Инженеры Сталина. Жизнь между техникой и террором в 1930-е годы - Сюзанна Шаттенберг

Индустриализацию Советского Союза в 1930-е гг. действительно трудно понять, не учитывая заграничное влияние. Зарубежные страны играли решающую роль как минимум в трех аспектах: они служили одновременно положительным и устрашающим примером; экспортировали в СССР технику; способствовали установлению личных контактов среди инженеров. Россия в поисках своей идентичности всегда вела особый диалог с «заграницей», определяя собственную позицию в сравнении и столкновении с другими странами.

В насчитывающем не одну сотню лет споре о том, является ли Россия европейской страной или имеет азиатские корни, индустриализация однозначно свидетельствовала о победе сторонников Запада, противников Руси с ее суеверными бородатыми мужиками. Слово «Азия» стало синонимом технической безграмотности, отсталости и застоя. Орджоникидзе в 1928 г. сказал: «У нас очень часто на одном и том же заводе имеется и Америка и Азия. Имеются великолепные машины, которые мы получаем из-за границы, и в то же время скверная установка машины в производстве и плохая организация всей работы». Я.С. Гугель винил в неправильном обслуживании машин на Магнитострое «азиатчину», в воспоминаниях инженера Е.А. Джапаридзе Магнитогорск предстает символом перехода России от Азии к Европе: «Они [строители] чувствовали, что к Магнитогорску — точке на рубеже Европы и Азии — приковано внимание всего мира». Катаев в романе «Время, вперед!» пишет об указателе с надписью «Азия — Европа», который видят из окна пассажиры поезда, пересекающего Урал: «Бессмысленный столб… Я требую его снять! Никогда больше не будем мы Азией. Никогда, никогда, никогда!»

Однако настоящим примером для подражания считалась Америка, а не Европа. Девиз американизации появился уже в 1920-е гг. Неповоротливому мужику противопоставлялся деятельный, находчивый американец, русской «обломовщине» — американская деловитость. Ленин еще в 1918 г. вывел формулу: «Советская власть + прусский порядок железных дорог + американская техника и организация трестов + американское народное образование etc. etc. + + = Σ = социализм». В 1924 г. Сталин в лекции, прочитанной в Свердловском университете, объявил, что Советское государство нельзя построить без американской деловитости, и назвал это качество, наряду с революционным размахом, главной особенностью ленинского стиля в работе: «Американская деловитость — это та неукротимая сила, которая не знает и не признает преград, которая размывает своей деловитой настойчивостью все и всякие препятствия, которая не может не довести до конца раз начатое дело, если это даже небольшое дело, и без которой немыслима серьезная строительная работа».

США лучше всего подходили на роль образца в деле осуществления социалистической утопии, потому что, во-первых, напоминали Советский Союз размерами территории, топографическим многообразием и богатством полезных ископаемых, а во-вторых, как никакая другая страна воплощали собой мечту человечества о свободной и благополучной жизни. Кроме того, Соединенные Штаты были страной машин, технического прогресса и производственной культуры. Советские газеты с восхищением писали об их технических достижениях — строительстве новых автострад, тоннелей и мостов, открытии моста «Золотые Ворота». Знаменитые писатели-сатирики Илья Ильф (1897-1937) и Евгений Петров (1903-1942) в 1935-1936 гг. три месяца ездили по Соединенным Штатам на автомобиле и в 1936 г. поделились своими впечатлениями с советскими читателями в путевых очерках «Одноэтажная Америка». Сам факт, что эти двое отправились в США, чтобы внимательно изучить страну и ближе познакомить с ней своих соотечественников, говорит о том, какое исключительное значение придавалось Америке в Советском Союзе. Ильф и Петров нарисовали дифференцированную картину, которую и в самих США признали удачным портретом. С одной стороны, сатирики хвалили деловые способности и хозяйственные успехи американцев, с другой — рассказывали об угнетении чернокожих, жизни индейцев в резервациях, эксплуатации рабочих и других негативных явлениях. Наиболее острую критику с их стороны вызвала «одноэтажность» США: они упрекали эту страну в том, что в ней нет духовности, все вращается вокруг денег и наживы. Тем не менее в советской печати Ильф и Петров подверглись нападкам за чересчур позитивное и сочувственное изображение Америки. Партийное руководство желало видеть четкую черно-белую картинку, чтобы американская техника вызывала восхищение, а расизм, эксплуатация и безработица — негодование и отвращение. Для большевиков США разделялись на свои «надстройку» и «базис», и восхвалять надлежало лишь последний. Мировой экономический кризис оказался как нельзя кстати, дабы наглядно продемонстрировать советским людям крах «американской мечты»: «Недаром утверждают, что Советская Россия идет по следам Соединенных Штатов. Но она начинает как раз с того, чем Америка кончает».

