Жрица Итфат - Вадим Зеланд

– Что вы хотите этим сказать? – ответила та, насторожившись.

– Как вам кажется, это вы играете чью-то роль, или кто-то, на месте вас, играет вашу?

– Похоже, вы намереваетесь меня оскорбить?

– Да нет же! Мы просто хотим узнать: вы, это действительно вы?

– Нет, я вижу, вы хотите меня оскорбить.

– Не имеем ни малейшего желания, уважаемая, – включился Адя. – Мы просто любопытствуем, исключительно из глубочайшего почтения к вам.

– А я тоже не имею ничего против оскорблений. Пожалуйста, это относится к особым пожеланиям. Мы вообще стараемся выполнять все пожелания клиентов. Вот прейскурант, можете ознакомиться.

Гости с любопытством взглянули на список всевозможных ругательств, против каждого из которых стояла своя цена.

– Только должна вас предупредить, что за мою ответную грубость вам также придется платить. Это входит в сферу наших услуг, все строго по прейскуранту.

– Да нет же, уважаемая стэвардэсса, – пояснила Кошиса, – мы очень кошевательно к вам относимся и вовсе не собираемся с вами ссориться! Вы можете просто сказать: «Я это я»?

– Данного оскорбления нет в списке, но я сейчас добавлю, – ответила официантка, с решимостью взяв карандаш.

– Да нет же, нет, это не оскорбление! У нас такая игра. Вот сейчас каждый из нас произнесет «я это я», а потом вы, вот и все!

Официантка еще больше насторожилась, но ей не дали опомниться, и каждый из наших друзей по очереди стал говорить: «Я это я». Однако едва лишь круг замкнулся, как произошло нечто невероятное. Официантка, не успев открыть рот, замерла на пол движении. Ее лицо и руки покрылись восковым налетом, и она буквально превратилась в свою восковую фигуру.

Друзья, в ужасе, и сами остолбенели. Оправившись от оцепенения, они огляделись по сторонам. Повсюду наблюдалась одна и та же неподвижная картина. Люди, а точнее сказать, их манекены, поскольку лица у всех были безжизненно восковые, находились в неестественно застывших позах, будто их застал внезапный стоп-кадр.

Для всей команды это был шок почище прежних. Они в растерянности бродили от столика к столику, осторожно трогая манекены.

– Эй!

Но от тех не следовало никакой реакции. Ситуация на улице была аналогичной: застывшие машины и прохожие. Все вокруг замерло в безжизненной сцене. Во всем этом мире живыми оставались только наши друзья.

– Ой что творится, ой что творится! Ой что происходит, ой что происходит! – восклицала Подлодка.

– Кто-нибудь видел нечто подобное? – спросила Корова.

– За все мои жизни ничего похожего не встречал, – ответил Зверюга.

– Мау! Я же говорила, что этот мир ненастоящий! И люди здесь ненастоящие, будто кукольные! – отозвалась Кошиса.

– Но ведь они только что были настоящими, хоть и странными, – сказал Адя. – И еда в моем животе заявляет, что она вполне себе натуральная.

– Кошиса, мне кажется, это ты своим вопросом их укокошила, как и обещала – заметила Брунхильда.

– Это не я, а мы их укокошили! – возразила Кошиса. – Вспомните, как это произошло: мы все поочередно сказали «я это я», и сразу после этого они окошенели.

– Окошенели – мягко сказано, – отметил Адя. – Они, скорее, трансформировались в манекены, в свои точные восковые копии.

– Да, вопрос Кошисы «Вы себя знаете?» здесь ни при чем, – вступился за свою подругу Зверюга. – Вслед за ним ничего не последовало, кроме разве что недоумения со стороны официантки. Она, кажется, не поняла его смысла. И в том числе не поняла, что означает «я это я».

– О! Мой друг, я впервые слышу от тебя столь подробное объяснение, – сказал Адя. – И в твоих словах, где-то, где-то, не знаю где, кроется ключ к разгадке.

– Вот! – воскликнула Кошиса. – Почему они не понимают, когда их об этом спрашивают, и почему не могут произнести элементарную фразу: «Я это я»?

– Но Кошиса, – сказала Брунхильда, – ты задала еще один вопрос, который официантку совсем в тупик загнал, и смысл которого даже до меня дошел не сразу. Помнишь? «Как вам кажется, это вы играете чью-то роль, или кто-то, на месте вас, играет вашу?» Что ты имела в виду?

– Я же говорила, еще в самом начале, что все эти люди мне напоминают марионеток, будто это не они себя ведут, а кто-то или что-то их водит.

– Вопрос действительно интересный, философский даже, – сказал Адя. – Возможно, если мы найдем на него ответ, то узнаем, что это за люди, и что здесь вообще происходит. Но если рассудить, данный вопрос вполне уместно задать любому реальному человеку.

– Адя, а если бы тебе задали такой вопрос? – спросила Подлодка.

– О, я бы очень крепко задумался. И не уверен, что вообще смог бы на него ответить.

– А ты, Кошиса, не считаешь себя марионеткой? – спросила Брунхильда. – Нет, я не хочу тебя обидеть, конечно ты не такая, ты настоящая. Просто мне непонятно, почему ты здесь? Как сюда попала? Откуда?

– Не знаю, не помню. Ведь и вы тоже не знаете и не помните, как здесь очутились.

– На философию и воспоминания у нас нет времени, – сказала Корова. – Факт в том, что все замерло в момент, когда мы все по кругу произнесли «я это я».

– Но вот почему? – воскликнула Подлодка. – Что именно произошло? Ой, смотрите, что это?

Подлодка в это время стояла позади фигуры официантки и первой обратила внимание, что у той из затылка выходит какое-то сплетение, похожее на косицу. Сплетение светилось белым сиянием, но довольно тусклым, а потому и не сразу было замечено. Подлодка потрогала косицу, та оказалась неосязаемой. По всей видимости, сплетение имело энергетическую природу. Но еще более удивительным было то, что косица, заканчиваясь где-то между лопаток, переходила в тонкий синий луч света, который уходил вертикально вниз, не оставляя светового пятна, а как бы пронизывая пол. На руке синий луч также не давал отблеска, беспрепятственно проникая сквозь ладонь.

Друзья принялись обследовать остальные манекены. У всех была одна и та же картина: косица, переходящая в синий луч. Потом они оглядели друг друга. У них самих ничего подобного не наблюдалось, если не считать настоящей косицы у королевы.

– Как мы могли сразу такого не заметить? – удивилась Корова.

– Мы были зачарованы их неподвижностью и восковым обликом, на остальное внимания не хватило, – ответил Адя.

– То есть, вы хотите сказать, что эти светящиеся штучки у них появились лишь когда они стали манекенами? – спросила Подлодка.

– Мау! Даю хвост на отсечение: пока они были живыми, у них ничего такого не было, – сказала Кошиса. – Я бы обязательно увидела. Уж эта стэвардэсса вертелась вокруг нас и так и этак. Не могли не заметить.

– Так. И что это может значить? – спросила Брунхильда.