Империя в войне. Свидетельства очевидцев - Роман Сергеевич Меркулов

чинами, повлекшие за собой человеческие жертвы. Картина происшедших беспорядков выяснилась в следующем виде.

Около 6 часов вечера в трактире С. 3. Брыкова между двумя нетрезвыми обитателями Хитровки произошла ссора.

Ссора перешла в драку. Явилась полиция. Виновников скандала арестовали и отправили в участок. По дороге они вступили в пререкание с полицией. На крики собралась большая толпа народа.

Кто-то из толпы крикнул: Освободим задержанных!.. Этот возглас послужил сигналом. Моментально городовые с задержанными были окружены. Толпа накоплялась. Кольцо становилось все теснее и теснее. Раздались крики: «Бей полицию!» Скандал все разгорался. В полицию полетели камни. Толпа решила насильно освободить арестованных. Один из городовых дал выстрел. Возмущение толпы после этого стало еще большим. Камни летели градом.

Московская городская дума, 18 августа

Москва знает, что во власти врага целый ряд наших городов и даже крепостей. Но Москва неуклонно и твердо верит в русскую армию и ее вождя – великого князя и готова напрячь все силы для создания условий, обеспечивающих победу. Война должна быть доведена до конца. Мир может быть заключен только после полной победы над врагом и при единодушном согласии на заключение мира всех союзников.

Россия вступила в новую фазу войны. Создавшееся положение ставит перед ней новые, еще более ответственные задачи. В эту минуту все силы страны, все слои населения должны объединиться в общей напряженной работе, в общем стремлении одолеть врага, забыв все, что не ведет к победе.

Основой к достижению победы является единение народного представительства со страной. Москва убеждена, что Государственная Дума сумеет в этот час испытания выразить истинное настроение страны, в нравственной поддержке которой дума только и почерпнет силы для исполнения до конца лежащих на ней высоких обязанностей.

Стоящая ныне перед страной ответственная задача требует создания правительства, сильного доверием общества и единодушного. Во главе его должно быть поставлено лицо, которому верит страна.

М. М. Богословский, 19 августа

Неприятно на меня подействовало известие в газетах о собрании в Москве у депутата Коновалова, на котором были Маклаков, Новиков, Челноков и Н. Н. Щепкин, «по военным и политическим вопросам». Собрание постановило воевать до окончательной победы и добиваться коалиционного министерства. Итак, кадетское собрание пользуется нашими поражениями, чтобы добиваться осуществления своей программы – парламентаризма, и это при Думе, где 22 партии и никакого определенного устойчивого большинства! В душе эти господа, вероятно, рады нашим неудачам, ибо при удачах о кадетской программе не было бы и речи. Немцы им выходят лучшими союзниками. Лицемеры.

Ю. В. Буторова, 20 августа

Настроение ужасное среди солдат. Не верят в возможность победы. Орудия и снаряды есть, а люди сдаются батальонами и полками. Страшно становится за бедную Россию, которую рвут на клочки и продают кому не лень. Сколько жертв, усилий, крови и все зря.

И. А. Бунин, 21 августа

Годные гуляют, три-четыре мальчишки. Несчастные – идут на смерть и всего удовольствия – порычать на гармонии.

В Москве, в Петрограде – собственно говоря «учредительное собрание».

В. А. Теляковский, 22 августа

Если бы я сам не слышал Е. Ф. Джунковскую, я бы не поверил всему происшедшему с ее братом. Он был уволен таким непонятным образом, что ясно участие в этом деле Распутина. Князь Щербатов, министр внутренних дел, вызвал к себе Джунковского и показал ему лоскуток бумаги, на котором Государем было написано, что он требует немедленного удаления Джунковского. Все это было совершенно неожиданно, и сам князь Щербатов был крайне смущен. <…>

Предполагают, что это интриги Распутина, дворцового коменданта Воейкова и князя Юсупова. За несколько дней Распутин говорил, что Джунковского выгонят. Статьи о Распутине, появившиеся в газетах, приписали вине Джунковского, между тем, цензура теперь военная. <…> Вообще, о влиянии Распутина опять стали ходить легенды. Генерал Рузский у него обедал. Сухомлинов в хороших отношениях с Распутиным. Удаление Джунковского возбуждает много толков и разговору. Теперь уходит еще князь Орлов – начальник походной канцелярии, тоже, говорят, по причине отрицательного отношения к Распутину и Воейкову. Вообще, большая беда надвигается из-за этого старца-хлыста.

Николай II, 23 августа

Спал хорошо. Утро было дождливое: после полудня погода поправилась и стало совсем тепло. В 3.30 прибыл в свою Ставку в одной версте от города Могилева. Николаша ждал меня. Поговорив с ним, принял генерала Алексеева и первый его доклад. Все обошлось хорошо! Выпив чаю, пошел осматривать окружающую местность. Поезд стоит в небольшом густом лесу. Обедали в 7½. Затем еще погулял, вечер был отличный.

Приказ Армии и Флоту, 23 августа

Сего числа Я принял на Себя предводительствование всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, находящимися на театре военных действий.

С твердою верою в милость Божию и с непоколебимой уверенностью в конечной победе будем исполнять наш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим Земли Русской.

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою написано: «Николай».

М. М. Пришвин, 23 августа

Весть о смене верховного командования достигла меня через лавочника: Карпов догнал, рассказал и спрашивал:

– Что же теперь будет, что же теперь будет?

Не верилось, казалось невозможным устранение Ивана-Царевича, но невозможное совершилось – и царь принял командование.

– Царь-то ничего, да вот сподручники! – говорят серые мужики.

Карпов все знает уже:

– Да, его дело пошатнулось уж с Перемышля и что же: как справедливый человек он хорош, а как военный, видное дело, не мог немца убрать. Не миновать чистки! И потом… что потом? потом утвердить настоящую власть, прямую и единственную и короткую… что там суды, разная проволочка, все это пустяки, и думаю, эти разноголосия тоже все пустяки, один разговор и проволочка, а власть тут должна быть решительная, скорая.

– Какая же власть?

– Административная власть!

«Петроградский листок», 24 августа

В заречных частях города на рыночных площадях, где допущен торг с ларей и лотков, ежедневно рано утром можно наблюдать дикие сцены у ларьков с мясом. В виду малочисленности торговцев этой провизией товар берется с боя массой женщин. Страшная давка, крики, споры, а подчас и драки – здесь самое обычное явление. Мясо прямо из рук друг у друга и часто уже отрубленные и свешенные куски попадают в руки совсем не того покупателя, которому предназначались. Весь этот хаос способствует также массе карманных краж. Несут также ущерб и торговцы, потому что в суматохе и трудно уследить и во время