Кодекс морально-усидчивого чиновника - Михаил Лашков

VII. Сослаться на секретность: «На этот вопрос можно ответить намного полнее, но тогда пришлось бы упоминать некоторые конфиденциальные аспекты. Не сомневаюсь, вам бы не хотелось ставить меня в подобное положение. Поэтому, боюсь, что смогу ответить на ваш вопрос только через неделю или две».

VIII. Прибегнуть к известной технике бессмысленного многословия. Достаточно долго говорите обо всем и ни о чем, и тогда все забудут сам вопрос, в силу чего никто не сможет точно сказать, ответили вы на него или нет.

60.19. Если сказать нечего, то ничего и не надо говорить, хотя лучше иметь, что сказать, и сказать это независимо от того, о чем они спросили. Если один и тот же вопрос снова повторяют, то надо просто сказать: «Это не тот вопрос» или «Мне кажется, более «важный» вопрос – это…». После чего начинаете говорить о том, что вам требуется.

Примечание: Легче легкого!

61.1. Статьи, компрометирующие российских чиновников, подшиваются вместе и выходят в виде книг из серии «Жизнь замечательных людей».

61.2. В своих прижизненных мемуарах чиновники описывают пребывание во власти как череду непрерывных триумфов.

Примечание: Когда они делятся воспоминаниями, то неизменно озвучивают свою собственную версию событий давно минувших дней. Они как бы заново переживают свои «успехи» и, даже стремясь быть объективными, чисто подсознательно дают совершенно иную трактовку своим поражениям. Впрочем, интерпретация действительности свойственна всем людям.

61.3. Чиновники всегда ищут самое впечатляющее объяснение своих поступков и действий.

Примечание: Из мемуаров чиновника: «В истории нашего великого государства время от времени возникают моменты, когда должен появиться хотя бы один человек, которому всевышний доверил вывести свой народ из долины теней на солнечную поляну мира и процветания… Так уж получилось, что судьба выбрала меня…».

61.4. Способность искренне верить в свои фантазии является неотъемлемым качеством любого высокопоставленного чиновника или профессионального политика.

61.5. Как правило, начальники обычно сидят в своем кабинете, в очередной раз просматривая свою автобиографию и представляя себя как сильного, уверенного, мудрого и по-настоящему заботливого государственного деятеля.

61.6. Время от времени чиновниками овладевают приступы необъяснимого пристрастия к, так сказать, витиеватой прозе. Как правило, бессмысленной. В лучшем случае – несущественной. Но неизбежно отражающей поистине маниловское стремление сделать окружающий мир лучше.

61.7. Большая часть литературных творений российских чиновников являет собой образцы справедливости и точности, исполненные подкупающей искренности духа и даже не пытающиеся хоть как-нибудь оправдать прошлые ошибки своих коллег. Чиновники обычно описывают своих коллег весьма тепло и нередко даже с определенным восхищением, которое сравнимо разве только со скромной недооценкой их собственного вклада в управление страной.

Примечание: Ибо чем больше чиновник или политик при жизни совершил ошибок, тем больше его значение для истории.

61.8. Делясь с современниками воспоминаниями, чиновники и политики редко хотя бы предполагают, что то или иное предложенное ими решение оказалось весьма бездарным и пагубным для общества. Наоборот, в своих мемуарах они восхищаются собственной мудростью, дальновидностью и прозорливостью. А у потомков должно сложиться твердое убеждение, что автор мемуаров принадлежал к благородному поколению людей, которые своей преданностью и бескорыстным служением обществу сделали Россию тем, чем она является сегодня.

61.9. Российские чиновники всегда славились своим умением принимать желаемое за действительное.

61.10. Непосвященные граждане могут, конечно, получать удовольствие и искренне верить, что великие мира сего поверяют им самые сокровенные тайны, когда слушают или читают чудовищно откровенные исповеди о том, как на самом деле принимаются якобы судьбоносные решения.

Примечание: Или, что бывает намного чаще, не принимаются.

61.11. Для многих отставных чиновников и политиков характерен некий «оживленный» стиль изложения, которым со временем овладевают те из них, у кого не хватает либо мыслительной основательности, либо достаточно развитого интеллектуального аппарата, чтобы адекватно передать свои глубокие помыслы, то есть тех качеств и умений, которые были бы способны делать их выступления (творения) менее пригодными для слуха и чтения, но зато куда более правдоподобными.

61.12. Даже если мы оставим в стороне крайне низкий уровень словарного запаса чиновников и литературных достоинств большинства их мемуаров, то главное, тем не менее, остается: озвучивать и публиковать откровения подобного рода не следует ни при каких условиях!

61.13. В этих воспоминаниях старая добрая картина отношений ответственного господина (народа) и его верного слуги (чиновничьего аппарата) обычно искаженно представляется в виде действий хитрых бюрократов, которые всеми правдами и неправдами стремятся манипулировать честными и невинными гражданами. И хотя последние прекрасно понимают, что это не более чем нелепая пародия на действительность, остается опасность того, что немало простых неискушенных душ могут наивно подумать, что во всем этом есть и определенная доля истины.

61.14. Стоит только одному экс-бюрократу, как говорится, «раскрыть рот», как остальные тут же стремятся «не отстать» от него. Что, как правило, сводится прежде всего и в основном к попыткам представить себя исключительно в наилучшем свете.

61.15. Когда слушаешь или читаешь, как реальные события одного и того же периода описываются различными чиновниками одного и того же «периода» (причем, судя по их собственным откровениям, все они без исключения совершали достойные поступки и принимали безошибочные решения), становится практически невозможным понять, на кого, собственно, возлагать ответственность за десятилетия беспрецедентного и неизменного политического и экономического убожества России.

61.16. Соответственно, несанкционированно критичные публичные выступления экс-чиновников и отставных политиков, а также их литературные «изыски», по глубочайшему убеждению российской «суверенной» бюрократии, достойны самого сильного осуждения.

62.1. Как принято считать среди чиновников бюрократии, в России «в большем почете нарушение правил, а не следование им».

62.2. Чиновники часто нарушают закон. Но даже если нарушение закона допущено (чисто гипотетически) по прямому указанию Президента – это совершенно не обязательно легализует нарушение.

62.3. В чем разница между нарушением закона государственным служащим, с одной стороны, и неформальной, не имеющей прямого отношения к конкретному вопросу, интерпретацией закона должностным лицом государственной службы – с другой? Первое нарушение является уголовным преступлением, в то время как второе – неформальная интерпретация – крайне необходимо для того, чтобы колеса государственного управления продолжали крутиться.