Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин невесело хмыкнул.

…Скогны пришли первыми. Шапки и верхние накидки остались в шлюзе, под защитным полем; Гедимин машинально проверил чужаков на болтающиеся цацки, хвосты и бахрому из горючих материалов, — о технике безопасности, хоть и на примитивном уровне, помнили все, даже Руниен. Он встал у стены, рядом с крайней правой печью, и Скогны, оглядевшись и пофыркав на подготовленные инструменты, подошли к нему. Плёнка прозрачного защитного поля растянулась между полом и потолком, огородив угол цеха округлой стеной. Воздуховодов в ней не было — для вентиляции с избытком хватало открытых настенных лючков.

Гедимин, встав на углу, смотрел, как дверной проём заволакивает горячий воздух, как появляется ярко-красное свечение, и как оно медленно гаснет. Кажется, Вепуат успел дать «огненным» инструктаж — они вошли в цех минуты через три после того, как красный свет потух. Гедимин покосился на притихших Скогнов — они, аккуратно его обогнув, вышли к защитному полю и уставились на Сэта, неприязненно скалясь. «Огненные», показав клыки в ответ, отвернулись от карликов и устроились у открытой печи. Одному из них Вепуат доверил загружать шихту. Захват существу не понадобился — он поставил плавильный конус в печь голыми руками. Они ещё долго светились ярко-жёлтым, и Сэта держал их на отлёте, но пальцы двигались свободно, и боли он не выказывал. Скогны, увидев это, пронзительно запищали.

— Жар Куэннских печей обжигает даже Сэта, — заметил Руниен. — Вепу-а для таких дел сковал металлическую руку. Но Сэта не берутся за неё, нет…

Скогны, уцепившиеся за его посох, заухмылялись. Гедимин угрюмо сощурился. «Знаток техпроцесса, мать моя колба…»

Пока шихта плавилась, от группы огненных существ отделился жрец. Он о чём-то расспрашивал Вепуата, встав точно между сородичами и защитным полем. Гедимин покосился на Скогнов, прижимающихся к прозрачному заслону уже вплотную. «Звуки поле не пропускает. Есть жесты, понятные для обоих видов?»

— Чёрное стекло, что ты привёз из Куэннских литеен, — внезапно заговорил Руниен. — В нём нет силы огня и жизни — только металл и камень. И я не видел, чтобы ты доверял его Скогнам, или Вепу-а, или даже Кен-нену. Мастер Шесек ничего не знает о нём — только то, что его не расплавит ни одна печь Равнины. Какое у него назначение? Какая сила?

Гедимин мигнул.

— Назначение? Это для станции… для Пламени. Одна из его частей, — осторожно сказал он. — Вам от этого вещества пока толку не будет. Химической промышленности у вас нет…

— Не знаю, что это за слова, но, видно, ты прав, — согласился Руниен. — Что ж, большая честь для нас — приложить руку к розжигу Пламени. Мастер Шесек рассказывал и о порошке ралны. Это редкий камень…

Вепуат отодвинул заслонку и наклонил конус, показывая пузырящийся расплав. Ближайший Сэта, насадив на штырь кусок свежего гриба, придвинулся ближе. Скогны потыкали когтями в сторону нарезанной куджаглы — она почему-то неизменно интересовала их, как будто у их же союзников, Броннов, то же самое не лежало как минимум в одной из корзин. Большого шума на этот раз не было — видимо, к такому использованию «нергонской еды» карлики уже привыкли.

— Вот польза от ядовитой дряни, — пробормотал Руниен; в его взгляде Гедимину почудилось одобрение. — Тикри просит разрешения принести другие коренья и грибы. Они так же толсты и мясисты, и, если дело только в этом, так же выгонят из плавленого камня лишний дым.

— Пусть пробуют, — пожал плечами Гедимин. «Нормальный эксперимент. Вреда быть не должно… хотя — сказать Вепуату, чтобы пробовал сам, всех, кто без брони, отогнал подальше. Мало ли что тут взрывается, кроме колёс…»

Скогны снова запищали, переглядываясь, и один из них потянул Руниена за полу одежды, указывая на огненных существ. Те, разобрав трубки, уже делили между собой расплав. Один из них коротко, но сильно дунул в мундштук и тут же взялся за черпак, вытягивая круглый стеклянный пузырь в длинный конус. Второму досталось меньше расплава; он выдул небольшой шар и теперь плющил его дно, выкручивая из стекла изогнутые дуги-ножки. Скогны зафыркали и снова принялись дёргать Руниена за рукава и полы.

— Что им не так? — спросил Гедимин, настороженно следя за карликами. Им не стоялось спокойно — они тыкали в сторону стеклодувов когтями и возбуждённо повизгивали.

— Они не понимают, для чего чашке ноги, — отозвался Руниен. Он пристально следил за Сэта, и посох лежал в его ладони. Один из Скогнов, оглянувшись на Гедимина, жестами изобразил шар с ногами и визгливо рассмеялся. Гедимин сердито фыркнул. «Комментаторы, мать их колба!»

— Ноги — чтобы не падала на неровном, — буркнул он. — У Сэта каменный город, конусы втыкать некуда.

Скогны, уцепившись за посох-«переводчик», уставились на Гедимина и молчали, пока он говорил, странно подёргивая ушами. Потом переглянулись и, посмотрев на стеклодувов, заверещали громче прежнего.

— У чашки дно торчит кверху, а ручек нет вовсе, — бесстрастно перевёл Руниен. — У чашки две широкие ноги, а у бутылки — три короткие. Почему ручки такие плоские, и что у неё с горлом? Скогны никогда не видели такой ерунды!

Гедимин недобро сощурился на карликов. Руниен, похоже, всё перевёл верно — существа тыкали в сторону Сэта когтями и повизгивали, чуть не пополам складываясь. На той стороне стеклодувы заканчивали работу — тот, кто сделал чашку, уже подогревал её перед отсечением от трубки, тот, кто возился с местной разновидностью кувшина — «бутылкой для питья», как называл её про себя Гедимин — водил по стеклу черпаком, пытаясь из округлых стенок сделать гранёные. Грани, на взгляд сармата, были кривоваты, и он задумался было о формовочной ступке с плоскими стенками, но тут перехватил взгляд Сэта, которым работы не досталось. Существа незаметно обогнули работающих и приблизились к прозрачной стене. Смотрели они на веселящихся Скогнов, и красные пятна, проступающие из-под жёлтого меха, Гедимину совсем не понравились.

— Тихо! — сармат ударил ладонью о кулак. Скогны, вздрогнув, растерянно оглянулись на него.

— Переведи, — буркнул Гедимин, обращаясь к Руниену. — Сэта делают посуду для себя, так, как им удобно. Почему им удобно