Советскому Союзу, казалось, сама судьба предназначила стать преемником США в роли страны неограниченных возможностей. Здесь судомойка не превращалась в миллионершу, зато рабочий становился инженером, а крестьянка — агрономом. Один из главных лозунгов индустриализации ставил амбициозную задачу «догнать и перегнать Америку». Говоря о «большевистских темпах», большевики всегда имели в виду в качестве точки отсчета американские темпы, требуя работать быстрее, чем американцы. Придумывались такие выражения, как «сверхамериканские темпы», в печати обсуждались тейлоризм и фордизм, которым США, по всей видимости, были обязаны своим благосостоянием и процветающей промышленностью, труды Тейлора и Форда воспринимались как бестселлеры. После того как А.К. Гастев в 1920-е гг. на этой основе создал «Институт научной организации труда», работа в форме точно сегментированных, хронометрированных механических приемов, наконец, получила название на большевистском языке — «социалистический ударный труд». Одна из героинь пьесы Погодина разъясняет другим работницам принципы фордизма: «Мы будем топоры точить, по фордизму. А фордизм… весь ты становишься, как стальной трос, и глаза у тебя, как электричество, и зад твой сделается, как пружина… Так работают по фордизму, бабы, а по нашему языку — ударно…»

Все крупные индустриальные проекты первой пятилетки ориентировались на американские образцы. Нижний Новгород, где возводился автомобильный завод, называли «советским Детройтом». Работы велись под руководством фирмы «Форд», ибо слово «Форд» служило синонимом автомобиля, синонимом мобильности. Оба металлургических комбината, в Магнитогорске и Кузнецке, призваны были переплюнуть крупнейший в мире металлургический завод «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн» в Гэри (шт. Индиана), неподалеку от Чикаго, строителей консультировали американские фирмы «Мак-Ки» и «Фрейн». ДнепроГЭСу при активной помощи полковника Хью Купера, который построил в США плотину Вильсона в Теннесси и плотину Кулиджа в Вашингтоне, предстояло затмить эти сооружения.

Приобретение ноу-хау, специалистов, машин и продажа сырья осуществлялись централизованно, через специально созданные для этого во всех крупных европейских городах торговые представительства. Наиболее важную роль играла организация «Американская торговля» (Амторг) в Нью-Йорке, которая вела все дела с США, нанимала американских инженеров для работы в СССР и опекала советских инженеров в Соединенных Штатах. Техническая помощь Советскому Союзу в 1930-е гг. оказывалась в рамках договоров о консультационных услугах. Иностранные фирмы участвовали в проектировании советских предприятий, посылали на них консультантов для наблюдения за работами, помогали освоить новые производственные технологии. На 1931 г. существовало 134 подобных соглашения почти по всем отраслям промышленности. Из 218 контрактов, действовавших с 1930 по 1945 г., 64% были заключены с американскими фирмами, 15% — с немецкими. Таким путем попали в Советскую Россию многие иностранные инженеры; в ноябре 1932 г. их насчитывалось 5 000 чел., правда, американцы среди них составляли от одной пятой до трети, а больше половины — немцы.