Четвертый принц - Екатерина Бакулина

– Наро! – крикнула и уже поняла – это не он. Кетхарский солдат, выживший где-то на периферии удара и добравшийся сюда. Или сам маг, успевший поставить защиту, но теперь оставшийся без магии.

У него клинок, и он ползет куда-то в сторону, не к ним.

К Рейнардо!

– Нет! – изо всех сил кричит Хена. – Стой!

Бежит.

Понимает, куда он ползет, и уже сама видит черную от копоти фигуру в черном круге. Рейнардо. Лежит неподвижно. И эта тень с клинком ползет к нему, желая убить. И видя бегущую Хену, тень начинает двигаться быстрее. Клинок сверкает на солнце.

– Стой! – кричит Хена. Нет! Только не так!

И спотыкается, нога подворачивается. Хена падает. И где-то в это мгновение тень пытается подняться и сделать рывок. Сейчас разорвется сердце. Вот так, у нее на глазах… Хена пытается подняться, но ноги не слушаются.

Она не успеет! Далеко!

И вдруг свист стрелы мимо. Вш-шух!

И тень падает. Падает клинок. Топот своих совсем рядом. Хене помогают подняться.

– Там, – хрипло говорит она.

Рейнардо лежит в круге черной гари, так, что даже никогда не поймешь, что это он. Неподвижно. Волосы сгорели и спеклись от жара, от одежды мало осталось, она висит клочьями, вся кожа покрыта коркой…

– Наро! – Хена в панике пытается трясти его, сделать хоть что-то, понять, что он жив… от движения корка на коже лопается, сочится кровь… – Наро, пожалуйста… Очнись!

– Тихо, не надо! – ее попытались оттащить, успокоить. Но успокоиться Хена не могла.

Он не должен умереть вот так!

Вцепилась в него.

И только когда Рейнардо слабо застонал, не открывая глаз, Хена поняла, что он дышит, он еще жив. А значит, все будет хорошо. Он маг, а маги очень крепкие, его сила поможет восстановиться. Как бы страшно это не выглядело сейчас, но он жив.

Все будет хорошо.

У него получилось.

Хена не видела, ее не интересовало больше ничего вокруг, но потом ей сказали, что мага нашли, он тоже был жив, хоть и без сознания, успел закрыться. Суинтон срубил ему голову, не дожидаясь, пока маг придет в себя. Так надежнее. Кто этого мага знает, на что он способен. Лучше уж сразу.

Мертвых добили.

Живых, тех, кому удалось выжить, забрали в замок. Их немного, и, кто знает, возможно, им есть что рассказать.

Четыре огромных сундука яиц кхмары сожгли. Там еще на три таких армии бы хватило. Так много – значит, у них есть источник, есть взрослая матка, которая откладывает яйца. И надо остановить…

Рейнардо осторожно положили на телегу и отвезли в замок.

Хена сидела рядом с ним, не отходя, день и ночь. Двое суток вообще невозможно было сходу сказать – жив он или умер, не двигался, сердце едва слышно было. Но Хена верила. Ее ведь саму когда-то накрыло так, и Рейнардо сидел с ней почти месяц! Один, в горах, без еды. Сейчас, глядя на него, думая обо всем этом… «Только очнись, пожалуйста! Только очнись! Я все сделаю, – шепотом, едва слышно. – Платья буду носить, хоть кружева! Научусь делать все! Тебе больше не придется краснеть за меня, я…» Она не знала, что предложить ему, что она может сделать для него, что пообещать. Просто сидела рядом.

На третьи сутки Рейнардо впервые открыл глаза, и Хена, наконец, вздохнула с облегчением. Дальше пошло проще, еще через два он смог кое-как, шатаясь, подняться на ноги. Никаких серьезных ран не было, только кровоподтеки на коже, по большей части на руках и лице, но возвращающаяся магия и телу помогала восстанавливаться быстрее. Легкие ожоги и сильная слабость, но не более.

Сгоревшие волосы пришлось сбрить начисто, и теперь на макушке отрастал колючий ежик. Лицо опухшее, желтеющие уже синяки и шелушащийся лоб, еще заметные полосы там, где трескалась корочка на щеках. Вид у него был еще тот… Его аж передернуло, когда он в первый раз увидел себя в зеркало.

Но все же, Рейнардо постепенно приходил в себя. Все это сойдет, и даже следов не останется, скорее всего, а магия и опыт – останутся.

Хене казалось, он должен быть горд и счастлив, что смог сделать такое. Как же, один – больше, чем целая армия! Его считали героем! Но Рейнардо мрачнел каждый раз, когда об этом кто-то заводил разговор.

– Знаешь, – сказал он Хене, – мне иногда страшно становится. Такая сила… А если вот так взять и шарахнуть в городе? Там, в лагере, я понимал, что кругом враги, которых нужно убить. Солдаты или вообще поднятые покойники. Но ведь можно иначе.

– Но ведь ты никогда не станешь этого делать? Зачем тебе?

Рейнардо нахмурился, задумчиво потер лицо и сморщился еще больше, потому что лицо болело.

– А всегда ли я смогу контролировать это? – сказал он. – Там, в горах, когда тебя чуть не убили, это было не столько сознательно, сколько эмоциональный порыв. Взрыв. Все вышло само. И словно прорвало внутри меня какую-то заслонку… я не думал, что способен на такое. И теперь чувствую, как магия начинает клубиться во мне, ворочаться… Такое странно ощущение. Тогда я еще не очень понимал, что происходит, и даже старался внимания не обращать, думал, мне кажется. Но теперь… Эта сила словно распирает меня изнутри, давит. Что если я не удержу ее?

От таких разговоров внутри начинало холодеть.

– А ее нужно держать? – спросила Хена. – Ты ведь наверняка знаешь больше меня. Как это происходит с другими магами?

Рейнардо вздохнул.

– Это дашварская магия, сейчас такой почти нет, спросить не у кого. Дашварская кровь. Мне от бабки досталось. Кетхарская по сути, но очень древняя ветвь, пусть и сильно разбавленная, все давно перемешалось. Ты когда-нибудь слышала про Тханах?

– Сказочный город-сад, рай на земле, который был уничтожен в один миг?

Рейнардо хмыкнул снисходительно.

– То, что рассказывают сейчас, действительно больше похоже на сказки, – сказал он. – Но это действительно был очень крупный и богатый город, полный магии до краев. Что именно там произошло, сейчас уже не узнать, но он был уничтожен именно магией изнутри. Руины и пепел, вот как… – кашлянул, поджал губы. – Как после моего удара.

Немного не по себе становилось, но Хена не позволит ему удариться в панику.

– Это было давно, – сказала она. – Слишком давно. Маги после этого были, а таких разрушений не было. Не думай, что ты какой-то особенный, все справляются, и ты справишься.

– А если нет?

– А что, очень хочется нас всех тут испепелить?

Он хмыкнул снова.

– Нет, конечно. Но маги годами учатся внутреннему контролю. Я толком не учился, всегда считал, что у меня для этого слишком слабый дар. А потом вдруг прорвало…