Жребий праведных грешниц. Наследники - Наталья Нестерова

Таня сбросила босоножки, села на землю рядом с Иваном, аккуратно завела ему свою пятку под мышку и двумя руками взяла его за больную руку.

– Чуть-чуть пощиплет, – предупредила она Ивана.

Не говорить же, что в условиях больницы плечо вправляют с анестезией. Крепкий сибиряк, выдержит. Тем более что вариантов нет. А то, что она окончательно изуродует Ивану руку, сейчас во внимание не принимается.

То ли Иван притерпелся к боли, то ли вид голых девичьих ног, оплетших его, был настолько поразительным, что Иван захлопал глазами. Нарочно не придумаешь: куда ни поверни голову – задранные юбки, раздвинутые ноги, ластовицы трусиков…

А потом ему стало не до чудных картин.

– Все готовы. И-и! Ра-аз! – скомандовала себе Таня.

Дернула и крутанула его руку, свет погас и одновременно распался на тысячи искр.

– Ма-а-ать! – заорал Иван, дернулся, сбросив Соню и Маню.

Следующий кадр после фейерверка перед глазами: Таня в каком-то папуасском танце. Прыгает на месте, выбрасывает руки вверх:

– Мать, мать, мамочка! У меня получилось! Ура! Ура! Ура! Как я боялась! Мамочки, как я боялась! И у меня получилось! Сейчас описаюсь. Мне надо в кустики. Больной! Не шевелиться! Еще повязку наложить. Девочки, что вы валяетесь неживописно вокруг пациента? Если он вздумает шевелиться, разбейте ему вторую бровь. Я – мигом.

И поскакала в кусты.

Для Сони и Мани это была привычная Таня, которую время от времени посещали приступы лихого веселья. Она щипала, щекотала сестер, вынуждая пуститься в догонялки, в забег по квартире, в кружение вокруг стола в гостиной, в борьбу и потасовку с визгами и воплями. Бама говорила: «Некуда инэргию девать. По старому времени – замуж созрели, а по нонешнему им еще образование получать».

Таня вернулась из кустиков с вытаращенными глазами:

– Тут такие комары! Вы заметили? Это какие-то сумасшедшие доноры!

– Доноры как раз мы, – уточнила Маня. – А куда они носят нашу кровь? Медведям?

Деловая Таня снова взяла командование, но уже без волевой суровости, которая была, как поняли сестры, подавленной паникой. Травмированный сустав Ивана надо жестко зафиксировать, обездвижить, чтобы ткани и сухожилия могли срастаться без лишних нагрузок. Бинтов у нас нет. Что может послужить повязками? Открывает багаж. Комбинашки сойдут. Режем их на полосы. Чем режим? Маникюрными ножничками. Рвем руками, зубами. Что вы такие бестолковые? Как будто в первый раз новенькие комбинашки кромсаете.

Боль в плече утихала, хотя дышать по-прежнему получалось у Ивана только мелко. Глубоко втянул воздух – в груди тупой удар. Все удары можно перетерпеть, наблюдая, как девушки, отмахиваясь от комаров, рвут свое нежно-воздушное кружевное белье.

– Можно мою рубаху использовать, – подал голос Иван.

– Что ж ты раньше молчал? – спросила Маня. – Изверг!

Таня и Соня подхватили:

– Шоб тя язвило!

– Шоб ты чебурахнулся и не поднялся!

– Родимец тебя расшиби!

– Ветрогон.

– Кандальник.

Девушки обзывали его безгневно. Как если бы играли в игру «Назови деревья». Дуб, осина, сосна, липа…

– Переселенец! – окончательно пригвоздила Таня. – Рубахе своей скажи «Прощай!». Мы ее тоже порежем, ребра твои перебинтуем. Станет чуть легче, но не особо. Будешь пару недель дышать как испуганный суслик. Медленно садишься, начинаем тебя пеленать.

– Откуда вы знаете… можете ругаться по-нашему?

– Ваши комары кусали наших предков, – ответила Таня.

– Как же они соскучились! – хлопнула себя по шее Соня.

– Кстати, вы знаете, кто такой «ветрогон»? – спросил Иван.

– Ой, только сейчас догадалась, – скорчила смешно-извинительную рожицу Таня. – Девочки, ветрами называют кишечные газы. Лекарство, соответственно, ветрогонное. Ваня, за ветрогона извини!

– Пардон!

– Ви а сори!

За все время по дороге не проехало ни одной машины. А тут, как по заказу, остановился грузовик, выскочил водитель:

– Раненые есть?

– Да! – хором ответили девушки.

– Нет! – сказал Иван. – Поможешь машину вытащить?

«Кабриолет» общими усилиями перевернули, а потом на тросе вытащили на дорогу. Мотор завелся с первого оборота – знай нашу военную технику!

Таня настаивала на поездке в больницу или поликлинику, где Ивану сделают рентген. Он говорил, что с ним все в порядке, и рвался за руль, девушки стали стеной: ты не поведешь машину, ты травмирован.

– А кто поведет? – спросил Иван Таню.

– Э-э… Маня! Она отлично знает устройство двигателя внутреннего сгорания.

– Для вождения – это самое главное, – усмехнулся Иван.

– Тогда Соня. Она всегда мечтала водить автомобиль. Скажи! – потребовала Таня.

– Я, конечно… – Соня заглянула под руль. – Там три педали, а у меня только две ноги.

– Видишь, – улыбался Иван, глядя на Таню. – У нее нет третьей ноги.

– Ребята, я поехал, – попрощался водитель грузовика. – Надо успеть в Омск до закрытия базы. Девки боевые, – подмигнул он Ивану, – справитесь. – Тихо добавил: – Практически нагие, ёшкин кот! Ты еще легко отделался.

Иван вел машину с черепашьей скоростью. Стоило ему прибавить газу, как сидящая рядом Таня и Маня с Соней с заднего сиденья принимались кудахтать: «Тише! Тише!» Причем Таня твердила, что ему тряска вредна, а Маня с Соней боялись, что они еще раз навернутся. Через час вдали показалось село, Таня спросила, есть ли там больница. Фельдшерско-акушерский пункт. «Поворачиваем!» – скомандовала Таня. Она никак не могла ответить себе на вопрос, почему бросилась вправлять Ивану вывих. Через час, два или три его можно было доставить в больницу, отдать в руки профессионалов. А если бы она навредила? Почему она действовала так, словно он тонул и прыгать в воду следовало не раздумывая?

Фельдшерско-акушерский пункт представлял собой большую избу, в теплых сенях которой, сидя на лавках вдоль стен, ждали приема больные. Таня пронеслась мимо них, за здоровую руку волоча Ивана, – распахнула кабинет фельдшера без стука.

Маня и Соня остались в сенях. Полтора десятка человек смотрели на них молча, недоуменно, словно на диких зверей. Нет, если бы сюда забрели звери, сибиряки бы вели себя иначе – не таращились бы, а как-то действовали. Соня и Маня присели на свободное место. Тесно прижавшись друг к другу, испытывая непривычную робость.

– Мы из Ленинграда, – зачем-то сообщила Маня.

– По тайге ползли? – хмыкнул какой-то мужик.

– И юбки потеряли? – с укором спросила старая бабка.

– Мы попали в автомобильную аварию! – плаксиво шмыгнула носом Соня.