Йерве из Асседо - Вика Ройтман
Шрифт:
Интервал:
– Какие бредни, – с упреком промолвила Зита. – Какие ужасные глупости вы говорите, господин фон Таузендвассер. Я не верю ни единому вашему слову. Зачем вы лжете и увиливаете?
– Я не лгу. – Левое веко Фриденсрайха предательски дернулось. – Правда бывает многоликой. Не ищите одну-единственную. Каждый человек состоит из противоречий. Люди неоднозначны, как и их мотивы.
– Нет, – уверенно сказала Зита. – Вы умнее меня, образованнее и способны играть словами, доводя людей до исступления, но жизнь научила меня отличать правду от кривды. Чем вы занимались в течение шестнадцати лет?
Фриденсрайх улыбнулся:
– Вы очень любопытны, сударыня. Когда человек длительное время пребывает вдали от других, он обнаруживает в себе неожиданные склонности. Когда я мог, я посвящал все свое время и силы перу и бумаге.
– Вы писали? – удивилась Зита. – О чем?
– О дочери, которой у меня никогда не было и не будет, о двух городах, которых никогда не существовало, о временах, которые никогда не наступят. Я писал о том, о чем говорить не комильфо. Я находил утешение в иллюзии, что я способен к созиданию, а не только к разрушению. Вымысел целебен. Я не жил в этих городах, но я наблюдал за их жизнью, и в такие счастливые минуты мне казалось, что я свободен от самого себя.
– Что же вы сотворили? – спросила Зита с огромным интересом.
Взгляд Фриденсрайха затуманился и стал еще более нездешним.
– Одессу.
– Одесса… – протянула завороженная Зита.
– Благословен город Одесса. Господь добр к его веселым жителям. Железные кони несутся по вымощенным улицам града, не зная устали, звеня и громыхая. Огонь и свет добывается из воздуха. Вода и пища дается каждому без усилий, ведь мор, засуха и гиблые урожаи городу не страшны, как не страшны ему враги, которых у него нет, и нет необходимости окружать его стеной. Все пути к нему и из него открыты. Ни нищих нет в Одессе, ни обездоленных, а тот, кто болен, – тому находится лекарство. Страж города, идол над высокими ступенями, сбегающими к порту, привечает огромные корабли, которым не нужны паруса и не нужна благосклонность ветров. В отличие от Асседо, в Одессе может произойти все что угодно. Никаких законов в ней нет, никаких ограничений, и за три часа пути каждый может переправиться из нее в Град Обетованный, стоит только пожелать.
– Но зачем покидать такое чудесное место даже ради Обетованного Града? – спросила Зита.
– Зачем? Я и сам не знаю. Не моя это воля.
– Чья же? – спросила Зита.
– Гой, которую я сотворил. Я не властен над нею. Как не властен я над вами, хоть это и противоречит моим желаниям.
– Мне бы хотелось прочесть ваше творение. Мне бы хотелось познакомиться с дочерью, которой у вас никогда не было.
– Возьмите и прочтите. – Фриденсрайх указал на кипу бумаг. – Сберегите их в память обо мне.
Зита положила ладонь на бумаги. От листов исходило мягкое тепло.
– Фрид, – вдруг сказала Зита, – вы ни в чем не виноваты. Вы просто были молоды.
– Ничего вы не понимаете, – сквозь стиснутые зубы процедил Фриденсрайх. – Шестнадцать лет я мог так жить. Но сорок лет не проходят бесследно. Еще несколько месяцев, и все закончится. Дюк явился вовремя. Кейзегал всегда знал меня лучше всех. Я надеялся, что он убьет меня. Но не вышло. Я надеялся, что он поможет мне убить себя, но он воспрепятствовал мне. Не верьте мне, Зита, – я не хочу умирать. Я никогда не хотел умирать. Я никогда не помышлял о смерти. Я наивно полагал, что все мне позволительно, что рок хранит меня, что игра со смертью – всего лишь игра, из которой я непременно выйду победителем, как выходил победителем из любой схватки. Но все это – сущие бредни. Я люблю жизнь, со всей ее бесцельностью, болью и неизбежностью. И с каждым днем я люблю ее все больше, несмотря на день ото дня растущий соблазн покончить с нею раз и навсегда. Не забавно ли это? Дюк забрал меня из северного замка, потому что пришло время. Время прощаться с жизнью. Прощаться с нею, с миром.
– Вам не слушатель нужен, не друг, не враг и не любовница. Вам нужен лекарь, – поняла Зита.
– Никакой лекарь мне не поможет, – возразил Фриденсрайх. – То, что я над собою учинил, не подлежит исцелению. Я давно с этим смирился. Я старею, и каждый день ужаснее прошедшего. Не лекарь мне нужен, а волшебник. Маг. Чародей. Чудотворец. Колдун. Шаман. Алхи…
– Где его взять? – перебила Зита. – Разве существуют на свете колдуны? Где их искать, скажите мне, Фрид! Вам необходимо помочь.
Страшная усмешка исказила прекрасное лицо, и Зита увидела посмертную маску, в которое оно скоро превратится.
– Не стоит мне помогать, – сказал Фриденсрайх. – Гиблое это дело. Сущие бредни. Маги – выдумка молвы.
– Что вам известно о них? – уцепилась Зита за последнюю надежду.
Фриденсрайх откупорил зеленый пузырек, капнул на язык три капли. Прикрыл глаза.
– Существует старинная легенда о Маге, но я не верю в сказки. К тому же эта сказка слишком бесчеловечна, чтобы задумываться о ней всерьез, да и слишком бессмысленна, ведь, чтобы заручиться помощью чародея, человек должен принести семь нечаянных жертв.
– Нечаянных? – переспросила Зита в ужасе.
– Взыскующий помощи Мага не должен знать, что совершает жертву. Как можно знать, не ведая, хотите вы спросить, и, не ведая, знать? Я и сам не понимаю. Дурацкая легенда. Басни из чердака.
– Каких жертв требует Маг? – пробормотала Зита, и змеевидные волосы зашевелились на ее голове.
– Черноморские старухи за плетением сетей и чисткой рыбы рассказывают, что по зову взыскателя Маг отворяет Врата Милосердия и дарует милость, которую затребует проситель. Эту легенду записал в своих научных трудах преподобный Гню. Так говорят черноморские старухи: пронзи сердце друга и чрево врага. Отними жизнь у девственницы, царство – у короля. Пожертвуй рукой возлюбленной и глазами сына…
Фриденсрайх сплюнул три раза через правое плечо. На всякий случай. Зита тоже поплевалась, в знак солидарности.
– А… седьмая? – осторожно нарушила молчание.
– Седьмую жертву принесет та, которую погубил взыскатель, и тогда Маг явится к несчастному и отворит Врата Милосердия.
В оцепенении глядела Зита на Фриденсрайха. Тот горько усмехнулся:
– Преподобный Гню большой фантазер. Не стоит верить ни единому его слову, тем более если слышите их под влиянием одибила, навевать который на женщин я столь горазд. Доктор Дёрф недаром порвал с ним отношения.
Собрал бумаги со стола и протянул их Зите.
– Повесть окончена? – спросила Зита.
– Нет, – ответил Фриденсрайх. – Мне не успеть.
– Мы найдем Мага, – прошептала Зита. –
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!