Твой шёпот в Тумане - Мария Лунёва

— Более чем, вартеса, — утвердительно ответила она.

— Не называй меня так, — буркнула я, переваривая новости.

— Не могу Старший брат моего Кьерна возглавляет личный отряд вардигана, и отвечает за охрану домов клана и семей вардов и геров. Его жена работает на кухне в общем доме, и Кьерн пообещал, что устроит меня к ней. Так что я стану твоей прислугой.

— Даже слушать об этом не хочу, — откровенно злясь, шикнула я.

— Как скажете, вартеса, — поддела меня подруга.

— Хватит, Талия, я тебя очень прошу, — взмолилась я.

Она хитро улыбнулась. но промолчала. Правда, сделала это так, словно реально я ей приказала.

— А если вот Томмали вартеса, то тогда кто я? Бедная родственница? Или часть несуществующего приданого? — протянула то ли шутя, то ли всерьёз Эмбер.

Мысленно я застонала.

— Нет, моя милая, ты вартеса, — голос варда Сая оказался неожиданностью.

Хлопнула входная дверь, и послышались громкие шаги. Вульфрик обошёл брата, замершего в проёме, и молча, подошёл ко мне. Склонившись, он обхватил мой подбородок, и поднял голову, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Скучала? — его голос звучал ровно, но в глазах разгоралось такое пламя.

Скромно улыбнувшись, я кивнула.

— Очень, — честно призналась я.

Склонившись ещё ниже, Вульфрик коснулся моих губ. Лёгкое нежное трение, и в моём животе бабочки запорхали. Это было так многообещающе.

— Значит, я тоже вартеса?! — полный восторга голос Эмбер вернул меня с облаков на землю. Моргнув, вздрогнула и прижалась лбом к плечу своего мужчины.

Вульфрик поднял меня со стула и, сам уместившись на него, притянул меня к себе, усаживая на колени.

— Да, Эмбер, ты младшая вартеса. И поэтому с тебя тоже будет спрос не малый.

— А почему именно вартеса, а не гереса? — проигнорировав намёк на некие обязанности, сестрёнка продолжила расспрос.

— Гереса?! — Сай рассмеялся в голос. — Это уже что-то новенькое.

— Ну, а как зовут жену гера? — поинтересовалась я.

— Вартеса, — ответил Сай не задумываясь.

— А почему, ведь муж же не вард? — наше с Эм любопытство набирало обороты.

Эти мужчины казались такими непонятными.

— А потому солнышко моё, — засмеялся Сай, глядя на Эм, — что гер — это тот же вард, но занимающийся военными вопросами. Все внутренние конфликты и намёки на бунт разбирает гер Обертон, а внешние дела — гер Каил.

— А чем же заняты вы? — поёрзав на коленях мужа, я обняла его за шею и пропустила между пальцев выбившиеся из густой косы прядки волос. Вульфрик глубоко вздохнул и легонько поцеловал меня в уголок глаза.

— Конкретно я отвечаю на социальную сферу: если попросту, то открываю в деревнях и хараях школы, лекарские лавки и так далее, — не обращая внимания на наши нежности, продолжил свой рассказ Сай. — А твой муж, Томмали, ответственен за снабжение. Если у нас разразится город, то все шишки посыплются на него.

— Ого, — я искренне удивилась, так всё сложно. — А остальные братья?

— Нас пятеро, мечта моя, Сай не упомянул Итана. Он наш вардиган, — прижав меня к себе сильнее, Вульфрик осмотрел кухню на предмет готового завтрака.

— Ты голоден? — шепнула я.

— Очень, — многозначно улыбнувшись, ответил он.

На нас, вообще, никто не обращал внимания. Все были увлечены разбором семейных обязанностей вардов.

— И чем занят он, ваш вардиган? И какой он? — Эмбер всё не унималась.

Я глянула на Талию: моя подруга тихонечко стояла у окна и всё внимательно слушала.

— Итан — мой брат близнец, — пожал плечами Сай. — Ну, а обязанности… Вардиган делает всё и ещё немного больше. Кормить вы нас, вии, будете или умереть нам тут голодной смертью на ваших глазах.

Дверь снова хлопнула, и в кухню прошёл Кьерн.

— Доброе утро вартесы, — поприветствовал он нас и, пройдя к Талии, обнял её и прижал к себе. — Дело сделано, Вульфрик. Амбар готов. Древесину заготавливаем.

Внутренний забор укрепили. Нужно теперь очертить границы будущего поселения.

Карты у меня есть, но появилась пара вопросов.

— Потом, — отмахнулся Вульфрик, — мы ещё не завтракали. Присаживайся с нами, если голодный.

Дважды Кьерну повторять не пришлось. Он принял приглашение и с первого раза.

Пока я сидела на коленях у мужа и обдумывала всё услышанное, передо мною появилась тарелка с чем-то похожим на кашу.

Сморщив лоб, глянула на казанок. Так и есть, каша, да ещё и сдобренная маслом.

— У вас и крупа есть?! — тихо удивилась я.

— Ночью в обозе привезли, — столь же тихо ответил Вульфрик. — Твоя подруга пожаловалась Кьерну, что семьи, где нет мужчин, по-прежнему голодают. С сегодняшнего дня им будет выдаваться ежедневный набор продуктов. И этим займёшься ты, Томмали, мне совершенно некогда проверять, кому и сколько там отсыпали крупы. Своих дел по самое горло.

Удивлённо глянув на мужчину, я промолчала. Хотя абсолютно не понимала, как смогу кому-то там что-то выдавать. Но расспрошу потом, наедине. Сейчас не место и не время.

Завтрак протекал в абсолютной тишине: голодные мужчины интенсивно работали ложками и поглощали кашу, сваренную Эмбер. Поковыряв в тарелке, я тоже попробовала и тут же непроизвольно сморщилась. Соли сестра не экономила. Но вот что странно, никто и виду не подал, что что-то не так.

Чем больше я наблюдала за северными вардами, тем непонятнее они становились для меня.

Ничего общего с избалованными южными князьями.

Доев всё до конца, Вульфрик строго глянул в мою тарелку.

— Ешь, — негромко скомандовал он.

Склонившись над пересоленным варевом, отправила в рот ложку каши. Затем вторую. Никакого аппетита не было и в помине. Но нарываться на гнев мужа, не хотела.

— Вард Вульфрик, а можно наши вещи из дома привезти. Мы ведь в чём были ночью, в том вы нас и забрали. Мне уже неудобно туники варда Сая таскать, — услышав из уст Эмбер то, о чем хотела спросить сама, замерла. Мне было важно знать, что ответит Вульфрик.

Он молчал. Не выдержав, я повернулась к нему и тут же напоролась на внимательный взгляд мягких светло-карих глаз.

— Можно? — выдохнула я.

— Я ожидал, что об этом попросишь ты, а не сестра, — он внимательно следил за мной, словно пытался в чём-то уличить.

— Я хотела чуть позже спросить, но Эм опередила. У нас действительно не во что одеться. Мне нравятся ваши туники, но я не могу ходить по улице только в них. Это дико неприлично.