчел уже две недели отдыхала на Мартас-Вайнъярд с матерью и братом. Ей, девочке из богатой семьи, было доступно множество развлечений. Она могла брать уроки тенниса, учиться ходить под парусом, играть в гольф, заниматься верховой ездой. Но Рэйчел не хотелось, чтобы ее чему-то учили. В течение двух лет она обучалась игре на фортепьяно, но затем всерьез задумалась о том, зачем это делает, и бросила занятия. Ей нравилось сидеть дома с матерью и братом. Дома она чувствовала себя полезной. «За маленьким мальчиком нужен глаз да глаз» – так говорила ее мама. И Рэйчел с удовольствием играла с братишкой, кормила его завтраком и меняла штанишки, когда с ним случалась неприятность.

Мать говорила Рэйчел, что она вовсе не обязана это делать, и отправляла на улицу поиграть. Но постоянное присутствие рядом огромного телохранителя, а иногда и сразу троих, сковывало девочку. Впрочем, она никогда не подвергала сомнению необходимость охраны. Ведь произошедшее когда-то с ней доказывало, что лишние меры безопасности не помешают.

В результате Рэйчел большую часть времени проводила дома, загорала на крыльце или на лужайке, глядя на океан. Она обожала читать книжки про своенравных, непослушных девочек, которые вдруг обнаруживали у себя магические способности. Таких, как Гермиона или Китнисс Эвердин. Когда ей было семь, Рэйчел прочла «Шпионку Хэрриэт» и «Пеппи Длинный Чулок». Героини этих книг ей очень нравились, жаль только, что в конце концов они становились совершенно обыкновенными, такими же, как все. Рэйчел ждала от них большего – ей хотелось, чтобы они были еще сильнее, решительнее, непримиримее. Она с огромным удовольствием следила за их приключениями, порой весьма опасными. Но, с другой стороны, ей не хотелось очень переживать за них – от этого Рэйчел становилась слишком беспокойной.

Всякий раз, доходя до какой-нибудь страшной сцены, например, когда в книге Джоан Роулинг «Гарри Поттер и философский камень» Гермиона столкнулась с троллем, Рэйчел захлопывала книгу и шла к матери.

– В чем дело? – спрашивала та.

– Просто скажи мне – ей удалось выпутаться?

– Кому? Из чего выпутаться?

– Гермионе. Понимаешь, на нее напал тролль, настоящий гигант, а она… в общем, прочти, пожалуйста, и расскажи мне, чем все закончилось. Очень надеюсь, что для Гермионы все обошлось хорошо.

И Мэгги, которая знала дочь достаточно хорошо и понимала, что ее просьбу нужно обязательно выполнить, бросала все дела, садилась за чтение и потом излагала прочитанное Рэйчел. Затем она возвращала книжку, заложив пальцем то место, с которого девочка могла спокойно читать дальше.

– Начинай вот отсюда, – говорила Мэгги. – Ей не пришлось с ним сражаться. Она просто закричала – это туалет для девочек, и потребовала, чтобы он убрался.

Посмеявшись рассказу матери – надо же такое придумать: кричать на тролля! – Рэйчел снова с головой погружалась в приключения Гарри и его друзей.

Все началось с появления домработницы. Ее звали Франческа Батлер, но все называли ее просто Франки. В то время Уайтхеды часто отдыхали на Лонг-Айленде, неподалеку от маяка на мысе Монток. Тогда они еще не имели возможности пользоваться частными самолетами и вертолетами, а потому в пятницу вечером садились в машину и отправлялись в путешествие, влившись в поток автомобилей, ползущий по лонг-айлендскому шоссе, словно гигантская анаконда.

Брата Рэйчел в то время не было даже в проекте. Дэвид сидел за рулем, Мэгги на пассажирском месте впереди, а крохотная Рэйчел спала на заднем сиденье в своем детском кресле, надежно зафиксированном ремнями. Новостной телеканал Эй-эл-си на тот момент существовал всего шесть лет, но уже начал приносить прибыль, а его передачи вызывали живой отклик у телезрителей. Отец Рэйчел, однако, любил говорить: «Я всего лишь номинальный руководитель. Сижу в какой-то кладовке. Обо мне никто не знает».

