Колечко с бирюзой - Валентина Мельникова

Наташа пожала плечами, и Егор в недоумении уставился на нее.

— Вы хотя бы соображаете, куда вас вели? — Он постучал себя кулаком по лбу. — Или вы живете на другой планете? — Егор опять отошел к окну и наконец закурил, при этом пальцы его подрагивали. Все-таки он очень испугался за эту очаровательную идиотку, а она или действительно ничего не понимает, или строит из себя невинную овечку. Не докурив, Егор смял сигарету и, чертыхнувшись, швырнул ее в мусорное ведро. — Идите спать, Дульсинея! Но учтите, для всех в Тихореченске вы — моя жена! Можете, конечно, отказаться, но тогда за ваши честь и достоинство, которые вы так ретиво отстаиваете, я и копейки не дам! В лучшем случае соколы Пеликана предварительно хорошо с вами позабавятся, а потом переправят в какой-нибудь азиатский бордель. А в худшем, если не согласитесь на их предложения, окажетесь где-нибудь в сточной канаве с изуродованным лицом, если вообще не канете в неизвестность. — Он глянул на побледневшую Наташу и вдруг почувствовал к ней непомерную жалость. И плюнув на все, подошел к ней, обнял за плечи. — Успокойся, ради Бога! Пеликан теперь на пушечный выстрел к тебе не подойдет, да и братве своей закажет! Он знает, что со мной шутки плохи, иначе ему самому в какую-нибудь Турцию сматываться! — Не снимая руки с На-ташиного плеча, он проводил ее до спальни. — Учти, наш предыдущий договор остается в силе, но на людях мы нежные супруги и должны научиться говорить друг другу «ты».

Наташа с досадой сбросила его руку:

— Надеюсь, что вам не придется этому учиться. По крайней мере, я постараюсь вас не затруднять. Завтра же отправлюсь за билетами на поезд. Но интересно, что вы объясните людям, когда я через несколько дней навсегда вас покину?

— Проще пареной репы! Скажу, что ты оказалась стервой, и поэтому мы не сошлись характерами!

Наташа фыркнула от злости и захлопнула за собой дверь. Егор почесал в затылке, хмыкнул и, весело улыбаясь, отправился на кухню. В отличие от новоиспеченной «жены» ужином в ресторане его не накормили.

Три часа езды в душном автобусе до Краснодара, потом три — обратно, чуть ли не четырехчасовое стояние в очереди — и в итоге билет на поезд, который отойдет от перрона только через две недели.

Вдобавок ко всему пришлось встать в пять утра, чтобы приготовить обед и подоить корову. Но, к счастью, Егор ее опередил. Спускаясь с крыльца, она заметила, как он выходит из коровника с подойником в руках и направляется в летнюю кухню.

— Привет! — Он тоже ее заметил. — Сегодня вы у нас ранняя пташка! Какие же заботы подняли вас ни свет ни заря?

— Я еще вчера сказала, что еду за билетами. Кроме того, надо ж вам обед приготовить.

— Обед — святое дело!

Наташа проследила, как он ловко и аккуратно процедил молоко, разлил его по банкам и поставил в холодильник. Оставшееся в ведре молоко вылил в две большие фаянсовые кружки, одну пододвинул к ней:

— Выпейте молочка на дорожку.

Наташа, чистившая в этот момент картошку, отвела его руку:

— Не сейчас, я завтракаю позже.

Егор пожал плечами и залпом выпил молоко. Отставил кружку и, оседлав табурет, пристроился рядом со столом.

— Гляжу я на вас и удивляюсь: интересная женщина, а не замужем. Неужели не было претендентов на вашу руку и сердце?

Наташа с размаху бросила картофелину в тазик с водой, капли воды брызнули ему в лицо. Егор вытерся носовым платком:

— Можете не отвечать! Но то, что у вас скверный характер, очевидно. И я связываю это только с отсутствием мужчины в вашей жизни.

— К вашему сведению, я была замужем, но он умер и очень давно.

— И с тех пор никто не предлагал вам выйти замуж?

— Почему же? Предлагали…

Наташа принялась нарезать мясо для жаркого, но Егор отобрал у нее нож.

— Давайте помогу, а то на автобус не успеете. А почему, — он поднял голову и посмотрел на Наташу, — вы меня не попросили свозить вас в Краснодар?

— Спасибо, я лучше на автобусе.

— Ну что ж, никому не возбраняется отстаивать свою независимость. — Егор поднялся со стула. — Пойду провожу Зорьку в стадо. — Он подошел к двери, остановился на пороге и вновь повернулся к Наташе. — Все равно не поверю, чтобы молодая красивая женщина много лет обходилась без мужчины. Сознайтесь, ведь у вас есть любовник, и не один? На зарплату машинистки сейчас не проживешь, тем более в отпуск не съездишь.

— С чего вы взяли, что я машинистка?

— А разве не так? Я же не глухой, пока отличаю стук пишущей машинки от стука дятла, например!

— Выходит, так!

Наташа чуть не расхохоталась. Знаток человеческих душ, черт бы его побрал!

Сквозь открытую дверь она видела, как Егор проводил корову в стадо, вернулся в дом, а через некоторое время в одних шортах, с полотенцем на шее отправился купаться. Наташа вздохнула: хотя бы раз, из вежливости, пригласил ее с собой. Упрямый, любопытный, грубый, бесцеремонный негодяй!.. «Остановись!» — приказала она себе. Вчера он спас тебя, и поэтому многое придется простить. Она вспомнила, как властно и решительно он поцеловал ее у стойки. Это не был нежный поцелуй, но Наташа вновь испытала давно забытое чувство, которое напомнило тот первый их поцелуй в госпитале, когда он без ее помощи и сесть на постели не мог. Не было в нем тогда и нынешней силы, хотя самоуверенности и в то время хватало, а нахальства тем более…

Потом она долго тряслась в автобусе, без устали перебирая в памяти вчерашние события, вспоминала слово за словом их вечерний и утренний разговоры. Вполне вероятно, сегодняшний интерес к ее прошлому возник не спонтанно, и она вызывает у него несколько другие чувства, чем те, которые он постоянно демонстрирует.

Наташа тяжело вздохнула. Почему же тогда так равнодушно он отнесся к сообщению о том, что она едет за билетами? Информация о количестве ее любовников, кажется, занимает его гораздо больше. Или он намерен и себя попробовать на этом поприще? Отсюда и эта игра в «жену» и «мужа». Но у нее тоже есть достаточный опыт отваживания любителей чужих постелей, и, если ему не терпится развлечься подобным образом, пусть ищет утехи на стороне…

…Наташа огляделась и зашла на летнюю кухню. Заглянула в кастрюли и отметила значительное уменьшение их содержимого, но сама есть не стала: от жары совершенно пропал аппетит. Она ограничилась стаканом молока из холодильника и вышла наружу.

Егор копошился в огороде. Еще до его приезда забарахлил насос, и полить огород и сад удавалось с большим трудом. На этот раз хозяин был внимательнее и тут же отметил ее появление поднятой в приветствии рукой с зажатой в кулаке отверткой. Наташа прошла к себе в комнату, переоделась в шорты и футболку, чтобы идти на пляж.

Егор поднимался по крыльцу ей навстречу.

— Купаться?

— Да, надеюсь, я теперь не должна спрашивать вашего разрешения, чтобы разок окунуться в воду?