Обратный отсчет: Равнина - Токацин

и кусок ирренциевой руды опускается в люк. Через десять секунд под взволнованный визг аборигенов рычаг пошёл кверху, протаскивая через отверстие что-то шуршащее и скрежечущее. На верёвке висел, вцепившись челюстями в ирренций и намотав на него сегментированное туловище, крупный Зелёный Пожиратель.

— Этот зверь годен? — донеслось из-под грязной тряпки, прикрывающей рот Бронна. Гедимин шагнул к краю люка, прикрывая карликов от излучения, и сдёрнул пластинчатый шар с верёвки. Пожиратель развернулся, затрепыхался, снова свернулся, обмотав руку Гедимина плотными кольцами, но сармат уже засунул его в ящик и прижал крышкой. От руки животное отцепилось, даже не пытаясь укусить, — ирренция в Гедимине не было, и не было смысла тратить на него яд. У сармата в мозгу мелькнуло что-то о содержании радионуклидов в костях и крови местных жителей, но додумывать мысль он не стал — только крепко стянул ремни, намотал на ящик защитное поле с сетью воздуховодов и попятился от него, держа «грязные» руки на весу.

— Вода тут есть?

Двое Броннов, отцепив верёвку от рычага, уже купали её в жидкой глине — и туда же Шенси, взволнованно попискивая, сунул ладонь Гедимина. Сармат мигнул, но подчинился — и, опустившись на грязные подстилки, долго держал руки в местном «дезактивирующем растворе». Минут через десять ему разрешили встать и смыть глину искрящейся водой — видимо, из Куэннских купален.

— Там, где живой металл, нужно много осторожности, — заметил Шенси, переодеваясь в чистое. Робу, «респиратор» и «лицевой щиток» засунули отмокать в жидкий глиняный раствор. Второй Бронн оставался в «скафандре» чуть дольше, проверяя что-то в гнезде Пожирателей, и теперь пытался смыть затвердевшую глину. Гедимин смотрел на местную «технику безопасности» и думал, что и Конару, и Вольту всё-таки повезло её не увидеть — они бы такое навряд ли пережили.

— Облучившиеся были? — спросил он, высматривая у переодевшихся Броннов признаки лучевой болезни. Оба смотрителя явно были немолоды, но гривы у них не вылезли, глаза не воспалились, и следов ожогов сармат тоже не нашёл — разве что кожа морщилась сильнее обычного от глиняных «ванн».

— Здесь никто не болел из-за лучей, — отозвался Шенси. — Все смотрители — маги Жизни, других сюда не пускают. И Нирри…

Он кивнул на Бронна-напарника.

— Нирри тоже маг Жизни. Был им и скоро снова станет.

Гедимин мигнул.

— Ты — Нирри? — переспросил он, пристально глядя на Бронна. Он явно не разлагался заживо, все конечности были на месте, и в целом непохоже было, что из него недавно выдрали кусок мяса гигантские жвалы.

Этот Бронн по-атлантисски не понимал и только вопросительно пискнул. Шенси обратился к нему с долгой фразой, совсем не похожей на перевод вопроса Гедимина. Нирри снова запищал, ослабляя завязки на штанине и поднимая её до колена. Сармат увидел на голени широкий белесый шрам. Он был светлее тёмной кожи Бронна, заметно выделялся, но выглядел так, будто ему уже не один год. «И это от недавнего укуса?» — Гедимин, вспомнив, как выглядят челюсти Зелёных Пожирателей, и какая у них сила сжатия, протянул палец к шраму. «Должна была дыра остаться до кости…»

Бронн пискнул, и Гедимин поспешно отдёрнул руку.

— Хорошо зажило, — пробормотал он. — Эти животные сильно кусаются.

— Очень сильно, — подтвердил Шенси. — Все смотрители колдовали над раной, и то она еле закрылась. Нирри три дня не мог встать. Сам старейшина Кайри приходил с помощью. Мы все боялись, что магия не вернётся…

Гедимин мигнул.

— Не вернётся что?.. А, он маг…

«Угу, маг Жизни. А я вот зеркало забыл. А то посмотрел бы на новое явление,» — подавив досаду, он старательно улыбнулся.

— Я не знаю, как возвращают магию. Но если мы можем помочь…

— Всё обойдётся, мастер Дим-мин, — ответил Шенси. — Плохо, что смотрители теперь боятся трогать зверей. Никто не хочет потерять магию, даже и на время. Привяжи ящик к верёвкам, твоего зверя поднимут наверх. Тебе его нести будет неудобно.

«Мне бы самому подняться,» — Гедимин, убедившись, что ящик привязан крепко и не упадёт, и что поднимают его аккуратно, смерил лестницу угрюмым взглядом. «На когтях, что ли?»

Он, выпустив когти, с силой прижал ладонь к белой поверхности. Раскалённый металл заискрил, на матовой «кости» не появилось и царапины. «Плазма режет по миллиметру…» — вспомнилось Гедимину, и он, досадливо щурясь, взялся за шипы. «Четыре опоры — и не торопиться…»

…Ящик ему так и не доверили — четверо Броннов дотащили его на волокуше до «аэродрома», обернули войлоком и обмотали ремнями поверх защитного поля и пристроили на длинной спине Кейланна. Существо не возражало, даже когда к ящику добавили короб и корзину. Гедимину пришлось ложиться с ними впритык, а Броннам — искать запасные ремни. Сармат прикинул, что в случае чего просто разорвёт их, а в столицу пришлёт компенсацию рэссеновым инструментом или склянками — распутывать эту хаотичную паутину ему очень не хотелось.

— Крепко держишься, мастер Дим-мин? — Скогн наклонился над ним, заглядывая ему в лицо. — Наше почтение мастерам-сарматам, Айсиеку и Кен-нену! Пусть растёт сила Пламени!

Воздух вокруг уплотнился и взорвался, и Гедимин вжался в седло. «Пожиратель… твэлы… лучше бы пешком пошёл!»

…Из ремней его выпутали. Сначала вокруг бегали и верещали, потом над чем-то хихикали филки, затем — когда Гедимин уже поднялся и потягивался, разминая затёкшие руки — прибежал Вепуат. Когда появился Гварза, сармат не заметил, но сейчас он стоял над ящиком, снятым со спины Кейланна, и осторожно его простукивал.

— Живой? — спросил Гедимин, щёлкнув по «контейнеру» когтем. Изнутри отозвались громким шорохом. Гварза, еле слышно хмыкнув, сдержанно кивнул.

— Держи, — сунул он ближайшему филку корзину с «образцами» и, взяв глиняный ящик под мышку, пошёл к лаборатории.

— Трудно Гварзе, — вздохнул Вепуат; его глаза весело искрились. — Даже Пожиратели его не признают. Ну, что с твоими трубками?

…Сигма-сканер показывал, что параметры изделий Гедимин измерил верно, но странный блеск и «не такой» звук от лёгкого щелчка всё равно смущали сармата. Он убрал трубки в ящик, наполненный листьями.