Похищение все изменило.

Все случилось летом 2008 года. Оно запомнилось многим, потому что 12 июля волны на берег вынесли странное существо, которое сразу же окрестили Монтокским монстром. Местная девочка по имени Дженна Хьюитт и трое ее друзей обнаружили его, гуляя по пляжу. «Мы искали место, чтобы сесть и позагорать, – рассказывала она потом, – и увидели неподалеку стоящих людей, которые чего-то разглядывают… Мы не поняли, что это было… Помню, еще шутили – такая зверюга, наверное, с Плам-Айленд».

Невиданное существо, описанное как «внешне напоминающее грызуна с удлиненным носом, похожим на рыло какого-то динозавра», было размером с небольшую собаку и почти безволосое. Оно имело довольно массивное туловище и две пары тонких конечностей, передние – с большими, светлого цвета когтями. Тонкий хвост по длине примерно равен телу. На морде существа застыло страдальческое выражение. Задняя часть черепа выглядела очень массивной. На верхней челюсти, похоже, отсутствовали зубы, однако она была снабжена чем-то вроде загнутого костяного клюва. На нижней челюсти был виден большой острый клык, а за ним – четыре резца с высокими коническими выступами.

Некоторые предположили, что существо является представителем семейства енотовых, каким-то непостижимым образом приспособившимся к жизни в океане. Другие решили, что это морская черепаха, лишившаяся панциря.

В течение нескольких недель фотографии тела странного животного не сходили с главных страниц интернет-сайтов и газетных полос. Кто-то в самом деле пустил слух, что выброшенный волнами на берег монстр – продукт экспериментов, проводившихся в ветеринарном центре на острове Плам-Айленд, который находился примерно в миле от берега. Плам-Айленд даже стали называть реальным островом доктора Моро. Но в конце концов, как это всегда бывает, отсутствие ответов на многочисленные вопросы привело к тому, что интерес к таинственному существу иссяк.

Однако в те злополучные выходные в первой половине июля, когда Дэвид, Мэгги и Рэйчел в очередной раз приехали на мыс Монток, новость по поводу чудовища была у всех на устах. На стоящие вдоль дороги киоски, которые тут же развернули торговлю футболками с изображением странного существа, пролился денежный дождь. За пять долларов местные жители с готовностью показывали любому желающему место, где обнаружили неизвестное науке животное.

Уайтхеды в то время арендовали обшитый белой вагонкой двухэтажный дом на Татхилл-роуд неподалеку от небольшой лагуны. Место выглядело довольно пустынным. Единственное здание, располагавшееся поблизости, судя по всему, начали, но так и не закончили перестраивать. Незастекленное окно его гостиной было наспех затянуто мутно-белым пластиком и напоминало наспех заделанную пробоину. До этого момента семья Уайтхед снимала дом к северу от этого места, на Пайнтри-драйв, но в январе хозяева продали его какому-то миллиардеру, владельцу хедж-фонда.

Дом, в котором они жили, был очень уютным. В нем имелась большая кухня, как в жилищах фермеров. Немного перекошенное крыльцо отчаянно скрипело. Родительские спальни располагались на втором этаже, их окна выходили на океан. Из окон комнаты Рэйчел с детской кроваткой в викторианском стиле открывался вид на лагуну. Уайтхеды взяли с собой Франки, няню, – третья пара рук никогда не помешает, любила говорить Мэгги. Во время поездки Франки сидела на заднем сиденье вместе с Рэйчел и всю дорогу занималась одним и тем же – поднимала соску-пустышку, выплюнутую девочкой, обтирала и вставляла ее обратно ребенку в рот. Франки училась в вечерней школе при Фордхемском университете и три дня в неделю подрабатывала, ухаживая за Рэйчел. Ей было двадцать два. Окончив колледж, она перебралась в Нью-Йорк откуда-то из Мичигана вместе со своим приятелем, который почти сразу бросил ее и устроился бас-гитаристом в малоизвестную панк-группу.