Божьи воины - Анджей Сапковский

Шарлей слегка охнул, услышав это «мы». А Беренгар Таулерусмехнулся.

— Цель нашего похода замок Троски, — спокойно пояснил он, —едва в двух милях отсюда. А пана де Бергова не без основания именуютГуситобоем. Близко также Кость, Толстый Рогозец, Скала, Фридштейн, все —бастионы панов из католического ландфрида. Родовые поместья верных королюЗигмунду рыцарей.

— Ты знаешь и местность, и этих рыцарей, — ответил Рейневан,поглядывая, как дед и девочка с косой жадно поедают куски хлеба, поджаренногоим Самсоном. — Неплохо знаешь. Не пора ли сказать, откуда такое знание.

— Может, и пора, — согласился Таулер. — Дело в том, что мояродня — многие годы люди Бергов. Мы вместе с ними перебрались в Чехию изТюрингии, где род де Бергов поддержал хозяина из Липы во время мятежа противГенриха Коринфского. Старшему рыцарю Оттону де Бергов, хозяину в Билине, служилеще мой отец. Я служил Оттону-младшему в Тросках. Некоторое время. Теперь ужене служу. Впрочем, это личное дело.

— Говоришь, личное?

— Да, так я говорю.

— Посему просим идти во главе экспедиции, — холодно сказалШарлей, — брат Беренгар. Передовым дозором. На месте, соответствующем знатокустраны и ее жителей.

Наутро было воскресенье. Поскольку головы у них были занятысовершенно другим, самостоятельно они б до этого не додумались. Даже далекийзвук колоколов не вызвал ассоциаций и ни о чем не напомнил — ни Рейневану, ниСамсону, ни Таулеру и Бате, не говоря уж о Шарлее, потому что Шарлей привыкчихать на святые дни так же, как и на третью заповедь. Иначе, показалось,повели себя хелефеи и фелефеи, то есть Маврикий et consortes. Эти, увидев наразвилке крест, подъехали, слезли с коней, опустились на колени всей десяткой,веночком, и принялись молиться. Очень яро и очень громко.

— Этот звон, — указал головой Шарлей, не слезая с коня, —уже может быть Йичин. А, Таулер?

— Возможно. Надо соблюдать осторожность. Будет скверно, еслинас узнают.

— Особенно тебя, — хмыкнул демерит. — И вспомнят о твоихличных делишках. Интересно, какого калибра были эти делишки.

— Для вас это значения не имеет.

— Имеет, — возразил Шарлей. — Потому что от этого зависит,как ты запомнился пану де Бергову. Если скверно, как я подозреваю...

— Это несущественно, — прервал его Таулер. — Для вас главноето, что я обещал. Я знаю, как попасть в Троски.

— И как же?

— Есть некий способ. Если ничего не изменилось... Таулер недоговорил, видя лицо Амадея Бати. И его расширяющиеся глаза.

Ведущая на север дорога скрывалась между двумя холмами.Оттуда, до сего времени укрытые, шагом выехали всадники. Много всадников. Поменьшей мере двадцать. Поросшие пихтой холмы могли с успехом скрывать ещестолько же.

Отряд в основном состоял из кнехтов, простых арбалетчиков икопейщиков. У одного из них на нагруднике был большой красный крест. Шарлейвыругался.

Таулер выругался. Батя выругался. Хелефеи и фелефеи глядели,раскрыв рты, все еще стоя на коленях и все еще молитвенно сложив руки.

Рыцари в латах вначале тоже удивились не меньше. Но отизумления отряхнулись чуточку позже. Прежде чем человек с крестом, несомненно,командир, поднял руку и выкрикнул команду, Таулер, Батя и Шарлей уже мчалисьгалопом. Самсон и Рейневан заставляли коней пойти в галоп, а хелефеи и фелефеизапрыгивали в седла. Однако команда рыцаря в основном предназначаласьарбалетчикам, и прежде чем десятка Маврикия Рвачки успела увеличить дистанцию,на них посыпался град болтов. Кто-то свалился с коня — возможно, это был Вуй,может, Гнуй... Рейневан не разобрал. Он слишком был занят спасением собственнойшкуры.

Он мчался во весь опор через рощицу, белые стволы березпроносились мимо. Кто-то из хелефеев опередил его, мчась как сумасшедшийгалопом вслед за Таулером, Шарлеем и Батей. Рядом храпел конь Самсона. Заспиной гремел гул копий, крики погони. Неожиданно усиленные вскриком того,которого нагнали. И почти сразу же догнали другого.

Они влетели в ложбину, узкую, но расширяющуюся, ведущую креке. Перед ними Шарлей, Батя и Таулер разогнали воду в галопе, выбрались наберег, потом на склон ложбины. Склон оказался глинистым, конь Таулерапоскользнулся, с диким ржанием съехал на заду. Таулер свалился с седла, но тутже вскочил, призывая на помощь. Маврикий Рвачка и несколько его подчиненных пронеслисьмимо, даже не подняв голов над конскими гривами. Рейневан свесился с седла,протянул руку. Таулер схватил, прыгнул на конский круп. Рейневан крикнул,ударил коня шпорами. Казалось, им удастся преодолеть скользкий и крутой склон.Но не удалось.

Конь съехал по глине, перевернулся, дико ржа и дергаясь. Обанаездника упали. Рейневан обеими руками заслонил голову, хотел откатиться, несумел. Нога застряла в стремени, дикие рывки и визги коня сжали ее и болезненностискивали. Таулер же, которого падение ошеломило, приподнялся, но такнеудачно, что получил копытом по голове. Очень сильно. Так, что было слышно.

Кто-то схватил Рейневана за руки, рванул. Он вскрикнул отболи, но ступня вырвалась из заклиненного ремнем стремени. Конь вскочил иубежал. Рейневан поднялся на ноги, увидел спешившегося Самсона, потом, к своемуужасу, группу конных, разбрызгивающих воду в реке. Они уже были рядом, рядом.Так близко, что Рейневан видел их перекошенные рожи. И окровавленные острияпик.

От смерти их спасли хелефеи и фелефеи. Маврикий Рвачка etconsortes. Они не убежали, остановились на краю обрыва, оттуда, сверху, дализалп из арбалетов. Стреляли они метко. Рухнули в брызгах воды кони, рухнули вводу наездники. А хелефеи и фелефеи с криком спустились вниз, размахивая мечамии булавами, с криками ударили на копейщиков.

Воспользовавшись преимуществом мгновенной растерянности, онизадержали преследователей. На несколько мгновений. Однако, по сути дела, этобыла самоубийственная атака. Преследователей было больше, на помощь копейщиками стрелкам уже мчались тяжеловооруженные. Хелефеи и фелефеи один за другимвалились с седел. Исколотые, изрубленные, посеченные, они один за другим падалив воду. Червенка, Броук и Пытлик — а может, это были Червенка, Пштос и Грохоед?Последним пал мужественный Маврикий Рвачка, сметенный с седла топором рыцаря скрестом на нагруднике и клещами камнетеса на щите.

Рейневан и Самсон, конечно, не стали ждать легкопредсказуемого результата стычки. Побежали на склон. Самсон нес на руках всееще находившегося в обмороке Таулера. Рейневан нес арбалет, который успелподнять. Как оказалось, поступил разумно.